Белокурая Моргана

– И что ты предлагаешь? И почему только мне?

– Только тебе, потому что, несмотря на блэковский нрав, ты сочтёшь мой план целесообразным, пусть и после продолжительной истерики. А предлагаю я ритуал гладиаторов.

– Ммм?

– На, читай.

Через …дцать минут.

– Ты полоумная гриффиндорка! Даже у тебя запас магии не бесконечен, ты только до места встречи на уровне слабой магглокровки доползёшь! А ещё активация ритуала! Скосят первым же проклятием, дура! Не позволю! Маме сдам!

– Не сдашь. И не запретишь. И ты сама это прекрасно понимаешь.

Ещё через …дцать минут и полностью разгромленную гостиную.

– Чего ты от меня хочешь?

– Расчет доз и совместимости зелий Обострения, Последнего привета и Резерва Мордреда.

– Я тебе сразу могу сказать, что они вообще никак не сочетаются. Обострение можно заменить одноимённым заклинанием, а резерв - артефактом накопителем.

– Значит надо сделать точный расчёт моего резерва, чтоб я и иголочку и Моргаузу дотянула, да еще, чтоб хоть чуть-чуть на активацию накопителя осталось.

– Расчёт сделаю вплоть до минуты - кто-то из дедушек надыбал Весы силы. А накопитель привяжем напрямую к ядру, сам запустится при определённом уровне.

– Н-да, что-то я отстала от жизни…

– Значит догоняй! А если не догонишь, то воскрешу и сама убью. Несколько раз!

Конец ретроспективы.

Активировав ритуал Коллизея, Цисси раздавила в руке флакончик с “дымушкой” и исчезла из виду Волдеморта и Дамблдора, окутавшись клубами ядовито-розового дыма. Плюс этого безобидного в общем-то зелья (ни мерзкого запаха, ни слезоточивого эффекта этот аналог маггловской дымовой шашки не имел) был в стойкости: почти мгновенно распространяясь в радиусе одного ярда дым произвольного, но, зачастую, крайне вызывающего цвета, невозможно убрать никакими средствами в течение целых 10 секунд. Этого времени Цисси хватило, чтобы перекинуться в аниформу и, вложив в прыжок оставшиеся крохи магических сил, оказаться на ближайшем, заранее облюбованном дереве.

Теперь маленький долгопят сидел на ветке молодого дуба, попавшего в рунный круг вместе с десятком собратьев растущих по периметру поляны. Плотно прижавшись к шершавому стволу Цисси следила за действом на полянке. ДД, отчаявшись выбраться с поляны уже вовсю ругались, и, кажется, планировали перейти не к магическому бою, а к банальному мордобитию.

– Да шшто ты мошшешшшь снатссь, ссстарикс! Авада Кедавра!
– взбешённый Волдеморт резко взмахнул палочкой, посылая в Дамблдора изумрудный луч. На полпути к старику проклятие впечаталось в каменную стену, разбившись безвредными искрами. Стена, впрочем, столкновения так же не пережила, рассыпавшись грудой камней.

Цисси прикрыла глаза - вспышки заклинаний слепили. Если бы не всепоглощающая усталость ей было бы интересно посмотреть на битву титанов. Но из-за опустевшего резерва тянуло в сон, сну активно мешали выкрики и грохот столкнувшихся заклинаний, разноцветные вспышки резали глаза даже сквозь сомкнутые веки, в голове стучали отбойные молотки в компании с гиперактивными дятлами, саднила царапина от осколков колбы “дымушки”…

Внезапно пахнуло невыносимым жаром, затем сразу арктическим холодом, что-то бумкнуло и дерево, облюбованное Цисси, с душераздирающим скрипом и треском стало заваливаться на поляну. Намертво вцепившись в ветку, Цисси выпученными от ужаса глазами смотрела на приближающуюся землю, с трудом удерживая истеричный писк. Казалось, падение длится целую вечность, но вот дерево рухнуло, почти пополам перегородив поляну и отделяя Дамблдора от Волдеморта. Цисси вместе с её веткой тряхнуло до полной потери ориентации в пространстве, но об землю, слава Мерлину, не припечатало.

– Ну, вот и всё, мой мальчик. Я рассчитывал испробовать это зелье на девчонке Блэк, но так тоже неплохо. Итак, что же эта Гадина наколдовала?
– Дамблдор задумчиво огладил бороду, перестав обращать внимание на Риддла.

– Древнеримский ритуал. Из рунного круга, неразрушимого после активации, сможет выйти только последний выживший, - ответ неожиданно пришёл от порабощённого Лорда. Интересно, когда он успел вспомнить это? Во время боя или уже после него зелье подчинения выудило из памяти забытую информацию? Впрочем, даже в столь плачевном состоянии Волдеморт сумел подгадить старику - скромно умолчал, что маг-активатор, так же как и невольные участники, лазеек не имеет.

– Н-да? Ты всегда любил копаться в пережитках магии, мальчик мой. Но это тебя не спасёт, - Дамблдор не спеша поднял палочку.
– Прощай, Том, ты был хорошей пешкой. Авада Кедавра!

Цисси не увидела встречи Волдеморта с так любимым им заклинанием, её ветка находилась со стороны директора. Зато она увидела свой шанс выйти из этой переделки живой. Бой продлился недолго, магической силы хватит едва ли на люмос, а Дамб, не сумев выйти с поляны, вряд ли будет долго искать причину.

Альбус Дамблдор со злорадством пронаблюдал за падением своей норовистой пешки, возомнившей себя ферзём. Потеря столь интересного и, чего уж скрывать, многообещающего персонажа печальна, но не критична. Замену найти не составит труда, всё равно втянуть аристократов в бойню с помощью имени Слизерина не получилось. Но один минус перекрывается парочкой плюсов: подорванный авторитет воспарит на крыльях победы над Тёмным Лордом, и успешная апробация зелья Гамельна. Действует оно мгновенно и первичные симптомы точно как в описании. А если подумать в тиши кабинета за чашечкой чая с лимонными дольками, то наверняка можно отыскать ещё несколько положительных моментов.

Смазанную серую тень Дамблдор, поглощённый собственными мыслями, заметил лишь после того, как она вырвала из руки волшебную палочку. Его волшебную палочку! Сквозь сгусток изумрудного света, несущийся прямо в лицо, Дамблдор успел увидеть осунувшееся и какое-то инфернальное лицо Нарциссы Блэк.

Как Цисси и надеялась, той капли сил, что была в наличии, хватило для Старшей палочки, чтобы выпустить Аваду. И это же стало последней чёрточкой в анамнезе девушки. Примчавшиеся к месту событий Тонксы и Люциус, оповещённые сигналкой о том, что ритуал Колизея завершён, обнаружили два трупа и тело. Нарцисса впала в магическую кому.

========== Глава 29 ==========

POV Нарциссы

Я резко распахнула глаза. Темнота, туман, шелест веток на ветру, трава подозрительно мягкая… и одеяло. Или скорее плед. Да, плед. Из тонких шерстяных нитей цвета топлёного молока, с комплексом терморегулирующих чар. Такие очень любит бабушка Касси, заказывает у какой-то шотландской мастерицы и дарит родным и знакомым по праздникам. У меня их штук шесть в кладовке лежит, все разных цветов, один даже с бахромой. Но вот такого не припомню…

Плед? В лесу? Я, вообще, долго валяюсь? И где мои конечности, боггарт всех запугай!?

Фух, ложная тревога. Пора нервы лечить, совсем в истеричку превращаюсь. Все конечности на месте, только жутко затекли. Как раз начинается это противное покалывание во всём теле. Даже на голове волосы пытаются разогнать кровь и стать дыбом. Дыбом? Спа-ако-о-ойно! Это всего лишь Ариадна выражает радость от моего пробуждения путём свивания на моей голове гнезда. Придётся стричься…

Лежу дома, в собственной кроватке. Туман в глазах, а не в лесу, шелест веток, впрочем, тоже. В голове, а не в лесу. Меня нашли, что радует. За окном темно, а значит, при том, что всё что можно и нельзя затекло, в отключке я, как минимум, сутки. Можно ещё немного поспа-а-ать…

***

– Люци, а где вторая кровать? Или ты на циссиной спишь?

– Что?

– То! Как ни зайдём, ты всё время здесь. Вон и стол сюда приволок вместе со всеми документами. Еду, опять же, тебе приносят сюда. Ну, так как? Спишь ты тоже здесь?

– Не твоего ума дело! Что вы тут забыли посреди ЖАБА?

– Допустим, не посреди, а после. На вручение дипломов мы вернёмся.

– А директор в курсе?

– А нас уже поздно исключать!

Моя школа! Но голос… Что-то среднее между дядей Ори и дедом Арктуром. Хог, ЖАБА, голос, школа… Сириус!? Дементор меня запугай! Ладно, полежим, послушаем…