Бегство от грез

Ровена опустила голову и снова притворилась читающей, хотя в душе с болью вспоминала его сильные, нежные руки в своих волосах, в то время как его рот жадно искал ее. Она беспокойно вздохнула, терзая себя картинами прошлой любви и недоумевая, почему желание быть с ним не проходит. Возможно, в длительности этой страсти не было ничего необычного, даже если любишь мужчину так долго, что это чувство превращается в ненависть.

Каминные часы пробили одиннадцать, и общая беседа начала стихать. Было уже поздно, но никому не хотелось расходиться по своим комнатам. Никому, кроме Жюстины. В гостиной было тепло, и присутствие всей семьи вносило чудесный уют.

– Думаю, нам следует пропустить еще по стаканчику вина, – неожиданно сказал Симон. – Или, может, немного шерри-бренди на смену. Тетя, что вы думаете по этому поводу?

– Что ж, это прекрасная идея, мои шер. Да, конечно, я пропущу стаканчик.

Эта мысль, казалось, вернула тетю Софи к жизни, и она наклонилась, чтобы собрать свое шитье.

– О, майор Йорк, будьте добры, подайте мне те ножницы. Спасибо. Жюсси, теперь, когда я закончила скатерть, может, ты дашь мне свою шаль? Припоминаю, что видела с краю дырочку и буду счастлива... Да, Тереза, что такое?

– О, прошу прощения, мадам, – задыхаясь, произнесла Тереза, ворвавшись в комнату. – Знаю, что должна была постучать, но там... человек снаружи спрашивает майора Йорка. Он настоял на том, чтобы подождать в холле, хотя я не хотела его впускать. Он... он...

Мягкий смех Тарквина прервал ее.

– Не тревожьтесь, Тереза, он безвредный. Я пойду к нему сам.

– Да, месье. Мерси, месье, – Тереза испытывала видимое облегчение.

– Это может быть Исмаил, – подумала Ровена. – Никто, кроме него, не производит на людей такого впечатления, и Тереза не исключение. Она отложила книгу в сторону.

– Тереза, пожалуйста, проследите, чтобы ординарцу майора Йорка предложили поесть чего-нибудь горячего. Но это не должно быть приготовлено со свининой или с вином. И проследите, чтобы ему приготовили комнату для ночлега.

– О, дорогая, – сказала тетя Софи с внезапным волнением, – это не тот ли араб? Может быть, ему следует расположиться на ночь в конюшне?

– Нет, – ответила Ровена, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку. – И вы не должны бояться его, тетя. Обещаю вам, что он не ест европейцев.

– Ровена, ты дразнишь меня! – возмущенно воскликнула тетя Софи, но ее племянницы уже и след простыл.

Исмаил действительно прибыл после долгого пути верхом, усталый и продрогший.

Где-то на дороге между Сентом и Шартро от резкого порыва ветра он потерял свой тюрбан, и Ровена вполне могла понять испугавшуюся Терезу, так как его вьющиеся черные волосы ниспадали до самых бровей, что придавало ему еще более дикий и экзотический вид, чем прежде. Он тихо говорил что-то Квину, но, когда в коридор вышла Ровена, сразу замолчал и почтительно приветствовал ее:

– Добрый вечер, мэм-саиб. Я привез письмо для вас и для вашей тети, – он говорил, как обычно, по-английски. – Во вторник днем я получил вызов от вашего дяди, перед тем как покинуть Париж.

– Во вторник? Это невозможно! Никто не способен проделать этот путь быстрее, чем за... – Ровена внезапно оборвала фразу, переводя взгляд с Исмаила на Квина.

– Что-нибудь случилось? – спросила она, затаив дыхание. – Вы собирались поехать в Англию. Почему вы вместо этого приехали сюда? Что-нибудь случилось в Париже? С герцогом Веллингтоном?

Исмаил перевел глаза на Тарквина. Тот молча пожал плечами.

– Произошла еще одна попытка покушения на жизнь посла, мэм-саиб, – ответил Исмаил. – Это случилось на следующий день после вашего отъезда, на Марсовом поле. И теперь все в правительстве согласились, что его нужно сейчас же отозвать. Я почувствовал что будет правильно сообщить об этом майору Йорку немедленно.

– Что думает по этому поводу Кабинет? – спокойно спросил Тарквин.

– Еще неизвестно. Лорд Ливерпуль осуществляет свои полномочия в венской миссии, другие отдают распоряжения в войсках Северной Америки. Третьи надеются, что он сам оставит этот пост и вернется в Англию.

– Веллингтон никогда не согласится на трусливое отступление, – резко заметил Тарквин.

– Тогда что же они сделают с ним? – спросила Ровена.

– Шли разговоры – пока еще только разговоры! – что Веллингтон заменит лорда Каслри, когда тот покинет Вену в конце года, – сказал Исмаил.

Ровена постаралась сохранить спокойное выражение лица, хотя была потрясена до глубины души. Вена! Но это так далеко отсюда! Больше недели пути через морозные пространства Европы! И если герцога Веллингтона пошлют в Вену, то, конечно, Квин поедет с ним...

– Вашему брату не лучше? – осторожно спросил Исмаил.

– Нет, – сухо ответил Тарквин. – Что ты сделал с письмами, которые я просил доставить в Лонгбурн?

– Я дал их полковнику Торрену, который отправлялся в Кале в то же утро, когда я покинул Париж. Он обещал вручить их лично, и вы знаете, что он человек слова, саиб.

– Ай, – проворчал Тарквин. – Теперь иди спать, Исмаил. Ты выглядишь усталым. Утром мы отправимся в Париж.

– Квин, нет! – неведомо как вырвалось у Ровены.

Они оба обернулись, и она почувствовала, как краска бросилась к ее щекам. Она заставила себя говорить спокойно.

– Останьтесь еще на несколько дней, пожалуйста. Вы слышали, Исмаил сказал, что ничего еще окончательно не решено. Скорее всего герцог не будет отозван со своего поста по крайней мере до конца месяца. И доктор Мюэ определенно подозревает, что состояние Джейми изменится в ближайшие дни.

Тарквин ничего не сказал. Он вдруг ощутил сильную боль в ноге.

Было ли это предостережением против поспешного решения? Эта же самая борьба между домом и долгом остро пронзила его, и он отвернулся, но прежде Ровена увидела на его лице отпечаток страдания и боли. Она ощутила странный толчок в сердце.

– Вот как он будет выглядеть, когда состарится, таким изношенным и таким усталым, – подумала она.

– Очень хорошо, – резко сказал Тарквин. – Мы останемся на день или два.

И, не произнеся больше ни слова, он выпрямился и захромал мимо них. Ровена была в смятении.

– Исмаил...

– Я пойду с ним, – успокоил ее патан. – Не бойтесь, мэм-саиб.

Попрощавшись с большой учтивостью, он быстро спустился в холл и вскоре пропал в темноте.

Глава 19