Бегство из одержания

– Как ты выросла!
– На плечи Наве легли тяжелые руки.

Это была тяжесть, ради которой стоило бросить ласковую теплоту Созидалища.

А потом темные пятна перестали гоняться друг за другом, и Нава увидела лицо Молчуна. Глаза его радовались и восхищались.

– Здравствуй, Кандид!
– Нава закрыла глаза. И, тая от нежности, всем телом прижалась к мужу.

Счастье длилось несколько секунд. Потом Нава почувствовала, как муж отодвинулся от нее. Удивленно открыла глаза. И отшатнулась: рядом с нею стоял не Кандид.

– Прости!
– Демиург снял руки с ее плеч.
– Я не должен был так поступать. Прости!

– В чем дело?
– Нава сделала шаг назад.
– Где Гута? И Молчун?

Хорош демиург, подумала она. Все они такие: лишь бы к чужой жене прислониться!..

– Гута нам тут не нужна, - сказал демиург.
– Здесь ты меня услышишь и без Гуты... Я вовсе не хотел к тебе прислоняться. Я хотел помочь...

– Где Молчун?
– В голосе Навы зазвенели льдинки.

– Его нет.
– Демиург развел руками.
– Он не желает покидать свой мир. И я над ним не властен. Я могу помочь только тому, кто хочет...
– он замялся, - сбежать. А он не хочет...

– Не верю...
– Нава запнулась и некоторое время смотрела бородачу в глаза. Пока не убедилась, что тот не лжет.
– Что же мне делать?

– Не знаю, - сказал демиург.

Нава отвернулась, посмотрела на город за озером. За Созидалищем?..

Город был прекрасен. И вьющиеся над зданиями машины были красивы. Здесь, наверное, тоже был мир прогресса. Но и этот прогресс был для Навы чужим. Потому что не было Молчуна.

– Я могу отправить тебя назад, - сказал демиург. Нава обернулась:

– К Молчуну?

– Увы, нет. В твой мир. А уж к Молчуну...

– Бородач не договорил.

Повисло тягостное молчание.

– Что это за машины?
– спросила Нава, чтобы нарушить его.
– Там, над городом...

– Джамперы.

– У людей с Белых скал такие же?

– Нет. У них пилящие комбайны искоренения.

Нава не поняла, но переспрашивать не стала.

– Что ты решила?
– осторожно спросил демиург.

– А ведь вы способны, - сказала вместо ответа Нава.
– Эта ваша Гута сродни мне...

– Славные подруги догадливы.
– Демиург грустно улыбнулся.
– Я не могу... Что ты решила?

Раздумья были сродни неподвижному прыгуну. Или беззубому гиппоцету.

Нава с сожалением посмотрела на город:

– Я согласна.

И тут же здания поплыли, размазались. Исчезли джамперы, погасло голубое небо, расплылось мутным пятном солнце. Кругом возникла серая пустота.

– Счастья тебе!
– послышался откуда-то грустный голос демиурга.
– И не отяготиться им!

Нава промолчала: этот тип был ей уже ненавистен. Не оправдавший надежд. Муж, объевшийся груш... Ошибка. Как неподвижный прыгун. Или беззубый гиппоцет.

– Все равно я добьюсь своего!
– крикнула Нава в пустоту.

Ответа не было.

А потом пустота стала рассеиваться. Словно туман над Созидалищем. И когда рассеялась окончательно, рядом с Навой, источая полосы белесого пара, стоял и ждал приказаний голубой се... мертвяк.

– Все равно я добьюсь своего, - повторила Нава.
– Да простят меня демиурги!

И превратила мертвяка в исходную протоплазму.