Белочка в январе

Внезапно я осознаю, что мои руки уже блуждают по её телу, и понимаю, что не заметил, как поднял её платье и с восторгом наглаживаю аппетитные ягодицы. С трудом останавливаю себя, опускаю платье и, тяжело дыша, говорю: — Белла, хочешь посмотреть в моё окошко? — спрашиваю я, не найдя ничего лучше, чтобы предложить. Но Изабелла качает головой и отвечает: — Нет… То есть да… Не знаю… А мы можем просто продолжать целоваться?

Я смеюсь и говорю ей:

— Ты знаешь, я бы с радостью, но мне тяжело себя сдерживать. Хорошо бы переключиться.

— Жаль, тогда давай поговорим, — тихо говорит Изабелла, и я поддерживаю её, а она начинает задавать мне множество вопросов.

— Сережа, я тебе нравлюсь как человек? — спросила Белла, и я не сразу понял, что она имеет в виду.

— Нравишься, — ответил я, хотя не совсем ясно, почему она не спросила, нравится ли она мне как девушка, и почему именно как человек.

— А раньше я тебе нравилась? Или только после того, как пришла к тебе в комнату, стала нравиться? — осторожно поинтересовалась она, глядя на меня с такой милой и наивной улыбкой, что я даже не поверил, что она может быть такой нежной. Интересно, куда исчезла вспыльчивая Белла? — подумал я.

— Вообще-то, была одна история… — начал я, и Белла приподнялась на локтях, ожидая продолжения.

— Помнишь, я был в восьмом классе, и мы справляли Новый год все вместе, здесь, семьями? — спросил я, и она кивнула.

— Тогда я был очень расстроен. Не помню точно, но что-то по учебе не заладилось, и я переживал по пустякам, но на тот момент это было важно для меня. Мне совсем не хотелось никуда идти, и я сидел в этой комнате.

— Я помню, как пришла к тебе тогда, а ты сидел очень напряжённый и всё смотрел в окно, — сказала Белла.

— И ты осталась со мной и начала болтать о разных вещах, всё говорила и говорила без умолку.

— Ну, мне было одиноко, Марко со мной особо не общался, твой двоюродный брат Володя тоже занимался своими делами, и я пошла к тебе. Правда, потом я так переживала, ты молчал всё это время, и мне показалось, что я тебя достала, поэтому больше не подходила к тебе, — говорит Белла, а я хмурюсь.

— На самом деле, всё было совсем не так. В тот день мне было легко и спокойно. Я слушал тебя, смотрел в окно, и на душе у меня было хорошо. Тогда я впервые осознал, что мне нравится твой голос. Даже тогда ты рассказывала свои истории с особой эмоциональностью и изюминкой.

— Но ты молчал! — удивляется Белла.

— Белла, если ты заметила, я не очень разговорчивый, не такой, как Толик или Марко, — уверяю её я.

— Значит, я тогда тебя не раздражала? — допытывается мой маленький бельчонок.

— Нет, ты мне понравилась. Но потом ты избегала меня, когда я подходил, чтобы снова поговорить. И я подумал, что, видимо, тебе скучно со мной. И всё, что я предлагал, ты отвергала, предпочитая Толика.

— Нет, просто я не могла тебя понять. Ты всегда отдавал мне самый большой и вкусный кусок торта. Не успевала я сказать «спасибо», как тебя уже не было рядом. Или когда ты нагрубил мне за то, что я забыла перчатки, когда мы поехали кататься на сноубордах, но потом отдал мне свои.

А помнишь, когда Марко не хотел брать меня с собой на речку, ты что-то сказал ему, и я пошла с вами. Но потом ты всю дорогу избегал меня, и если бы не Толик, я бы чувствовала себя одиноко. Ты постоянно то приближал меня, то отдалял, и я каждый раз не могла понять, нравлюсь я тебе или раздражаю, — говорит мне Белла, и я смотрю на неё и понимаю, что она права.

В тот день, когда мы пошли на речку, её волосы светились на солнце и переливались. Я старался не смотреть на неё, чтобы она ничего не подумала, и поэтому убежал вперёд, чтобы не разглядывать девушку. А теперь я понимаю, что сам боялся того, что могу испытывать что-то большее к другому человеку. Особенно к ней, сестре Марко. Мне хотелось любить, но одновременно я боялся этого чувства.

И наверно, если бы Изабелла не пришла ко мне, я бы так и бегал сам от себя, ища свой идеал, которого не существует, потому что на самом деле я просто боялся настоящих отношений с девушкой.

— Изабелла, я… — хочу сказать ей что-то нежное, но не успеваю. Она притягивает меня к себе и нежно целует в губы.

— Давай просто немного полежим рядом, а потом спустимся вниз, — предлагает она, и я с радостью соглашаюсь.

Так мы просыпаемся рано утром, в объятиях друг друга, и нас будит голос Марко, который звучит, как музыка, прямо над ухом.

— Che bello! Просыпайтесь! Кто это у нас тут лежит? — с этими словами Марко пытается разбудить нас. Я открываю глаза и, осознав, что в моих объятиях лежит Белла, резко подскакиваю.

— Марко, это не то, о чём ты думаешь, — говорю я ему.

— Нет, Серёжа, это именно то, о чём я думаю, — отвечает весёлый Марко, глядя в окно. — Вчера вы оба вырубились, слабаки! Я пришёл вас позвать, но вы уже спали, поэтому я не стал вас будить.

Белла поворачивается ко мне, обнимает и закидывает на меня ногу, как будто её брата здесь нет. Затем она сонно произносит:

— Per favore, lasciami dormire! Марко, прошу тебя, уйди, дай мне поспать!

— Изабелла, давай вставай уже. Как её нога, Серёжа? — спрашивает меня Марко, а я чувствую себя каким-то запуганным, всё потому что очень хорошо знаю, что будет с тем, кто посягнул на дочь семейства Карузо. Там такие планируются от брата и отца испытания, что мысленно я уже взвываю. Я аккуратно снимаю с себя ноги и руки Беллы, умиляясь её опухшему личику, которое припечатала подушка. Затем я сажусь рядом с ней и проверяю её ногу. Она тихо постанывает от боли.

— Всё будет хорошо, сейчас намажу ей ногу, и сразу станет лучше, — успокаиваю я Марко.

Друг кивает мне и уходит, а я подползаю к Белле и осторожно убираю её волосы с лица.

— Вставай, Белочка, — говорю я.

Хочу поцеловать её в щеку, но она отпрыгивает от меня, как будто только что проснулась, и закрывает рот руками.

— Сережа, ты что, с ума сошёл? Я же зубы не чистила! И вообще, подожди, я выгляжу сейчас, как Дездемона после прихода Отелло.

— Как это?

— Как умирающая женщина, только после похмелья.

— То есть то, что Марко увидел нас вдвоём, тебя не беспокоит? Нам нужно срочно это прекратить и подумать, как быть, — говорю я ей, а сам раздумываю, как сказать своему другу, что мы с его сестрой должны быть вместе.

— Нет, конечно, не беспокоит Марко. Если бы я даже голая лежала в твоих объятиях, он бы сказал: «Сережа, ты молодец, наверно, Белла перепутала свою комнату. Потому что такой, как Сережа, не может смотреть на Беллу», — раздраженно говорит девушка.

Я хватаю её за руку и притягиваю к себе, сжимаю её, и она ойкает! Ну Белочка! Мы смотрим друг на друга, моё лицо становится серьезным, и я вздыхаю, желая сказать ей то, что чувствую: