Белая книга "холодной войны"

Это потребует подходящих эффективных действий деликатного характера, которые мы часто обсуждали».

Итак, вместо рейхстага — Ватикан, а вместо Ван дер Люббе — Мехмет Али Агджа? Вопросы не гипотетические, писал комментатор советского политического еженедельника «Новое время» (№ 42, 1983) Л. Макаревич. С самого начала это плохо состряпанное дело находилось под жесткой опекой ЦРУ, которое, как Шейлок, требовало своего «фунта мяса» в виде газетных заголовков бульварных газет, всеобщего негодования, а то и международного политического процесса, подобного Лейпцигскому. Ведь лучшего громкоговорителя на весь мир и не придумать. Если будет доказано участие русских в покушении, писала американская газета «Ю-Эс-Эй тудей», «это будет сокрушающим идеологическим ударом по марксистскому движению в католических странах Западной Европы и Латинской Америки».

Чтобы прояснить до конца идеологическую подоплеку провокации вокруг «дела Антонова», надо проанализировать истоки политической платформы тех правых кругов в США и в других западных странах, на которые опирается администрация Рейгана. Снова придется упомянуть о роли политиков, группирующихся вокруг исследователей из Джорджтаунского университета. Подобная точка зрения прослеживается в изданной в Париже осенью 1984 года книге «Связь: Агджа — Иоанн Павел II — Антонов». Ее автор, адвокат кассационного суда доктор Кристиан Рулет, ответил на вопросы агентства БТА («Софийские новости», 25.7.1984):

— Что заставило Вас остановиться именно на этой теме для своей книги?

— Болгарских читателей вряд ли удивит тот факт, что французский адвокат задался целью отыскать истину в деле о покушении на папу Иоанна Павла II. В нашей прессе неоднократно отмечалось, что молчание французских интеллектуалов и юристов относительно судьбы гражданина Болгарии, который вот уже два года находится в итальянской тюрьме, необъяснимо. Моя книга — прежде всего мнение прогрессивного человека, который возмущен допущенным произволом. Но в то же время она представляет собой реакцию юриста, заинтересованного в раскрытии истины, столь необходимой в условиях массированной идеологической обработки общественного мнения. А Франция, увы, крайне благосклонно приняла американские инсинуации г-жи Стерлинг, и это сделало необходимым восстановление истины.

— Ваша книга начинается с высказывания известного художника Жоржа Брака: «Истина существует, выдумана лишь ложь». В чем его смысл?

— Разоблачить ложь и восстановить истину: о действительном лице убийцы Али Агджи, о роли следователя Иларио Мартеллы, о болгарине Антонове. В книге я ставлю вопросы и даю соответствующие логичные ответы. Например: как в своей изолированной тюремной камере турецкий террорист неожиданно превращается в обвинителя Болгарии? Анализ этого и сотни других фактов, мнений десятков честных журналистов (которые отвергли «официальный тезис») лег в основу книги.

Другой аспект «Связи» — точное и методичное прослеживание лжи, ее проникновения в судебную процедуру. Думаю, мне удалось раскрыть «связующее начало сознательного, целенаправленного заблуждения». В его сетях оказались политические лица, журналисты, профессора и даже судьи. Я убежден, что существует точно определенная «стратегия», распространяющаяся из Джорджтаунского университета в США в ряд западноевропейских стран. Она просачивается даже в механизм их судебного аппарата.

— Вы уделяете особое внимание так называемой Джонатанской конференции в Иерусалиме. Чем обоснован подобный интерес к столь относительно давнему событию?

— Те крайне правые силы, которые сумели привести Рейгана к победе на президентских выборах, оживили некоторые позабытые методы ведения идеологической диверсии. Их представители в деловых кругах и ЦРУ финансируют «исследования» группы ученых в Джорджтаунском университете: профессоров, писателей, журналистов и дипломатов — тех, кто не согласился бы стать агентом ЦРУ, но охотно берется за выполнение определенных заданий. Именно они участвовали в сборище в Иерусалиме в июле 1979 года, где была разработана идеологическая стратегия по вопросам терроризма. Убежден, что тогда были практически решены вопросы разработки «болгарского следа».

— Каковы главные положения Джонатанского сборища?

— Я бы их объединил в три основные группы. Во-первых, международный терроризм направлен против некоммунистических стран с целью их дестабилизации в пользу Москвы. Во-вторых, террорист (или убийца) не имеет ничего общего с определенными политическими или идеологическими убеждениями. Это просто наемник, выполняющий поставленную перед ним задачу. В-третьих, помимо связи всех террористов с Востоком, за каждым террористическим актом стоят разведывательные службы СССР или их тайные «орудия» в Болгарии или на Кубе. Все это было введено в действие в инсценировке покушения на папу.

— Как, по-Вашему, будет встречена книга?

— Истина должна быть раскрыта. Утверждения г-жи Стерлинг повлияли на широкие круги французского общественного мнения, а им давно пора осознать свое заблуждение. В свое время во Франции зародилось и приобрело мощную силу движение в защиту Георгия Димитрова, за выяснение истины о подлинных поджигателях рейхстага. Тысячи интеллектуалов и целая плеяда известных адвокатов содействовали освобождению выдающегося деятеля Болгарии. Будем надеяться, что и сегодня во Франции не угаснут активные действия в защиту справедливости.

Подход французского автора книги «Связь: Агджа — Иоанн Павел II — Антонов» настолько оригинален, что стоит предложить вниманию читателей третью главу (в сокращении), озаглавленную «Консилиум Института Джонатан»:

«В конце июля 1979 года в Иерусалиме состоялась конференция по международному терроризму, организованная израильским Институтом Джонатан. В ней приняли участие многие западные политики, в том числе Генри Киссинджер, Генри Джексон, Роберт Мосс, главный редактор лондонского журнала «Экономист» и соавтор (наряду с американским журналистом Арно де Борчгрейвом) «Айсберга», а также Брайен Крозьер, основатель и директор Лондонского института по изучению конфликтов. Присутствовали на ней и судебные чиновники.

На этой конференции Мосс и Крозьер выдвинули идею о том, что террористические организации получают политическую и финансовую помощь от Москвы. Моссу принадлежит следующее уточнение: «Большую часть деликатной задачи обеспечения связи с террористическими группами Советский Союз возлагает на своих сателлитов. Среди них особенно активны две страны — ГДР и Куба. Однако базы для партизан и для обучения ведению подрывной деятельности существуют и в Чехословакии и в Болгарии».

Центральная тема идеологической войны, такой, какой ее рисует Институт Джонатан, точно схвачена журналистом Франсуа Брошем, который в июне 1981 года предложил несколько возможных «следов»: КГБ, кубинский, ГДР, чехословацкий и болгарский. В то время он остановил свой выбор на ГДР, обосновывая его фальшивой информацией: Агджа жил в Западной Германии, женился на немке, и им, следовательно, могли манипулировать секретные службы ГДР, которые контролировали… (?!) фашистскую организацию «Серые волки». Говоря об источнике своей информации, Ф. Брош ограничивается ссылкой на «западногерманскую полицию» и на авторов, которые принимают существование советского или «болгарского следа» за «очевидное». Так, в качестве источника цитируется книга Клэр Стерлинг «Сеть террора», выход которой в 1981 году был отрицательно встречен в прогрессивных кругах. В этой книге заложены основы фальшивки о «болгарском следе». Ее возникновению сопутствуют дела странного рода «журналистов», призванных замаскировать роль ЦРУ в черном терроризме. Стерлинг, например, утверждает, что терроризм всегда представляет собой действия, направленные на дестабилизацию Запада, и, следовательно, он направляем Москвой и ее союзниками.

В 1988 году парижское издательство «Плон» выпустило труд Эдуарда Саблие «Тайная история терроризма». Французская сатирическая газета «Канар Аншене» посвятила этой книге статью, которая была опубликована 30 марта 1983 года и называлась «Терроризм и переписывание». Б «ей вспоминалось, как каждый или почти каждый понедельник в течение 1980–1981 годов английская газета «Дейли телеграф» публиковала по одной хронике, подписанной Робертом Моссом, в которых этот журналист анализировал «жестокости восточных секретных служб». Вооружившись ножницами и клеем, Эдуард Саблие вновь обратился к подобным «разоблачениям» в своей книге, «успех» которой он предугадывал заранее.