Бег в золотом тумане

Лейла, уловив мои мысли, несколько раз больно толкнула меня

кулачком в бок, заплакала и убежала.

Я многое повидал на своем веку и потому многое воспринимаю холодно, если не равнодушно. Я могу хладнокровно взирать на растерзанную человеческую плоть, часто равнодушен к чужой боли, чужому горю, но тихие женские слезы берут меня за душу цепко и глубоко.

Вечером, после ужина, Лейла не пришла. Я лежал, переваривая обильный ужин, запитый бутылкой апельсинового ликера. Мысли о причине замены "тюремной администрацией" виски на дамский напиток - будили во мне противление злу. Я медленно выпил остаток ликёра и заснул. Ночью ко мне пришла грузная женщина, и я зло и быстро изнасиловал ее...

7. Подготовка к побегу.

Проснувшись, я сразу же сел за дверью в засаду. Как только она приоткрылась, и я увидел ненавистную черную фигуру, вся злость, накопившаяся к этой женщине, бросила меня вперед. Я схватил, бешено сопротивлявшуюся Фатиму за жирные плечи, втащил в комнату и толкнул на пол. Она хотела подняться, но я пнул ее в мягкий зад и потом с огромным удовольствием, но не сильно - в пах. Трофей тут же успокоился и, жалобно всхлипывая, распростерся у моих ног.

Как только мой взгляд, блуждающий от перевозбуждения, остановился на желтых глазах Фатимы, у меня зачесались руки! Собрав волю в кулак, я с ненавистью хлопнул её по жирным щекам. Её взгляд взаимно выражал ненасытное желание сию минуту выпить мою кровь, а тело расчленить на мелкие кусочки! Подумав, чем бы достать Хозяйку, я с наслаждением заткнул ей рот своим носком! А когда она начала, словно змея, извиваться, я с чувством глубокого удовлетворения закатал толстуху в пушистый персидский ковер!

Кокон с Фатимой оказался большим, поэтому я изрядно попотел, пряча его под кровать. Случайно взглянув в зеркало, я подмигнул своему двойнику, и вышел из комнаты в поисках Лейлы.

В коридоре я сразу же столкнулся с ней. Она в безотчетном порыве

подалась ко мне, обняла нежно и страстно поцеловала в губы.

Не медля ни секунды, мы вернулись в комнату.

Увидев под кроватью сверток, с торчащими из него ногами матери, она подошла и, взявшись за массивную резную спинку ложа, качнула несколько раз.

Свёрток взвизгнул, хрюкнул и затих. Лейла озорно улыбнулась, взяла меня за руки и мы, любуясь, друг другом, опустились на кровать. Под ней раздались какие-то нечленораздельные звуки, но мы не тратили на них своё драгоценное внимание.

Мы прилегли на подушки. Я боялся ее целовать -- одно прикосновение ее губ -- и я надолго забуду обо всем на свете. Расслабиться даже на минуту я не имел права. Надо бежать скорее из этого дома! Вполне возможно, что сёстры Фатимы уже вызвали полицию.

– - Кто еще живет в доме? Кроме тех, кого я знаю?
– смущенно отстранившись от Лейлы, спросил я по-русски.

– - Ти, я, систерс, мой мама, её систерс, -- перечислила Лейла, загибая свои

маленькие розовые пальчики.

– - Мой мама болеть. Она любить европейский мужчина. И брать их в дом. Все мой сестра иметь белый папа. Мой папа быть франсмэн. Он искать ойл. Мама брать папа в Тегеран.

– - Ну и ну... Женщина - Дракула!

– - А кто здесь бывает, кто еще?

– Брат Шахрияр. Он любить меня. Он ходить ночь твой офис и брать твой паспорт.

– - Шахрияр? Наш рабочий?
– - удивленно спросил я.

Этот высокий, крупный парень, младший сын богатого и

плодовитого полу-белуджа, полу-иранца был хорошо мне знаком. Он иногда подменял шофера в маршрутах. Любил

приезжать утром на работу на белом отцовском "Мерседесе".

Покоренный красотой Индии, Шахрияр мечтал там жить и учиться. Но отец пока не давал ему денег. Считал эту затею несерьёзной.

– - Шахрияр, Шахрияр! Ты знать его хорошо. Надо бежать отсюда. В Россия. Здесь тебя...
– - подбирая слово, запнулась Лейла и не найдя его, склонила головку к плечу и жестом изобразила веревку.

– - Бежать?
– - воскликнул я и показал бег, быстро двигая указательным и средним пальцами.
– - Как? На всех ваших дорогах стоят солдаты. Меня схватят на перовом же посту. Она весело и чуть презрительно засмеялась. В действительности, местные мафиози давно отработали способы нелегального перемещения по стране. Мне рассказывали о проселочных дорогах, по которым можно попасть куда угодно, хоть в Тегеран.

Ночью, не зажигая фар, по ним с бешеной скоростью мчатся контрабандисты и поставщики дешевой афганской рабочей силы. В Иране на крупных заводах не хватает рабочих рук.

Нелегалы и контрабандисты безбоязненно перемещаются даже днем -- на рейсовых автобусах. Шофер останавливает автобус в километре от контрольно-пропускного пункта, высаживает нелегалов и едет дальше.

Проверка на пунктах длится не меньше часа. За это время высаженные джентльмены успевают, не спеша, обойти КПП и вовремя прибыть на посадку к заранее условленному месту.

Однажды, близ Ираншахра, славного пальмово-духанного городка, я наблюдал любопытное зрелище. Наша машина сломалась - лопнул картер, и мой отряд в течение двух часов любовался красотами расстилающегося вокруг Джаз - Муриана, одной из самых жарких пустынь мира. Мимо нас на большой скорости проносились машины. Одна из них -- "Тойота" с кузовом, полным людей -- остановилась на минуту, не больше, в сорока метрах от нас, над водосбросной трубой. Люди в пуштунских головных уборах быстро оставили

машину, спустились с насыпи и... скрылись в этой самой трубе. Сидели они в ней, не вылезая, около получаса. Потом приехала та же самая машина и увезла их.

– - На заправку ездила. Там всегда солдаты -- объяснил мне Фархад.

К слову сказать, в том же Ираншахре, мне приходилось близко видеть и

неудачливых "гастарбайтеров " - под дулом автоматов афганцев вели в комендатуру. Весёлых рабочих - среди них не было.

Посмеявшись вволю, Лейла придвинулась ко мне, обняла и поцеловала в губы.