Бегство от реальности Саймона Рейли

– Идём сюда!

Сулитерия фыркнула. Когда она молчала, так даже лучше.

Сзади послышался стук копыт, ребята обернулись, по дорожке катилась повозка, в ней ковыляла хилая гнедая лошадёнка. Повозка везла всякие корзинки. Мужчина, держащий поводья, был с бородой, почти лысый и в кафтане, расшитом красными нитками. Местный купец, наверное. А под глазом у него ярко выделялся синяк. Может, это последствия алкогольных встреч?

Мужчина остановил перед ними лошадь и спросил радушным голосом:

– Что это вы посреди дороги ходите? Не боитесь попасть под быструю карету?

– Мы карет уже час как не встречали, сударь. – Ответил Саймон вежливо. – А что там за город, куда вы направляетесь?

– Смысловец. торговать туда еду. Жена отличные корзины плетет, хотите взглянуть?

Это он ненавязчиво предложил товар?

– Я смотрю, нам по пути! – безобидно улыбнулся Саймон. – Мы могли бы составить вам компанию, например, развлечь приятной беседой.

Купец смотрел на них, что-то соображая.

– А еще, вы сможете проявить своё добродушие к заблудившимся путникам, доброе дело сделаете, – Саймон не менял тактики.

Он давно не вел себя настолько расчетливо.

Сулитерия хотела шикнуть Саймону на ухо, что могли подождать экипаж и лучше, но вспомнила, что обиделась и снова фыркнула, показывая недовольство.

Не обращая на её кривлянья внимания, Саймон продолжал уговаривать купца их подбросить, дошел даже до того, что сказал, если он их возьмёт с собой, его душа попадёт в рай.

Хотя на самом деле – рай – понятие иллюзорное, и вообще произошло из какой-то религии с Земли, про которую им рассказывали на лекции. Это слово принесли в Листон те, кто занимался межмировыми коммуникациями и торговлей.

– Смешные вы. – Улыбался мужчина, вдохновенная речь Рейли о том, что надо помогать беспомощным путникам, его веселила.

– Хватит распыляться, – Сулитерии надоело молчать и слушать, как Саймон строит из себя хитрого лиса.

– Полезайте в повозку. Только, корзины, осторожно, не сломайте. – Согласился купец. – А веселой компании в пути мне и правда, не хватает.

Саймон забрался в повозку. Сулитерия ожидала, что хотя бы руку ей подаст, но ошиблась, и пришлось ей лезть туда самостоятельно. Пыхтя и отдуваясь, она уселась на корзину и бросила в сторону Саймона уничижительный взгляд.

***

Карси и Тюбенций шли по лесу. Всё глубже и глубже. Тюбенций, перешагивая через поваленное сухое дерево, чуть не заехал Карсилине по носу узелком с бутербродами. Так они шли очень долго, пробираясь через густые дебри. Благо, комаров почти не было.

Тюбенций, думавший только о подвигах, то и дело спотыкался о коряги.

Вскоре, показался просвет, и высокая отвесная скала впереди. А в скале была небольшая пещера.

– Может, привал сделаем? – предложил Тюбенций, бросив палку с провизией, чтобы размять пальцы.

Узелок упал в лужу и бутерброды окончательно и бесповоротно размокли.

– Ладно, давай сделаем. – Ответила Карсилина, наблюдая, как он их поднимает.

Они подошли ближе к скале, но тут раздался жуткий протяжный вой. Над лесом поднималась снежная пелена, метель, которая стремительно приближалась.

– Быстрее, в пещеру! – приказал Тюбенций, схватив Карси за локоть и потянув за собой.

– В чём дело? – не понимала она, чего это парень, интересно, так испугался?

– Снежные псы Январиса! – крикнул он, затаскивая Карсилину в пещеру.

И как раз вовремя! Снаружи поднялся сильный ветер, а солнце скрылось за тучей, начался буран. А по поляне носились с воем шальные снежные вихри. Холод дотягивался даже до ребят. Тюбенций казался очень напуганным.

– У вас погода такая странная, – буркнула Карси, потирая ушибленный бок. – Сначала лето было, а теперь в зиму перетекло!

– Конечно, это же неопределенное время года, – Тюбенций говорил таким тоном, словно это должен знать с пелёнок каждый ребенок.

– У вас и такое бывает?

Но парень резко сменил тему.

– Я есть хочу, будешь?

Он принялся разворачивать узелок с провизией, а, развернув, увидел вместо бутербродов грязное месиво. Тюбенций даже поморщился от отвращения, выковыривая оттуда кусочки курицы.

– Я, пожалуй, воздержусь. – Фыркнула Карси. – Каша быстрого приготовления «Походная Гадость»! Ты бы мог в Леймакаре на этом деньги зарабатывать, они на рынке и не такое продают.

– У меня аппетит пропал.

Неужели он тоже побывал на той площади?

Тюбенций отбросил узелок подальше, и старался больше на него не смотреть.

Завывание ветра снаружи становилось всё громче и тоскливее. Тюденций стоял у самого дальнего свода пещеры, не решаясь встать даже на шаг ближе.

Карси пошарила в своём кармане, пузырьки с жидкостью – есть, но мешочка с записками там не было. Неужели он выпал!

– Эй, ты куда! Зачем! – крикнул Тюбенций, когда Карси, без предупреждения, выбежала из пещеры.

Холод снаружи обжигал щёки и руки, Карси чувствовала себя так, словно оказалась прямиком во льду. Снежные вихри тут же скрыли вход в пещеру, как будто изображали автоматическую дверь супермаркета. Видимость была практически нулевая. Но девушка должна была найти свою вещь. Ведь там доказательство того, что она существует, что не Мирель, не бредит, и ее ждут.

Заметив свой кожаный мешочек под ногами, девушка быстро сунула его в карман. Холод сковывал движения, старался пробраться к самому сердцу, воткнуть в него осколок льда.

Карси посмотрела на пальцы рук, она едва могла ими шевелить. Пальцы покрылись инеем. Замерзая, обхватив себя, Карсилина двинулась в обратную сторону, еле переставляя ноги, которые словно оцепенели.

Девушка сумела пройти только пару шагов: на пути возникло три исполинских белоснежных пса, похожие на волков. Они не собирались нападать, просто сидели и наблюдали за ней, не сводя с Карсилины серых светящихся глаз. Их взгляд пронизывал насквозь.

– Нет, не надо! – простонала Карси, поняв, что весь холод пришел вместе с ними, и что она сейчас, возможно, может умереть. По собственной глупости.