Батальоны тьмы. Трилогия

– Верно, - ответил он твердо.
– Моя девушка и я решили вернуться к привычной жизни в двадцать девятом веке. Сержант выбирает Свободные Сцены.

– Да, капитан!
– подтвердил Хок весело. Он глядел прямо в улыбающееся лицо человека-змеи.
– Для пущей важности, сэр. Одна-две войны. Старый солдат просит ье слишком много?

– Вовсе нет, сержант!
– прошептал Директор.
– Все к твоим услугам!
– во вкрадчивом голосе послышался холод.
– Сию же минуту.

Под потолком странного помещения началось какое-то Движение.

– Я не верю ему, - прошептала Этель на ухо Спингарну.

– Ты прав! Все оказалось слишком легко!

– Тогда все?
– спросил Спингарн обеспокоенно. Директор Сцен смотрел на него несколько секунд.

– Не совсем, Спингарн.
– Он оглядел всех троих по очереди.
– Скажи, почему вы уничтожили генетический код?
– В злом голосе было столько смертельной ненависти, что Спингарн отступил на шаг-другой, чтобы защититься от нее. Хок в замешательстве спрятался за Горация.
– Да, Спингарн, объясни.

И тогда Спингарн понял, почему он с подозрением отнесся к той легкости, с которой все произошло. Они испытали такое облегчение при спасении с мрачной планеты, что никому из них не пришел в голову вопрос, ответа на который требовал Директор: почему нужно было уничтожить генетический код?

– Все дело в соглашении, - начал Спингарн. Его собственные сомнения помогли выдержать враждебность, исходившую от человека-змеи.
– Таинственная сила поручила мне уничтожить её собственное творение, обещая в ответ обезопасить планету и всю галактику от призраков. Здесь скрывалась ошибка, и все они сейчас её видели.

– Если призраки были уничтожены, Спингарн, - сказал Директор, - зачем было уничтожать генетический код?

– Да, - впервые заговорила Этель, - зачем? Директор развернул ещё несколько колец, показывая зелено-коричневый узор на теле.

– Я слушаю, Спингарн. Отвечать надо было неизбежно.

– Таинственная сила хочет продолжать свои наблюдения, сэр, - произнес Гораций тихим, почтительным голосом.
– В случайной ситуации. В Сценах Талискера.

– Да, - подтвердил Спингарн.
– Она не хочет, чтобы её оставляли одну.

– Ей не угрожает одиночество!
– зловеще произнес Директор.
– Нет, Спингарн, совсем не угрожает!

Спингарн вспомнил встречу с таинственной силой. Та родилась так давно, что целые звездные системы загорались и гасли, пока она лежала в своей урне.

– Зачем оставлять её одну, Спингарн?
– шипел Директор.
– Ее собственное время истекло сто миллионов лет назад!

– Приблизительно, - вставил Гораций. Спингарн увидел, что к роботу возвращается его уверенность.

Директор продолжал смотреть на Спингарна и Этель немигающими глазами.

– Ты не подумал, что тебе необходимо отменить случайные трансформации недифференцированных клеток? Ты не подумал о возвращении нормального облика?
– В шипящем тоне чувствовалась едва сдерживаемая ярость, заставившая Спингарна осмотреть потолок в поиске роботов-часовых. Качающаяся голова Директора приближалась, пронзительный взгляд не отпускал их.
– Ты не учел, Спингарн, что компьютер вычислил присутствие таинственной силы в Сценах Талискера ещё до того, как я позволил тебе действовать. Ты не знал о выводе компьютера, что на планете может существовать такая структура, как генетический код, в качестве фактора неопределенности?

Спингарн бесстрастно глядел на Директора. Конечно, он не учел этого.

– Я не знал, - ответил Спингарн. Но сейчас все было очевидно, так же, как и то, зачем его послали в Сцены Талискера, предоставив режим наибольшего благоприятствования.

– Значит, ты не знал, какова твоя главная задача, да, Спингарн?

– Тогда - нет.

– А сейчас?

– Достать генетический код, если он существует. Для тебя.

– Да!
– закричал Директор.
– Для меня!

Он гневно кричал на отпрянувших людей. Затем внезапно набросился па свое свернутое кольцами тело; брызнула черная кровь.

– Для меня!
– продолжал вопить он.
– Именно для меня! Директора всех Сцен! Чтобы я вырвался из вонючей грязи, в которой живу! Для меня!

Он бросился на Спингарна. Широкая плоская голова зазвенела металлом, когда стальные волосы стелились но змеиной коже.

Хок ударил его тяжелым клинком.

Директор отбросил оружие в сторону.

Спингарну снова показалось, что события искусственно замедлились. Он видел, что раздвоенный язык, который раньше вылетал со скоростью молнии, сейчас медленно движется вверх и вниз в широком рту.

– Спингарн!
– закричала Этель.

– Стражи!
– позвал Гораций.

Вспыхнули яркие дуги, и мощные силовые щиты от воли удар Директора от Спингарна. Когда мягкий толчок ударил его во все точки тела, он увидел, как человек-змея что-то злобно бормочет. Спингарн расслышал только обрывки угроз, пока его выволакивали из столь странного помещения.

– Вы вывели его из себя!
– закричал секретарь.
– он был в таком хорошем настроении, пока вы не вошли. Что вы ему наговорили?

Хок подъехал к тощему человеку, перегнулся через стол и схватил его за плечо.

– Не кричи на нас больше, малыш, ладно?
– произнес Хок с угрозой. Его пальцы врезались в нежные мускулы.
– Хорошо?
– повторил он.

– О, нет, сэр! Не давите, больно!

Спингарн вспомнил надменную улыбку, с которой секретарь приветствовал их; он знал больше, чем сказал. Всем своим обликом он был похож на человека, который нашел в грязи самородок информации и прячет у себя.

– Держи его, сержант!
– приказал Спингарн.

– Прошу вас! Мне больно!
– стонал секретарь.

– Да, капитан?
– обратился к Спингарну Хок.

– Он все знает, - сказал Спингарн.
– Он знает, почему все было так легко.

– Нет! Я только секретарь - мне ничего не известно!

НЕТ!

Хок усмехнулся, и его большие узловатые руки медленно сжались.

– Не надо, Спингарн!
– произнес голос позади них.
– Отпустите беднягу! Пришел Марвелл, который просветит вас!

Этель слетела вниз.