Белая львица

Он встал и еще раз прошелся по дому, теперь уже медленнее и внимательнее. Временами останавливался, поднимал скатерть, листал журналы, ощупывал сиденья стульев. По-прежнему ничего. Он проверил спальни, оставив напоследок ту комнату, где нашли Таню. Ничего. В мешке с мусором, который Сведберг, разумеется, уже тщательно осмотрел, валялась дохлая мышь. Валландер пошевелил ее вилкой и обнаружил, что погибла она не в мышеловке. Кто-то проткнул ее. Ножом, подумал Валландер. Коноваленко из тех, кто полностью сосредоточен на огнестрельном оружии. Ножи он не бросает. Возможно, мышь убил его спутник. Вот и у Виктора Мабаши тоже был нож. Но Виктор мертв, лежит в морге. Валландер вышел из кухни, заглянул в ванную. Коноваленко следов не оставил. Вернувшись в гостиную, он опять устроился в кресле. На сей раз в другом, чтобы видеть комнату под иным углом. Всегда что-нибудь да есть, думал он. Нужно только найти. Он снова встал и еще раз прошелся по дому. Ничего. Когда он опять сел в кресло, на часах было четверть одиннадцатого. Скоро придется уходить. Время истекает.

Люди, некогда жившие в этом доме, очень любили порядок. Все было расставлено согласно продуманному плану - мебель, утварь, бытовая техника. Валландер стал теперь искать что-нибудь, выпадающее из плана. Немного погодя его взгляд задержался на книжном шкафу у стены. Книги стояли ровными шеренгами, везде, кроме нижней полки. Там один из корешков вылезал из ряда. Валландер встал и вытащил эту книгу. Атлас шведских автомобильных дорог. Клапан суперобложки заложен между страницами. На этом месте атлас и открылся: карта восточной Швеции - кусочек Смоланда, лен Кальмар и Эланд. Валландер присмотрелся к карте. Потом пересел к столу и направил лампу на страницу. В нескольких местах обнаружились легкие карандашные следы. Будто кто-то вел карандашом по карте как указкой и время от времени прикасался им к бумаге. Одна из пометок находилась в Кальмаре возле моста Эландсбру. В самом низу карты, примерно на высоте Блекинге, он отыскал еще одну пометку. На мгновение задумался. Быстро перелистал атлас, нашел карту Сконе. Там никаких пометок не было. Валландер вернулся к прежней странице. Слабый карандашный след вел вдоль прибрежной дороги вверх, к Кальмару. Валландер отложил атлас. Потом прошел на кухню и позвонил Сведбергу:

– Я тут, в усадьбе. Если я скажу «Эланд», что ты ответишь?

Сведберг подумал, но в конце концов сказал:

– Ничего.

– Вам при обыске записная книжка не попадалась? Или телефонная?

– У Тани в сумке был карманный ежедневник. Но там ничего такого не нашлось.

– Никаких разрозненных листков?

– Если заглянешь в печку, то увидишь, что кто-то жег бумаги, - сказал Сведберг.
– Мы просмотрели пепел. Ничего. А почему ты вспомнил про Эланд?

– Я нашел карту, - ответил Валландер.
– Но вряд ли это что-нибудь значит.

– Коноваленко наверняка вернулся в Стокгольм. По-моему, он сыт Сконе по горло.

– Ты определенно прав. Извини, что помешал. Скоро я отсюда уйду.

– С ключом проблем не было?

– Лежал на месте.

Валландер поставил атлас на полку. Вероятно, Сведберг прав. Коноваленко вернулся в Стокгольм.

Он прошел на кухню, напился воды. Взгляд упал на телефонный справочник, лежавший под телефоном. Он взял его и открыл.

На внутренней стороне обложки записан адрес. Хеммансвеген, 14. Записан карандашом. Секунду Валландер размышлял. Потом набрал номер телефонной станции и попросил оператора дать ему номер абонента по фамилии Валландер, проживающего в Кальмаре, на Хеммансвеген, 14.

– По данному адресу нет абонента с такой фамилией, - сказала телефонистка.

– Видимо, телефон зарегистрирован на имя его начальника, - сказал Валландер.
– Но я забыл его фамилию.

– Может быть, Эдельман?
– спросила телефонистка.

– Совершенно верно.

Он получил номер, поблагодарил и положил трубку. Некоторое время стоял возле телефона. Возможно ли? Неужели у Коноваленко есть еще одно укрытие, на сей раз на острове Эланд?

Валландер погасил свет, запер дверь, положил ключ на старое место, в водосточный желоб. На улице задувал легкий ветерок. Вечер был по-летнему теплый. Решение сложилось само собой. Он выехал из усадьбы и направился в сторону Эланда.

Из Брёсарпа позвонил домой. Ответил отец:

– Она спит. Мы играли в карты.

– Сегодня меня не ждите. Но не тревожьтесь. Просто у меня накопилось множество будничной работы. Линда знает, я люблю работать по ночам. Завтра утром позвоню.

– Приезжай, когда сможешь, - сказал отец.

Валландер повесил трубку и подумал, что, несмотря ни на что, отношения с отцом все-таки налаживаются. Тон совсем другой. Хорошо бы так и осталось. Может, хоть какая-то польза будет от всей этой передряги.

В четыре утра он был возле моста Эландсбру. По дороге дважды останавливался: один раз на заправке, второй - чтобы немного поспать. И теперь, добравшись до места, не чувствовал усталости. Перед ним возвышался могучий мост, вода сверкала в лучах утреннего солнца. На автостоянке он разыскал в телефонной будке драный справочник. Как выяснилось, улица Хеммансвеген была за мостом. Прежде чем выехать на мост, он достал из бардачка пистолет и проверил обойму. Неожиданно ему вспомнилась давняя поездка на Эланд вместе с сестрой Кристиной и родителями и экскурсия к тамошним голым известнякам. Тогда моста еще не было. Он смутно помнил маленький паром, который перевез их через пролив. Они целую неделю прожили тем летом в палатке, в кемпинге. Эта неделя сохранилась в памяти просто как светлое чувство, а не как цепочка событий. На миг его охватило смутное ощущение утраты. Потом мысли возвратились к Коноваленко. Валландер пробовал внушить себе, что, скорее всего, ошибся. Карандашные пометки в атласе вовсе не обязательно сделаны рукой Коноваленко, как и адрес, записанный в телефонном справочнике. Немного погодя он отправится домой, в Сконе.

У берегового устоя на островной стороне Валландер остановил машину. Там был большой план Эланда, и некоторое время он внимательно его изучал. Хеммансвеген - боковая улица прямо у въезда в зоопарк. Он сел за руль и свернул направо. Автомобилей на дороге по-прежнему мало. Через несколько минут он нашел нужный поворот и зарулил на маленькую автостоянку, потому что здесь была пешеходная зона. Хеммансвеген оказалась застроена виллами, новыми и старыми, утопающими в садах. Он зашагал по улице. На заборе первого дома стоял № 3, собака с подозрением наблюдала за ним сквозь планки забора. Он пошел дальше, на ходу прикидывая, который из домов будет № 14. Это была одна из вилл давней постройки. С эркером и множеством резных украшений. Валландер зашагал обратно. Решил пробраться к вилле со стороны сада. Рисковать нельзя. Как-никак Коноваленко и его неведомый спутник могут быть здесь.

За домами располагалась спортивная площадка. Перелезая через забор, Валландер зацепился и порвал брюки на бедре. Под прикрытием деревянной трибуны пробрался к вилле. Она была желтая, двухэтажная, с одного угла украшенная башенкой. У самого забора стоял ветхий сосисочный киоск. Пригнувшись, Валландер перебежал от трибуны к мейсонитовой хибарке. Достал из кармана пистолет. Минут пять неподвижно стоял, глядя на виллу. Тишина кругом. В углу сада виднелся сарайчик для инструмента. Вот там и надо спрятаться. Еще секунду он смотрел на виллу. Потом осторожно стал на колени и подполз к забору в том месте, где был сарай. Забор шатался, перелезть оказалось непросто. Валландер едва не упал, но удержал равновесие и спрыгнул в узкую щель за сараем. С трудом перевел дух. Злоба, думал он, Коноваленко все время дышит злобой мне в затылок. Он осторожно высунул голову и посмотрел на виллу. По-прежнему тишина. Сад одичал, никто за ним не ухаживал. Рядом с Валландером стояла тележка, полная прошлогодней листвы. Может, вилла заброшена? Через минуту-другую он был почти полностью в этом уверен. Рискнул выбраться из-за сарая, перебежал к дому и пошел вдоль стены направо, чтобы выйти к другой стороне веранды, где, по-видимому, находится входная дверь. Он вздрогнул: под ноги выкатился ежик, зашипел и ощетинил иголки. Валландер еще раньше сунул пистолет в карман, но теперь почему-то вытащил его, сам не зная зачем. С пролива донесся звук туманного горна. Валландер обогнул угол дома и очутился у заднего торца виллы. Что я здесь делаю?
– думал он. Если тут вообще кто-то есть, так это наверняка чета стариков, которые как раз сейчас только-только просыпаются от крепкого ночного сна. Что они скажут, обнаружив у себя в саду сумасбродного комиссара полиции? Он направился дальше вдоль стены. И выглянул из-за угла.

Возле флагштока на посыпанной гравием дорожке стоял Коноваленко, мочился. Он был босиком, в штанах и расстегнутой рубашке. Валландер не шевелился. И все же что-то насторожило Коноваленко - возможно, неусыпное чутье к опасности. Он обернулся. Пистолет был у Валландера в руке. Долю секунды оба оценивали ситуацию. Валландер сообразил, что Коноваленко совершил ошибку: оставил оружие в доме. Коноваленко сообразил, что Валландер либо убьет его, либо ранит, прежде чем он успеет добежать до двери. Выход был только один. Мощным рывком Коноваленко бросился в сторону, на миг очутившись вне зоны огня. И помчался во весь дух, время от времени виляя вбок, перескочил через забор. Он был уже на Хеммансвеген, когда Валландер наконец смекнул, что к чему, и побежал следом. Все произошло очень быстро. Потому-то Валландер не заметил Сикоси Цики, который, стоя у окна, наблюдал за происходящим.

Сикоси Цики понял, что случилось непредвиденное. Хотя и не знал, что именно. Однако решил, что вступают в силу инструкции, которые Коноваленко дал ему накануне. «Если что-нибудь произойдет, - сказал Коноваленко, вручая ему конверт, следуй этим инструкциям. Тогда ты вернешься в ЮАР. Можешь связаться с человеком, которого ты уже видел, он даст тебе денег и проинструктирует напоследок».

Сикоси Цики оставался у окна лишь секунду-другую.

Потом сел к столу и распечатал конверт.

Час спустя он покинул виллу и исчез.