Беги, пока не поздно

– Поступило новое распоряжение о беглецах. Правила игры меняются. Теперь они должны добровольно подписывать бумаги о казни, – информирует Хантер.

– Ты серьезно сейчас? – не выдерживаю я.

– Я похож на шутника?

– Да это ж бред. Никто добровольно не пойдет на это, – перечу я.

– Тебе напомнить, как в двадцатое столетие выбивали подписи? – Хантер делает акцент на «выбивали». – И да, я не оговорился, – подтверждает свои слова.

– Хан, это уже слишком, – возражаю при всех.

– Тебе напомнить девиз СБР?

– Да помню я. Но одно дело, когда мы реальных преступников наказываем, а другое – людей, жизнь которых и так скоро прервётся. А ты предлагаешь их ещё и пытать?

– Можешь не пытать, если знаешь, как по-другому выбить подпись.

– Я не буду этого делать!

– Ты не будешь, другие сделают. Не заменимых нет. Помни об этом! Кстати, как там твоя подопечная? Выяснил, она состоит в каких-то группировках?

– Нет, она не состоит.

– Не успела примкнуть?

– Она и не собиралась. Более того, она даже не в курсе об этих группировках.

– Да ладно. Она с луны свалилась? – слышу комментарий одного из отряда.

– Не всё вертятся вокруг СБР.

– Что ж, раз ты не собираешься выбивать подпись, отдай её кому-то из ребят. Они, конечно, все заняты другими, но я думаю, что кто-то пойдёт тебе на встречу и сделает твою работу, – злится Хантер.

– Так значит? Я не бью женщин!

– А как ты хотел? Есть приказ – мы подчиняемся, – продолжает нести свою службу Хантер.

Когда ребята расходятся к своим «подопечным», я остаюсь в кабинете наедине с Хантером.

– Хорошо, мы можем как-то обойти систему? – спрашиваю руководителя.

– Поблажки могут дать родственникам СБР. А она, насколько я осведомлён, никем тебе не приходится. Если, конечно, ты не решишь жениться на ней.

– Хан, мы можем её пристроить к нам, чтобы её срок аннулировали?

– Ты шутишь?

– Я похож на клоуна? – использую его же ответ.

– Зачем тебе это?

– В каком-то роде, я перед ней в долгу, – опускаю истинную причину.

Если бы она заявила на меня за наезд, то могла бы полететь не только моя голова, но и статус. Проще говоря, меня бы лишили лицензии на службу в СБР. А моя работа – всё, что у меня есть. Я был ей благодарен, пока не узнал истинных причин. Конечно, ей и в голову не пришло появиться на пороге закона. Иначе бы её раскусили. Что ж, зато теперь её руки развязаны, и она вполне может слить меня.

– В настолько сильном?

– Так мы можем?

– Нет, – коротко и ясно.

– Тогда может быть домашний арест?

– Хм, Вектор, я не пойму, ты с каких пор адвокатом заделался?

– Это неправильно!

– Я, Вектор, ненамного старше тебя, но всё же дам тебе совет: не иди против системы, проиграешь.

– Я, Хан, ненамного младше тебя, поэтому тоже дам тебе совет: не бери на себя больше, чем сможешь унести. И да, засунь свой совет себе в зад, – говорю, покидая кабинет.

Ненавижу, когда мне отказывают. Если я решил для себя что-то, то с пути уже не собьюсь. Даже если придётся расшибиться в лепёшку. Ещё и это новое распоряжение. Какому идиоту оно пришло в голову?! Я бы и сам себя возненавидел, про заключённых вообще молчу. Их эта новость приведёт если не в шок, то точно в ярость. Того гляди и бунты начнутся. Всё же правила игры принимают слишком крутой оборот.

Глава 6. Анна

Я уже почти сутки нахожусь в здании СБР. Меня перевели в рабочий кабинет, и сейчас я наблюдаю, как Вектор сосредоточенно что-то печатает на ноутбуке. На меня он не обращает никакого внимания.

Мой организм уже успел проголодаться, о чём сообщает громким урчанием желудок. Этот звук привлекает внимание мужчины.

– Голодная?

– Угу, – мычу, так как сил разговаривать нет.

Я слишком устала, и меня уже клонит в сон. Начинаю зевать. Не могу понять, как мужчина до сих пор работает? У него вообще перерывы бывают?

Всю ночь я провела в его кабинете. За это время мужчина несколько раз выходил. Я даже на какое-то время проваливалась в сон. Но на кресле особо не поспишь. Да и руки не пристроить удобно, так как кандалы всё ещё красуются на моих запястьях. И вот через пару часов будут ровно сутки, как я в прямом смысле нахожусь между жизнью и смертью. Спасибо настенным часам, которые напоминают мне об этом.

– Вставай, – командует мужчина.

Вектор подходит ко мне вплотную. В пальцах у него зажаты ключи от наручников. Неужели меня отпустят?

– Даже не надейся, – читает в моих глазах вопрос.

С меня снимают железные оковы. Мычу от боли. Красные кровоподтёки украшают мои запястья.

– Если попробуешь сбежать, закую и отправлю в камеру. Поняла?

– Да.

– За мной, – снова отдаёт приказ мужчина.

– А куда? – беспокоюсь я. Что он ещё хочет от меня?

– Ко мне поедем. Мне нужно отдохнуть.

– Ооо, спасибо, – тяну я.

– Имей в виду, я не хотел тебя брать с собой. Мне посторонние в квартире не нужны, – чеканит мужчина, нависая надо мной.

– Почему вы тогда не отпустите меня домой? – задаю глупый вопрос. Видимо, мозг плохо соображает от усталости.

– Потому что ты заключённая. К тому же у тебя нет дома. А на твою съёмную квартиру наложили вето, как и на твою работу.

Я и не знала, что жильё тоже облагается запретом. Хотя, всё логично: зачем жильё человеку, который наполовину уже мёртв?