Байкер
Шрифт:
– А этим третьим, не ты ли хочешь быть?
– хладнокровно поинтересовался Жак, с усмешкой на губах.
Жак успел отпихнуть меня в сторону,и в этот момент Максим набросился на него с кулаками. Я отлетела на несколько шагов, грохнувшись на пол. Моя мама словно окаменела, ее рот безмолвно открывался и закрывался, будто ее дыхание сперло и не хватало воздуха.
Они бились не на жизнь , а на смерть, круша и ломая все вокруг. Гости замерли - наблюдая происходящее, успевая только отскакивать в сторону,и изворачиваться от осколков и обломков сломанной мебели. Эти два дерущихся монстра никак не могли успокоиться, и никто из гостей даже нe пытался
– …Все…Они же поубивают друг друга…
Пронеслось в моей голове,и я без чувств упала на пол.
***
– Ты петух гребаный! Я тебя добью козла!
– Пошел на хер щенок! Если с ней что-то случиться, я задушу тебя!
– Пошел сам на хер! Старый вонючий пентюх!
– Ну гаденыш, я тебе язык вырву!
– Отсосешь сначала , а потом если силы останутся, то возможно.
– Я тебя петушка, на свой хер натяну…
– …Бог ты мой! Они живые…
Мелькнула мысль, и я тут же подскочила, сев на кровати. Они тут же заткнулись,и уставились на меня.
– Заткнитесь!
– завопила я во все горло.
– Что вы несете?!
И тут же пожалела о своем порыве. В голове что–то щелкнуло, словно тысячи игoлок вонзилось в мозг. Издав стон, я стиснула виски пальцами, упав на подушки.
– Анна!
– воскликнули они хором, подскочив к кровати.
– Пошел вон отсюда, я ее мужчина. – Прошипел Жак, отталкивая Максима.
– Не факт…
– Оба свалили из моей комнаты. И позовите маму.
– Провыла я,испытывая невыносимую головную боль.
Я с трудом смогла сфокусировать на них взгляд. Выглядели они как два потрёпанных петуха после поединка. Все в синяках и ссадинах, костюмы можно только снять и выкинуть. Я гордилась Жаком, он смог противостоять более молодому противнику, ничуть ему не уступая. Но сейчас они oба только мучили меня, боль усиливалась,и мне становилось хуже. Внезапная тошнота скрутила желудок, медленно подкатываясь к горлу.
– Уйдите, прошу, мама…
Я не смогла договорить, едва успев перегнуться через кровать, как меня стошнило прямо на пол. Максим выскочил из комнаты, и вскоре вбеала взволнованная мама.
– Господи, Анна. Я вызвала врача, они хорошо тебе по гoлове съездили. – Пробормотала мама, помогая мне лечь.
– Это, похоже, сотрясение. Хорошо приложились…
– Анна я не хотел… - раздался голос Максима.
– Пошел на хер отсюда,иначе я тебе сейчас устрою сотрясение… - прорычал Жак.
– Пошли отсюда оба!
– завопила мама, выталкивая их за дверь.
– Валите! Идите, посмотрите, что вы натворили,дибилы.
Вытолкав их за дверь, мама закрыла ее на щеколду и вернулась к кровати. Мне стало немного легче, головная боль стала притупленной, и тошнота прошла. Присев на кровати, я посмотрела с сожалением на маму.
– Не думай об этом. Я знала, что это произойдет,только надеялась что не сейчаc
Ее слова заставили меня улыбнуться, взяв ее за руку, я, наонец, простила ей все ее поступки. Осознав только сейчас что сама далека от идеала,и мне ли ее судить.
– Мама, они оба дороги мне. И я не знаю, что мне делать. Как мне понять чего я хочу?
– Обыкновенно, послушай свое сердце. Ты любишь только одного, это так поверь. И как
только ты поймешь кого, вопросы отпадут сами собой. Слушай свое сердце.В дверь раздался стук; приехала скорая, и мама пошла открывать.
Как и оказалась это сотрясение, огромная шишка на голове тому подтверждение. Подписав все бумаги, я отказалась от госпитализации и пообещала соблюдать постельный режим. Как только за доктором закрылась дверь, я попросила мама уйти. Сил не осталась ни на разговоры, ни на споры.
Оставшись одна, я дала волю слезам. Мне не дали как следует оплакать отца,и сейчас я хотела выплакаться.
***
За окном лил проливной дождь, смешанный со снегом. Я проснулась от раската грома, и больше не могла уснуть. Выбравшись из кровати, я осторожно вышла из комнаты,и пошла на кухню поставить,чайник. Мой путь лежал через гостиную, в ней стоял полумрак, и одинокая фигура в кресле, в которой я распознала Максима. После побоища все убрали,из уцелевшей мебели осталась только мягкая и массивная.
– Зачем ты встала? Тебе же сказано лежать…
– Где Жак?
– Он уехал в отель. Мы поговорили,и он позволил ме поговорить с тобой.
Меня обдало холодным потом. Страх липкими щупальцами расползался по телу, проникая в самое сердце.
…-Что если он не вернется?...
Пронеслось у меня в голове.
– Что он тебе сказал. – Прошептала я онемевшими губами.
– Все, как ты там оказалась,что его побудило, на такой отчаянный шаг. И о снимках, которых нет. Только вот он не уточнил, о чем шла речь. Может, ты мне ответишь? Что на тех снимках, котoрых не существует? И из-за которых ты убежала к нему.
– Как нет?
– опешила я, пытаясь вникнуть в суть слов.
– Так все лоь?
– Ему не хватило смелости сказать тебе в лицо. Он предпочел сообщить через меня,и уехал в отель. И ты любишь этого человека?
– Нет Максим. Все не так. Он поступил честно, как мужчина. Сказал тебе и оставил нас одних,дав мне возможность решить. Ты не понял? Ты я, и правда. Смогу ли я понять и простить его? Или останусь здесь с тобой.
– А он молодец. тчаянный шаг, и заслуживает уважения. Я бы не осмелился на такой поступок,из страха навсегда потерять тебя. Так что твой выбор очевиден, и мне остается поздравить его.
Максим посмoтрел на меня взглядом поверженного, от чего по моей спине пробежал холодок.
– Прости меня Максим, я сожалею, что все так вышло. Ты дорог мне, но люблю я его. Я нужна ему, а он мне.
– Мне двадцать пять, я молод, красив, не беда все у меня ещё будет. Только тебя я потерял, это самая большая потеря на сегодняшний день. Как я и говорил я завидую ему, но как мне бороться, если нет, не единого шанса?
Максим встал и подошел ко мне, коснувшись пальцами моего лица.
– Отойди от нее…
Раздался грозный голос Жака.
– Да чтоб тебя… - процедил сквозь зубы Максим, отступив на несколько шагов.
– А ты… - я повернулась к Жаку,испепеляя его взглядом.
– Анна мы можем остаться одни?
– произнес умоляюще Жак.
– Ухожу, прошу, чувствуй себя как дома.
Максим с усмешкой покинул гостиную.
– Жак, это правда? Их нет?
– Нет,и никогда не существовало. В тот день я отключил камеру у бассейна. Ты простишь меня? Я слышал все, что ты говорила.
– Ты сволочь Жак, редкая сволочь. Как мне поступить сейчас? Прогнать тебя и жалеть всю оставшуюся жизнь? Или понять и простить? И что дальше? Что ты натворишь в следующий раз?