Белоснежка и семь трупов
Шрифт:
– Я постараюсь помочь вам, Настя, но предупреждаю сразу, что ничего не обещаю, тем более что давно сам не занимался адвокатской практикой. Я соглашаюсь вам помочь только из-за просьбы Аси Юрьевны и из-за того, что у вас нет денег на адвоката, которого я мог бы вам порекомендовать.
Настя просияла:
– Я так благодарна вам! Так благодарна!
Ричард ненавязчиво выпроводил ее из кабинета, поясняя, что пока благодарить не за что. Он сел в кресло, где только что сидела Настя, и спросил:
– Заметно, что ты вернулась в Москву. Почему ты все время даешь мне перед новой дракой
– Ты смеешься надо мной, как и этот Широков! Вылечил зубы у Щавелева и наплевал мне в душу!
– Щавелев - это ваш хирург?
– поинтересовался Ричард.
– Да, это тот, у кого ты отказался сделать удаление, - пояснила Яна и, задумавшись, продолжила:
– Широков не мог меня забыть, во-первых, прошло совсем немного времени, во-вторых, он был очень мил со мной, то есть расположен к общению. Он мне рассказывал, как делать крышу.
Сначала устанавливаешь водостоки, затем кладешь шифер, или считаешь, что это тоже мне приснилось?
– Ты говоришь, он директор строительной фирмы?
– удивленно поднял черную бровь Ричард.
– Да.
– Почему же тогда он перепутал последовательность важных строительных этапов? Сначала кладут шифер, и только потом устанавливается система водостоков. Наверное, ты опять все перепутала.
– У меня хорошая память!
– взорвалась Яна.
– Я передала его слова дословно! Сам-то ты откуда знаешь, как правильно?
– В моем доме недавно перекрывали крышу.
В отличие, видимо, от некоторых присутствующих я глубоко вникал в строительный процесс, а не просто бездумно подписывал сметы. Как, ты говоришь, называется его строительная фирма?
– «Дом для души».
Ричард усмехнулся.
– В одной небольшой восточной стране так называют гроб. Видимо, этот твой Степан очень подкованный специалист во всех отношениях.
Ричард поднялся с кресла:
– Ладно, забудь этот неприятный эпизод. Сейчас я распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой.
– Почему ты сам не отвезешь меня?
– спросила Яна, умоляюще глядя ему в лицо.
Ричард остался непреклонен:
– Я устал, Яна, и хочу побыть один. Тем более что все утро я был вынужден провести в милицейском участке, вытаскивая оттуда твою озабоченную медсестру, которую ты очень ловко провела.
– Не надо было приглашать ее на пикник, - фыркнула Яна.
– Никого я не приглашал, она все выдумала, чтобы позлить тебя, заметив, как ты ревнуешь.
– Вот язва! И кто сказал, что я ревную?
Глава 6.
Ася вошла в мрачное, серое здание городского следственного изолятора, где содержались правонарушители до суда. Ричард Тимурович попросил ее встретиться с обвиняемым Михаилом и прояснить ряд вопросов. Он заказал для нее пропуск.
Ася потерла рукой поясницу и открыла дверь.
Она не сказала мужу, куда идет, иначе бы Борис расстроился, что она не бережет себя. Поступить по-другому Ася не могла, она должна помочь непутевой сестре.
– Видать, хороший гонорар пообещал, раз в таком положении пришла, - сказал вышедший милиционер, бросив взгляд на ее не большой, но уже заметный
живот.– Все говорят, что денег нет, а посидят месяцок в изоляторе и сразу находят деньги на платного адвоката.
Ася ничего не ответила, прошла в комнату для свиданий с адвокатом и поудобней села на жесткий стул, приготовившись к ожиданию мужа своей сестры. Им оказался высокий мужчина лет тридцати восьми, с русыми волосами, не правильными чертами лица и красивыми глазами зеленовато-коричневого цвета. Он с удивлением посмотрел на беременную женщину с каштановыми волосами.
– Я адвокат, меня зовут Ася Юрьевна, пришла к вам по просьбе вашей жены Насти.
– Как она?
– спросил Михаил голосом необыкновенно приятного тембра.
– С ней все в порядке, она передает вам привет, Настя очень переживает за вас.
– Бедная девочка, - повесил голову Михаил.
– Расскажите мне еще раз, как вы здесь оказались, - попросила Ася.
– Вся моя история подробно изложена в деле, и мне сразу сказали, что мне никто не поможет.
– Вы убили его?
Михаил поднял голову, провел рукой по лицу с крупным носом и губами и медленно ответил:
– Самое интересное, что я и сам не знаю.
Я ничего не помню. В тот вечер мы все много выпили, с убитым Николаем я старался не общаться, так как мы явно раздражали друг друга. Я был против, чтобы его приглашали, эта была идея Насти.
Она видела, что я переживаю из-за потери работы, и, пригласив Николая, она наивно надеялась помирить нас и вернуть меня на кафедру. Я подыграл ей, так как не хотел расстраивать, но ни о каком примирении не могло быть и речи.
Михаил достал из кармана сигареты и закурил, виновато посмотрев на Асю:
– В камере нормально не покуришь, сигарета сразу идет по затяжке на брата.
На другого мужчину Ася сильно бы рассердилась, еще бы - курить в присутствии беременной женщины! Но глядя на этого подследственного с каким-то беззащитным мальчишеским лицом, она не испытывала и капли недовольства. Ася отметила про себя, что у Михаила очень красивые, сильные руки с длинными пальцами.
– Значит, вы много выпили, отключились и очнулись уже рядом с трупом с ножом в руке?
– спросила Ася, с трудом отрывая взгляд от его рук.
– Да, именно так все и было.
– Михаил грустно улыбнулся и, выдохнув струю дыма в сторону от Аси, мягко добавил:
– Милая девушка, идите домой, поберегите себя. Мне помочь нельзя.
Несмотря на счастливое состояние ожидания материнства, Ася не растеряла своего характера.
Так с ней говорить было нельзя. Она резко вскочила со стула, гневно сверкнув карими глазами, и встала напротив Михаила, выпятив живот.
– Я вам не милая девушка, я - адвокат! Позвольте мне решать, можно вам помочь или нет! , Ася стала нервно мерить комнату большими шагами.
– Вы можете хотя бы сказать про себя, что, мол, у меня такой характер, что мухи не обижу?
– с надеждой обратилась она к Мише.
Михаил засмеялся, обнажив ровные, белые зубы. Его не правильное лицо ожило и засветилось от улыбки.
– Как раз людей-то я убивал.
Ася остановилась как вкопанная, ей стало сразу нехорошо.
– Что значит - убивал?!