Белое и Черное

Ох, как же всё изменится, как только я доберусь до Земли. Я даже техническое серебро всё скуплю в ближайшем городе.

За обедом к нашему столику присоединились вчерашние девочки. У них почти не было еды, только десерты к напиткам, поэтому мы вопле комфортно уместились за столиком.

– Уважаемый Виталий, неужели вам так нравится мясо, что вы практически им питаетесь? — спросила одна из них.

– Я из пограничного мира, у нас это норма. А после битвы можно традиционно съесть свежее сердце поверженного врага.

Девушки все как одна поморщились, но, заметив мой взгляд, попытались сделать вид, что это нормально.

– А вы, правда, сражались с темными?

– Да, было и такое. Шустрые и коварные создания, я вам скажу.

– Да, мы наслышаны.

– Девушки, не знаю, как наш Алан, но ко мне можете обращаться как к другу и без всяких там уважительных приставок.

– Как можно? Мы постараемся, но всё же.

– На людях соблюдайте приличия, но, когда рядом никого, можете обращаться, как к хорошему другу, я не обижусь.

Алан в свою очередь сделал вид, что пропустил всё это мимо ушей и вообще смотрел в другую сторону. Девушки прекрасно видели его реакцию и восприняли это как должное, вообще никак не отреагировав. М-да, весёлые здесь нравы и приличия. Ну мне же проще, наверное, надеюсь, я нигде сильно не накосячил.

Через два дня нас наконец-то пустили в центральную артефактную лабораторию. Я мог бы быть в восторге от огромной площади помещения и сотен всевозможных инструментов и приборов, если бы знал, зачем они нужны, а так, на мой неопытный взгляд, куча всякого барахла вокруг.

Остальные же были под впечатлением, таращась вокруг и что-то вполголоса комментируя. Преподаватель, как и до этого, всех нас сразу же предупредил.

– Без моего разрешения ни к чему не приближаться и не касаться. Я сам решу и отправлю каждого из вас на своё место.

– Можно вопрос? — поднял я руку.

– Да, уважаемый Иванов, если я не ошибаюсь.

– Вы как всегда правы, а по какому принципу нас распределят сейчас?

– Ну здесь много всяких факторов, как я думаю, вам уже известно, все данные о каждом студенте ежедневно обрабатываются и дополняются. Так что каждый из преподавателей знает, какой из студентов имеет лучшую успеваемость и скорость мышления, а это показатель умственных способностей. Учитываются такие вещи, как усидчивость, способность сосредотачивать всё внимание на одной задаче, объём души, скорость высвобождения, характер, а точнее, общий психотип студента. Ну вы это наверняка и без меня знали.

– Вообще-то нет. Меня не предупредили. Но теперь мне кое-что становится понятно. Можно ещё вопрос? Наша программа обучения строится в зависимости от общих показателей и целей всей группы?

– Я удивлён, что вас, уважаемый Иванов, не предупредили обо всём этом на родине, но если это действительно так, то вы весьма проницательны. Да, есть полуавтономный аналитический отдел, там ежедневно составляется ваш график учёбы на ближайший месяц, и он регулярно корректируется. Вы, как и остальные студенты, движетесь по кратчайшему пути максимально продуктивного обучения. Думаю, понятно, что если бы в расчет бралась не группа, а каждый студент отдельно, то это было бы ещё эффективнее, но тут есть ряд препятствий, как минимум увеличение числа преподавателей и аналитиков. А это дополнительные расходы на обучение для вас. И куча проблем для нас, преподавателей. В общем нынешний вектор признан оптимальным.

– И чем я, по-вашему, должен заняться?

Преподаватель, сверившись с какими-то записями в своём блокноте, который, судя по его реакции, лишь подтвердил его выводы, заявил.

– Учитывая ваши способности как умственные, так и магические, само собой ваш опыт и физические данные также были учтены. У вас все шансы стать одним из лучших боевых артефакторов во всём союзе миров. Более того, это лично моё мнение, но, думаю, вы способны даже создать несколько эксклюзивных артефактов, которые будут именованы лично вами.

– А если я не хочу этого?

– В смысле? — не понял профессор, по нашим меркам, и наш преподаватель практических занятий.

Видимо, я сказал какую-то глупость. Но боевые атрефакты меня действительно не привлекали ни капли, мне самому это не надо. Мой наруч и мои личные возможности позволяли мне не переживать по этому поводу. Меня интересовали именно искины. Собственно, это я и озвучил.

– Я бы хотел изучать искусственные формы разума, это мне действительно интересно, думаю, именно там я смогу раскрыться полностью.

– Как же это? Но наши данные и выводы, вы явно недооцениваете весь свой потенциал.

– Вынужден с вами не согласиться. Боевая магия мне не интересна, мне никогда не было до неё дела. Тем более, как вы можете догадаться, для меня она естественна. А вот изучать что-то новое, то что будет в любом случае хоть в какой-то мере неповторимым… В боевой магии можно лишь усилить старые артефакты или конструкции, либо модифицировать их же. А вот создание чего-то по своим идеям. Ведь сейчас, насколько я понимаю, эти артефакты весьма ограничены в своих возможностях.

– Ну не скажите, в них внедрена очень обширная база возможных действий.

– В том и беда, что в них внедрена определённая база действий, и на этом всё. Каждая команда даёт или положительную реакцию, или отрицательную и так до того предела, который заложен в артефакт, ведь так?

– В общих чертах да, вам кто-то рассказал принцип создания? — с прищуром спросил преподаватель, намекая, что такие тайны, как создание искина, не могли быть доступны широкому кругу лиц. А ведь он даже не знает, что такое, к примеру, C++. А вот я знаю. Магия позволила обойти многие сложности. Например, вместо того, чтобы прописывать тонны реакций на каждую ситуацию, маги просто скопировали свою реакцию в артефакт. В результате мы имеем что-то вроде Сири или Алисы, но ещё и с графической составляющей. Каждый искин ещё на стадии разработки «затачивали» на то, где он будет применяться после продажи. Ведь ряд вопросов и ответов на них будет очень сильно отличаться в магической лавке и, к примеру, на постоялом дворе.

– То есть вы, молодой эльф, хотите сказать, что не желаете заниматься боевой артефакторикой, а желаете заняться чем-то более свежим, гораздо менее востребованным, но более сложным и кропотливым?

– Не чем-то, я хочу стать лучшим создателем искусственных разумов.

– Хоть вся наша система и кричит о том, что это ошибка и потеря для всего светлого общества, но спорить с хозяином своей судьбы я не вправе. Тем более вы, насколько я вижу, самостоятельно оплатили всю учёбу.

– Именно так, как всегда никаких ошибок.

Как итог, всех нас распределили кого куда. У каждого был свой уголок в помещении и своя специфика работы. Лишь я был отправлен в отдельное помещение, где над одним огромным каменным прямоугольником пыхтел старшекурсник. Собственно, ему и было поручено объяснить мне азы создания ИИ.

Месяц пролетел незаметно.

Я, как губка, впитывал все новые знания, параллельно записывая всё важное не только в свои книги, но и на «флэшки» для моих друзей. Ночевать в своей комнате я стал всё реже и, как следствие, всё чаще в комнате наших знакомых девушек. Мне было всё равно, какие у них намерения и цели, я получал то, что хотел, они тоже, а какие у них на меня планы, это дело десятое.