Бедная маленькая стерва

Ах, чтоб тебя!.. До Фрэнки наконец дошло, что речь идет вовсе не об убийстве Джеммы Саммер, а о вчерашнем свидании Аннабель с сыном арабского нефтяного магната. Что-то там пошло не так, вот она и завелась. Господи, неужели Аннабель до сих пор не знает, что ее мать убита?!

— Ты что, не смотрела последние новости? — спросил он упавшим голосом.

— А ты разве не читал текстовые сообщения, которые я тебе отправила? — ответила Аннабель вопросом на вопрос. — Или, может быть, тебе все равно, что меня фактически изнасиловали? Да что с тобой, Фрэнки?!

— Я же здесь, правда? — огрызнулся он, жалея, что не прочел скопившиеся в почтовом ящике эсэмэски и электронные письма. Сначала ему помешал проигрыш в карты, потом подвернулась эта смазливая официанточка из стейк-хауза, а потом он отправился в стрип-клуб и, естественно, обо всем забыл.

— Детка, — проговорил Фрэнки, поняв, что сообщать Аннабель печальные новости придется именно ему, и никому другому. — Мне нужно кое-что тебе сказать…

— Что же? — отозвалась она. Фрэнки вел себя как-то странно, и ей это очень не нравилось.

— Дело касается твоей… матери.

— А что с ней такое?

— Господи, даже не знаю, как тебе сказать. Она… — Он покачал головой. — Ладно, придется выложить все как есть. Короче, твою мать убили. Застрелили в собственной постели.

Аннабель молчала так долго, что Фрэнки испугался.

— Я… я думал — ты знаешь, — пробормотал он, пристально вглядываясь в ее лицо и пытаясь угадать, что она чувствует.

Аннабель недоверчиво покачала головой. Ее мать убили?! Да как это может быть? Что он такое говорит?! А может, она все еще спит, только ее эротический сон незаметно превратился в кошмар?

— Мне очень жаль, детка, — добавил Фрэнки. — Я понимаю, это произошло так неожиданно, что ты растерялась, но…

— К-когда? — проговорила наконец Аннабель срывающимся голосом. — Когда это случилось?

— Сегодня утром, кажется. Я не знаю никаких подробностей, кроме того, что говорили по телевизору. Как только я услышал об убийстве — сразу прыгнул в машину и помчался сюда.

— Сегодня утром? — машинально повторила Аннабель. — Почему мне никто ничего не сказал, не позвонил?

— Я уверен, что кто-то тебе звонил, но ведь ты не берешь трубку. Да и сообщения ты наверняка не проверяла.

Аннабель молча кивнула. Теперь она была уверена, что не спит, но ситуация продолжала оставаться абсурдной, как в самом странном сне. Ее мать убита? Ее мать, знаменитая на весь мир актриса, которую боготворили миллионы. Обладательница «Оскара» и звезда полутора десятка нашумевших фильмов. Несравненная Джемма Саммер — женщина, с которой она никогда не была близка и которая доверила воспитание единственной дочери няням и гувернанткам. Ее мать, которая проводила на съемочных площадках и в рекламных поездках двенадцать месяцев в году и которая вспоминала о существовании дочери, только когда ей нужен был семейный снимок для обложки в «Пипл» или другом глянцевом журнале. Очаровательная пятилетняя девочка служила для матери лишь чем-то вроде декорации; когда Аннабель исполнилось восемь, фотосессии прекратились. В этом возрасте она была слишком «взрослой» и уже не годилась для съемок. Правда, отец еще некоторое время брал ее с собой на игры «Лейкерс» (и фотографировался с нею в ВИП-ложе), но и он перестал обращать на дочь внимание, как только Аннабель вступила в подростковый возраст.

Этот возраст стал для нее порой созревания и узнавания. Всему, что полагается знать девочке об интимных сторонах жизни, Аннабель рассказала ее чернокожая няня, а работавший в поместье юный садовник-мексиканец научил Аннабель делать минет, когда ей исполнилось четырнадцать.

В школе она усовершенствовала полученные навыки и вскоре стала девочкой номер один в классе. Секс оказался безотказным способом привлечь к себе внимание, которого так недоставало ей в детстве, и Аннабель вовсю пользовалась новыми возможностями.

Еще одним способом самоутвердиться стал шопинг, благо денег родители никогда не жалели. У Аннабель было сразу несколько кредитных карточек, а на шестнадцатый день рождения она получила в подарок новенький «Порше». Все что угодно, лишь бы дочь не путалась под ногами и не мозолила глаза.

Так она росла — богатая, избалованная, неуправляемая дочь богатых и знаменитых родителей, которым и в голову не приходило что-то ей запрещать или иным способом ограничивать ее желания.

Им было невдомек, что главным желанием Аннабель — желанием, которое ей долго не удавалось осуществить, — было убежать, уехать туда, где никто не знал, что ее мать — знаменитая Джемма Саммер, а отец — не менее знаменитый Ральф Маэстро. Только переезд в Нью-Йорк помог ей решить эту проблему и избавиться от ярлыка «голливудской принцессы». Здесь никто не знал, кто она такая и кто ее родители, и Аннабель это более чем устраивало.

И вот ее матери больше нет. Нет Джеммы Саммер — чужой женщины, которая теперь так навсегда и останется чужой. Аннабель и не подозревала, что смерть матери причинит ей такую боль. Должно быть, подсознательно она все-таки надеялась, что когда-нибудь, через много, много лет, они с матерью смогут подружиться. Увы, ее надеждам не суждено было сбыться. Теперь уже никогда…

— Проверь сообщения в моей квартире в Сохо, — с трудом проговорила Аннабель. — Ральф мог позвонить только туда, других моих номеров он не знает.

— О’кей, детка. — Фрэнки немного поколдовал со своим аппаратом и действительно обнаружил на автоответчике в Сохо несколько сообщений. Одно из них — довольно лаконичное — было от Ральфа. В нем он извещал дочь о несчастье и предупреждал, что его адвокат доставит ее в Лос-Анджелес.

— Никуда я не поеду! — упрямо качнула головой Аннабель, когда Фрэнки пересказал ей текст сообщения. — Что мне там делать?

— Но ведь речь идет о твоей матери, — возразил он. — Тут уж никуда не денешься, детка, тебе придется поехать хотя бы на похороны. Не волнуйся, я тебя не оставлю. Можешь на меня рассчитывать.

Глава 14 ДЕНВЕР

Перелет в Нью-Йорк не принес мне новых впечатлений, если не считать того, что в аэропорту я заметила Дениса Лири, который прогуливался по залу в ожидании посадки на самолет. Я балдею от его шоу «Спаси меня!», поэтому было вовсе неудивительно, что мне захотелось подойти к нему и сказать, какая это умная и по-настоящему смешная программа, однако я тут же подумала, что ничего нового я ему не сообщу. Кроме того, Лири мог решить, будто имеет дело с неуравновешенной фанаткой, поэтому я сдержала свой порыв. Вместо этого я уткнулась в лос-анджелесские выпуски «Нью-Йорк пост» и «Ю-эс-эй тудей», первые полосы которых были, естественно, отданы сенсационным материалам, касающимся убийства Джеммы Саммер Маэстро.

Ничего нового я из газет не узнала, однако мне пришло в голову, что к тому времени, когда я доберусь до Нью-Йорка, Аннабель уже наверняка будет знать о смерти матери. Не исключено было, что она вылетит в Лос-Анджелес сразу же, так что у меня появился шанс разминуться с нею в воздухе. Знать бы заранее, что она наверняка поступит именно так — и тогда можно было бы вообще никуда не лететь.

Потом я задумалась, как-то Аннабель воспримет ужасную новость? В конце концов я решила, что какими бы ни были ее отношения с матерью, она, скорее всего, будет потрясена — уж очень неожиданной и жестокой была смерть Джеммы. Получить пулю в лицо, лежа в собственной постели… бр-р!