Бегущая могила

— Но это значительные “если”, — сказал сэр Колин.

— Верно, — сказал Страйк. — Мы должны быть реалистами. Уэйсы умеют отбиваться от критиков. Они могут выбрать несколько козлов отпущения, чтобы взять на себя вину за все, о чем заявляют Робин, Лин и Эмили — и это при условии, что двое других готовы дать показания. Возможно, они не готовы выступить против церкви, которая запугивала и принуждала их на протяжении почти всей жизни.

— Нет, — сказал Эденсор, — я понимаю, что нам лучше пока не считать цыплят.

— Я все время возвращаюсь к тому, что сказала мне старшая дочь Уэйса, — сказал Страйк. — Это как рак. Нужно вырезать все, иначе вернешься к тому, с чего начал.

— Но как вырезать то, что дало метастазы на континентах?

— Что ж, — сказал Страйк, — возможно, есть способ. Кевин когда-нибудь подробно говорил с вами о Дайю?

— Дайю? — сказал сэр Колин, выглядя озадаченным. — О, вы имеете в виду Утонувшего Пророка? Не больше, чем он написал в блоге и электронных письмах, которые я вам дал. А что?

— Потому что единственным верным способом уничтожить церковь было бы разрушение мифа об Утонувшем Пророке. Если бы мы смогли разбить центральный столп всей их системы верований…

— Это, конечно, довольно амбициозно? — сказал сэр Колин. Как и опасался Страйк, теперь он выглядел несколько недоверчиво.

— Я выясняю, что на самом деле произошло на пляже в Кромере, и у меня накопилось много вопросов. Сейчас я разыскал главного свидетеля: Шери Гиттинс, женщину, которая отвезла Дайю на пляж, где она утонула. В ближайшее время я надеюсь взять у нее интервью. А потом у нас будет убийство Кевина.

В этот момент подошел официант, чтобы забрать тарелки и предложить меню пудинга. Оба мужчины отказались, но попросили кофе.

— А что же с убийством Кевина? — спросил сэр Колин, когда официант ушел.

— Боюсь, — сказал Страйк, — мне кажется гораздо более вероятным, что ВГЦ убила Кевина, а не то, что он торговал наркотиками.

— Но…

— Изначально я был такого же мнения. Я не мог понять, зачем им понадобилось его убивать. У них отличные адвокаты, а он, несомненно, был неуравновешенным и его легко было дискредитировать. Но чем дольше длится расследование, тем меньше я верю в версию о наркоторговле.

— Почему? Что вы узнали?

— Совсем недавно я услышал необоснованное утверждение о том, что на ферме Чепмена было оружие. Источник был из вторых рук, — признал Страйк, — и не заслуживает особого доверия, так что мне придется попытаться подтвердить его слова, но факт остается фактом: я думаю, что было бы неразумно недооценивать те контакты, которые ВГЦ установила за последние тридцать лет. Во время рейда на ферму в восемьдесят шестом году оружие найдено не было, но с тех пор на ферме жил как минимум один жестокий преступник. Все, что им было нужно, — это рекрут, знающий, где можно нелегально достать оружие, — при условии, что Уэйс уже не обладал такими знаниями.

— Вы действительно думаете, что они убили Кевина из-за его книги? — скептически произнес сэр Колин.

— Я не думаю, что книга сама по себе была проблемой, потому что журналист, у которого я брал интервью, по имени Фергус Робертсон, уже обвинил ВГЦ практически во всем, о чем говорил Кевин: в физическом насилии, сексуальном принуждении и сверхъестественных играх разума. Церковь настойчиво преследовала Робертсона с помощью адвокатов, но он все еще жив.

Принесли кофе.

— Так что же послужило мотивом, если не книга? — спросил сэр Колин.

— Кевин сказал вам, что в последние недели своей жизни он все собирал по кусочкам, не так ли? То, что, как он думал, он подавлял?

— Да, как я уже говорил, он становился все более неуравновешенным и беспокойным. Я глубоко сожалею о том, что не оказал ему большей поддержки…

— Я не думаю, что какая-либо поддержка могла бы остановить его убийство. Я думаю, Кевин собрал воедино информацию об утоплении Дайю. Церковь могла бы заставить издателя удалить необоснованные обвинения, но она потеряла возможность заставить Кевина молчать в повседневной жизни. Что, если он проболтается о своих подозрениях не тому человеку?

— Но, как вы говорите, это предположение.

— Вы знали, что Паттерсон не передал все свои доказательства, когда вы его уволили?

— Нет, — сказал сэр Колин. — Я не знал.

— У меня есть запись интервью с Кевином, которую они тайно записали за пять дней до того, как его застрелили. Это халтурная работа: большая часть того, что он сказал, не слышна, поэтому они не удосужились дать ее вам. На этой записи Кевин говорит оперативнику Паттерсона, что намерен встретиться с кем-то из церкви, чтобы “ответить за это.” Что это за “это”, я не знаю, но во время разговора он много говорил о Дайю. И вы никогда не посещали квартиру Кевина, не так ли?

— Нет — я бы хотел.

— Ну, все стены были исписаны и кто-то вырезал несколько слов из штукатурки. Конечно, это мог быть и сам Кевин, но есть вероятность, что это сделал его убийца.

Робин получила странную информацию о передвижениях Дайю в ночь перед тем, как она якобы утонула, от сестры Кевина Эмили. То, что сказала Эмили, совпало с тем, что Кевин написал на стене своей квартиры о заговоре. На самом деле, — сказал Страйк, поднимая чашку с кофе, — Эмили не верит, что Дайю мертва.

— Но, — сказал сэр Колин, все еще хмурясь, — это крайне маловероятно, конечно?

— Маловероятно, — сказал Страйк, — но не невозможно. — Как бы то ни было, живая или мертвая, Дайю стоила больших денег. Она была единственным бенефициаром завещания своего биологического отца, а ему было что оставить. Там, где нет тела, должны быть сомнения — вот почему я хочу поговорить с Шери Гиттинс.

— При всем уважении, — сказал сэр Колин с вежливой, но твердой уверенностью, которую, по мнению Страйка, он когда-то использовал при обсуждении заумных политических проектов в своей профессиональной деятельности, — Я больше надеюсь на то, что благодаря инициативе вашего партнера будет достигнута моя непосредственная цель — вызволение Уилла с фермы Чепменов, чем на то, что кто-то сможет развалить всю религию.

— Но вы не возражаете против того, чтобы я брал интервью у Шери Гиттинс?

— Нет, — медленно произнес сэр Колин, — но я бы не хотел, чтобы это расследование превратилось в расследование смерти Дайю Уэйс. В конце концов, это был несчастный случай, и у вас нет доказательств, что это было не так, правда?

Страйк, который не мог винить своего клиента за такой скептицизм, заверил сэра Колина, что целью агентства по-прежнему является извлечение его сына из ВГЦ. Обед завершился мирно, Страйк пообещал оперативно сообщать обо всех новых событиях, в частности, о полицейском расследовании жестокого обращения с Джейкобом.