Бегущий по лезвию бритвы

Стало тепло. Не просто тепло, а неожиданно жарко, значит, прошло много времени. Он ощутил дикий голод. Он не ел бог знает сколько времени. Жара и голод призывали смириться. «Да, — согласился Рик, — я в самом деле проиграл. Из-за того, что я убивал андроидов? Или из-за Рейчел, которая убила мою козу?» Он никак не мог правильно оценить события прошедшего дня и сделать верные выводы; он продвигался вперед, все глубже погружаясь в туман галлюцинаций, заполнявших его сознание. И.., неожиданно замер на самом краю обрыва, едва не свалившись в расщелину; он чудом предотвратил падение туда, где боль и беспомощность, туда, где неминуемая смерть. И никто не увидел бы, как он падает; никто не оценил бы степень всеобщей и его, Рика, деградации; никто не обратил бы внимание, что падению он противопоставил все оставшееся мужество… Усилия? Их оценят только мертвые камни и засохшие пучки травы, за которые он станет цепляться и которые полетят вместе с ним.

В этот момент первый камень (это был настоящий камень, а не муляж из резины или мягкой пластмассы) со свистом ударил его в пах. И боль — это основополагающее знание об абсолютном одиночестве и страдании — прикоснулась к нему не абстрактно, а ужасающе реально.

Он резко остановился. А затем, испытывая неодолимое внутреннее стремление, он продолжил восхождение. « Камни безвольно, но неумолимо катятся вниз с горы, — подумал он. — Я сейчас также неумолимо поднимаюсь вверх, не зная, зачем я прилагаю такие усилия».

— Мерсер, — сказал он, дрожа; остановился, замер. Перед собой он отчетливо различил смутную фигуру; человек стоял неподвижно. — Уилбер Мерсер. Неужели это ты?

«Боже, — вдруг понял он. — Это моя тень. Мне надо поскорее спуститься вниз. Прочь с холма».

Он торопливо ринулся вниз; перейдя на бег, он тут же упал; облако пыли взметнулось над ним и заволокло все вокруг. Он вскочил и побежал еще, быстрее. Увидел припаркованный кар. «Я спустился с холма, — обрадованно произнес он, — и вернулся к ховеру». Распахнув дверцу, он втиснулся внутрь. "Интересно, кто бросил в меня камень?

Там никого не было. И почему меня беспокоит этот вопрос? В меня однажды уже попали камнем во время слияния. Когда я воспользовался своим эмпатоскопом. Но тогда камень ударил всех и каждого. Сейчас произошло нечто новое. Или нет? Просто на сей раз камень попал только в меня. В одного".

Задрожав, Рик достал из запасника запечатанную баночку нюхательной смеси. Он торопливо содрал ленту, открыл баночку и взял большую щепотку; Рик отдыхал — ноги торчали из открытой дверцы ховера, хотя сам он сидел внутри. Трудно найти более неподходящее место. Не стоило сюда лететь. К тому же он не в силах лететь обратно.

«Если бы я только мог поговорить с Дейвом, — вздохнул Рик. — Я бы пришел в норму. Запросто выбрался бы отсюда, вернулся бы домой и залег в постель. У меня, как и прежде, все еще есть работа, есть электрическая овца. Скоро появятся новые анди, которых предстоит усыпить; карьера не завершена; я еще не усыпил своего последнего анди. Возможно, я переживаю из-за них. Испугался, что анди вымерли».

Он посмотрел на часы — девять тридцать.

Подняв трубку видеофона, он набрал номер Дворца Правосудия на Ломбард-стрит.

— Соедините с инспектором Брайантом, — сказал он мисс Уайлд, видеофонистке Управления.

— Инспектор Брайант вышел. Он находится в своем каре, но я не могу с ним связаться. Видимо, он вышел из кабины.

— Он не говорил, куда направляется?

— Да, говорил. Что-то насчет андроидов, которых вы усыпили прошлой ночью.

— Соедините меня с моей секретаршей, — попросил Рик.

Оранжевое треугольное лицо Энн Марстен мгновенно появилось на экране видеофона.

— Ага, мистер Декард. Инспектор Брайант пытался с вами связаться. Кажется, он внес ваше имя в список отличившихся и передал его Высшему Руководству. Вы ведь усыпили шестерых анди…

— Я знаю, что я сделал.

— Никому не удавалось прежде… О, мистер Декард, звонила ваша жена. Пыталась узнать, все ли в порядке. Кстати, вы в полном порядке?

Он ничего не ответил…

— Все же, — сказала мисс Марстен, — вам следует позвонить ей. Она просила передать, что ждет вас дома.

— Вы слышали, что случилось с моей козой?

— Нет, я даже не слышала, что она у вас была.

— Они прихватили мою козу, — сообщил Рик.

— Кто, мистер Декард? Бандиты, которые воруют животных? Мы только что получили рапорт: новая банда тинейджеров…

— Нет. Бандиты, которые воруют жизни.

— Я не поняла, мистер Декард. — Мисс Марстен внимательно посмотрела на Рика. — Вы ужасно выглядите, мистер Декард. Очень утомлены. И… Боже, у вас подбородок в крови.

Он провел ладонью по щеке и подбородку, посмотрел: действительно кровь. Видимо, в него попало несколько камней.

— Вы выглядите как Уилбер Мерсер, — сообщила мисс Марстен.

— Да, — согласился Рик, — я и есть Уилбер Мерсер; я навечно слился с ним, теперь мы едины. Я сижу здесь, надеясь, что нам удастся вновь разделиться. По-моему, это место возле границы с Орегоном.

— Может, прислать за вами патрульный ховер?

— Нет, — ответил Рик. — Я больше не работаю в Управлении.

— Вы переутомились, мистер Декард, — ласково произнесла секретарь. — Сейчас вам потребуется одно — как следует выспаться. Я передам инспектору Брайанту, что вы дома, отдыхаете. И, пожалуйста, позвоните домой жене. Она очень, очень волновалась. Вам я могу сказать: вы оба в ужасном состоянии.

— Из-за козы, — ответил Рик. — Анди здесь ни при чем; Рейчел ошиблась — я усыпил их без труда. И специал ошибся, заявив, что я не смогу вновь слиться с Мерсером. Прав оказался только Мерсер.

— Будет лучше, если вы вернетесь в Зону Залива, мистер Декард. Сюда, где много людей. Думаю, возле границы с Орегоном никто не живет? Вы ведь там один?

— Странно, — рассказывал Рик, — но возникла абсолютная, полная, реальная иллюзия, что я стал Мерсером; понимаете, в меня даже швыряли камни. Но я ощутил нечто совершенно отличное от того, что чувствуешь, когда сжимаешь рукоятки эмпатоскопа. Вы чувствуете Мерсера, когда сжимаете рукоятки эмпатоскопа? В данном слиянии я был один. Я остался один.

— Говорят, что Мерсер — обман.

— Мерсер не подделка и не обман, — ответил Рик, — до тех пор, пока обманом не стала вся наша жизнь.

* * *

«Холм, — вспомнил Рик. — Пыль, многочисленные камни, каждый отдельный камень чем-то отличается от всех остальных».

— Боюсь, — сказал Рик, — что теперь смогу существовать только как Уилбер Мерсер. Единожды слившись с ним, невозможно его покинуть.

«Неужели мне предстоит вновь взбираться по склону? Да, бесконечный подъем. Я, как и Мерсер, в ловушке у вечности».