Беги, если успеешь

Никто не возражал против такого несложного плана, и они втроем снова ушли под воду. Гуров плыл впереди, шаря лучом фонаря по остову каменной глыбы. Чуть приотстав, плыл Крячко, с любопытством вертя по сторонам головой. Вода вокруг него была наполнена пузырьками воздуха, как в закипающем самоваре. Валерия Алексеевна держалась на некотором отдалении, скользя в зеленоватом мареве грациозно и легко, как русалка. Даже сейчас с громоздким аппаратом и баллонами на плечах, ее фигура продолжала сохранять изящество и привлекательность. О лице этого сказать было нельзя закрытое маской и загубником с клапаном, окруженное ореолом из клокочущих пузырьков, оно было похоже на маску то ли робота, то ли подводного чудовища. Может быть, отчасти поэтому Валерия Алексеевна старалась держаться от мужчин подальше – в такой обстановке трудно было блеснуть макияжем и эффектной прической. Гурову казалось, что дело обстоит именно так, хотя на самом деле вряд ли их спутница сейчас об этом думала. Просто Гуров никак не мог до конца преодолеть антипатию, которую чувствовал к Валерии Алексеевне с самого начала. Он никак не мог решить, заслуживает ли она такого отношения с его стороны или это всего лишь предубеждение, возникшее из дружеской ревности, ведь давно известно, как болезненно относятся мужчины к увлечениям своих друзей. И, пожалуй, более сурового порицания заслуживал сам Крячко, при попустительстве которого Валерия Алексеевна стала вмешиваться во все их дела. Просто Гуров никак не мог выбрать удобного времени, чтобы это порицание как следует выразить. Он решил это сделать сегодня же, как только они вернутся на сушу, вне зависимости от того, будет сопутствовать им удача или нет.

Луч фонаря уперся в острый клык костыля, торчащий из скалы, и Гуров забыл обо всем на свете. Он обернулся и плавно махнул рукой. Наверху этот жест получился бы куда более порывистым. Крячко выразил свой интерес бурлящим облаком воздушных пузырей. Они скользнули вдоль скалы, обогнули выступ и очутились перед черной дырой, в глубине которой глох свет фонаря.

Гуров не стал терять времени, распутал трос, пристегнутый у него к специальному поясу вместе с ножом, и, вручив конец Стасу, подплыл к темной дыре вплотную. Она была настолько узка, что протиснуться внутрь с аквалангом можно было, только соблюдая крайнюю осторожность. Гуров подумал, что торопиться не будет.

В последний момент он оглянулся и кивнул Стасу. Тот кивнул в ответ и показал, что трос остается в надежных руках. Гуров поискал глазами фигуру Валерии Алексеевны, посветил вокруг фонарем, но ничего не увидел, кроме колышущегося зеленого тумана. «Куда она запропастилась? – с тревогой подумал он. – Только что была рядом. Нет, все-таки правильно говорят: женщина на корабле – плохая примета. Изволь теперь беспокоиться, не случилось ли чего! Зато шуму сколько было – не отпущу вас одних! Надо было предвидеть, что ничего хорошего из этого не получится. Конечно, по снаряжению она ценные советы дала, но дисциплины от женщины не дождешься!»

После короткого раздумья он все-таки решил не отвлекаться – женщина молодая, здоровая, с характером – что с ней может случиться? «Да и я недолго, – решил он. – Туда и обратно».

Он повернулся и аккуратно нырнул в пещеру. Она оказалась длиннее, чем он ожидал, – Гуров уткнулся в стену, только проплыв метров шесть или семь. И вообще внутри было гораздо свободнее, чем казалось снаружи. Гуров двигался почти свободно. Рядом вполне мог уместиться еще один человек.

Он оглянулся. Белый кружочек света тускло маячил у входа в пещеру. Он медленно приближался. Гуров сообразил, что слишком коротко вытравил трос и Крячко поневоле вынужден следовать за ним. Он чертыхнулся про себя, но не слишком обеспокоился, поскольку теперь был уверен, что они смогут спокойно развернуться в этой проклятой дыре.

Проклятой он окрестил ее по одной простой причине. Снаружи пещера выглядела куда загадочнее и притягательнее, чем внутри. Внутри ничего, кроме воды и голого камня, не было. Гуров внимательно осмотрел стены, дно, но ничего примечательного не обнаружил. В душе его нарастало разочарование. Загадочная пещера оказалась пустышкой, равнодушным творением природы, ничуть не приближающим их к разгадке.

Крячко медленно подплывал, с любопытством шаря взглядом по сторонам. Он еще не знал, что смотреть тут не на что. Гуров с досадой покосился на него, собираясь махнуть рукой, чтобы тот возвращался, но тут будто что-то подтолкнуло его. Он перевернулся на спину и взглянул на потолок пещеры. Прежде чем он успел направить туда луч фонаря, наверху возникло слабое свечение. Гуров удивился.

Он подумал, не отсвет ли это от фонаря Крячко, но тут же понял, что этого никак не может быть. Заинтригованный, Гуров пошел наверх, забыв об осторожности, думая только о том, чтобы выяснить причину этого странного, почти неуловимого свечения.

Поднявшись повыше, он сообразил, что они с Крячко находятся, видимо, в «кармане», из которого существует ход в следующую полость внутри скалы. Вот только откуда там мог взяться свет?

Торопясь найти ответ на этот вопрос, Гуров бесстрашно вознесся к потолку пещеры, проскочил сквозь толщу воды и совершенно неожиданно для себя вылетел на ее поверхность под каменные своды.

Он находился в узком каменном склепе, устроенном матерью-природой в толще скалы. Ширина его была не более трех метров, длина – четырех. Это пространство пересекалось внизу каменной перегородкой, по обе стороны которой плескалась вода. А над головой, на высоте полутора-двух метров, светилось отверстие с неровными краями. В отверстие был виден клочок синего, сверкающего, как сапфир, неба.

Гуров ухватился за каменный выступ, который делил пещеру надвое, и стал осматриваться. На первый взгляд здесь тоже не было ничего интересного, если не считать самой пещеры, этого великолепного естественного укрытия, настолько искусно замаскированного, что без специального снаряжения обнаружить его было практически невозможно.

Невольно Гурову пришла в голову мысль: добрался ли сюда Рештин? Ведь у него снаряжение было! Доказательств у Гурова не имелось, но он был уверен, что Рештин нашел эту пещеру. Такой дотошный и тренированный человек не мог ее не найти. А ведь где-то рядом существует, по крайней мере, еще одна пещера! Пусть в этой следов Рештина не обнаружено, но есть надежда…

Плавный ход мыслей Гурова был внезапно прерван. Вода под ним вдруг забурлила, заплясала как бешеная, точно на дне впадины заработал огромный насос, а потом вдруг на поверхность со скоростью снаряда вылетел Крячко.

Он выпрыгнул как дельфин и сразу же с удивительной ловкостью пристроился на каменной перегородке, будто проделывал это ежедневно и эта пещера давно стала для него родным домом.

Однако Гурову было ясно, что Крячко вряд ли сейчас осознает, где находится и что с ним происходит. Маска с него была сорвана, шланг болтался где-то у пояса, ни фонаря, ни троса в его руках не было. Он смотрел сквозь Гурова выпученными глазами и судорожно ловил воздух широко раскрытым ртом. Из его легких шел жуткий свист, словно через предохранительный клапан нагревательного котла вырывался избыток пара. Гуров пораженно уставился на него. Такого бледного и растерзанного Стаса Крячко он еще не видел ни разу в жизни.

Крячко еще не меньше минуты свистел легкими и вращал безумными глазами и только потом стал понемногу приходить в себя.

– Что с тобой? – ровным голосом спросил его Гуров.

Взгляд Крячко постепенно сосредоточился на лице Гурова и сделался осмысленным. Стас не свойственным ему жестом схватился за сердце и с ужасом сказал:

– Я ведь чуть не потонул, Лева!

– Как же тебя угораздило? – прежним спокойным тоном поинтересовался Гуров.

– Не знаю. Ничего не могу понять! Я видел, как ты рванул наверх, и стал думать, нужно ли мне идти за тобой. А потом вижу, что трос-то я упустил! Значит, в любом случае теперь нужно, думаю… И только я собрался выныривать, как вдруг около меня что-то как взметнется!..

Голос его задрожал. Наверное, в прежние времена так же дрожал голос у просоленных моряков, когда они рассказывали о встрече с подводным чудовищем.

– Ага. Меня аж подбросило! – продолжил он жалобно. – Фонарь уронил к черту, темнотища вокруг, а самое главное – шланг у меня лопнул! Кислород весь выскочил – так у меня вообще голова кругом пошла. И вода! Чуть воды ведь не вдохнул! Одним словом, захлебываюсь, погибаю, Лева! Задергался, а дыры-то и не найду никак. Ну, думаю, прощай, Стас Крячко, не поминай лихом… А тут меня к тебе и выбросило!