Белые искры снега

– Хирург, а ты же хотел подарок сделать Настасье?
– повернулась вдруг Алсу к Женьке, взгляд которого тревожно скользил по всему столу от коробки до двери, как будто бы он что-то ждал. Парень сердито хмыкнул и, скрестив руки на груди, отрицательно покачал головой.

– Я не дурак, - зло бросил он, - такое дарить.

– Он один дарить бы это не стал. Вы вместе решили надо мной прикольнуться, - объявила я. Первый шок уже прошел.

– Да это не мы! Мы такого не дарили!
– попытались оправдаться ребята в разные голоса, и я услышала в них искренность, однако убедить меня в своей невиновности они не успели. Дверь неожиданно распахнулась, как будто бы ее открыли пинком, и в комнату залетел разъяренный дурачок, которого я изрисовала маркером, правда, уже без черных следов на лице - видать, оттерся. В переливающимся разными цветами освещении я смогла получше разглядеть его, чем на улице, и тут же отметила, как же все-таки он привлекателен - от прямого лба до милой ямочки по подбородке. И очень воздушный, как поэт или художник. Жаль только, совсем не в моем вкусе. И тупой, как пробка.

И дебил, добавил мой внутренний голос.

Оглядевшись и увидев меня, русоволосый парень, из которого, казалось, сейчас пойдет сизый дым, чуть ли не посинел от злости.

– Ты!
– ткнул он в мою сторону длинным указательным пальцем, забыв, что так делать некрасиво, еще и потыкал им в воздухе несколько раз, словно хотел проткнуть невидимую тонкую преграду. Простой, без наворотов, перстень из серебра или белого золота, надетый на соседний, средний палец, заискрился в свете, и я опять вспомнила снежные искры, которые в моем наваждении окружали этого чудака.

– Что?
– посмотрела я на него так, как обычно глядят на перебравших выпивки или обкурившихся товарищей.

– Опять ты!
– не унимался парень, даже не слыша меня. Его громкий голос - Ты специально это задумала? Решила меня с лучшим другом поссорить?

– Ты о чем?
– опешила я. Глаза моих друзей тоже были круглыми от удивления.

– О чем? Да так, ни о чем. Подставить меня решила, девочка-припевочка?
– он, угрожающе сдвинув брови к тонкой высокой переносице, направился ко мне. Я лишь мрачно смотрела на него снизу вверх, не понимая, что происходит. Алсу, Алена и Ранджи тоже озадаченно взглянули на парня. Дан, со смешком в глазах глядя на гостя, шепнул, что у него не все дома, хотя жаль - он ведь такой хорошенький!

– В смысле, мальчик-с-пальчик?
– так же в рифму и таким же тоном назвала его я. Да что же это такое?! Сколько он мне может кровь портить, зараза?
– У тебя мозг незабудками, что ли, порос? Ты что несешь? Давай-ка, выйди из этой комнаты, здесь частная вечеринка.

– Частная вечеринка?
– захохотал он и окинул всех присутствующих ядовитым взглядом.
– Собрание идиотов!

– Эй, ты поосторожнее, - расправил плечи Женька, непонятно от чего взбесившись.

– О-о-о, помолчи, а?
– глянул на него, как на шута горохового, гусь-мажор, засовывая руки в карманы джинсов.
– Я не с тобой диалог веду.

– Эй, а ты не офигел часом?
– вскочил Хирург, парень нервный и легко загорающийся, оказавшись напротив непрошенного гостя. Не знаю, как русоволосый дурашка, а Женька был слегка нетрезв, а потому, как следствие, несколько более агрессивен, чем обычно. Плечи у него были напряжены, глаза сощурены, а широкие ладони с грубыми от игры на гитаре пальцами сами собой сжимались в кулаки.

– Заткнись, - коротко велел умник, не понимая, что сейчас ему здорово прилетит. Нет, у него точно комплекс принца! Хочет, чтобы все ему подчинялись! Может, в ноженьки ему упасть и полобызать пяточки?

– Тебя вежливости не учили?
– спросил я устало.

– Я тебе заткнусь, - сурово посмотрел на него Женька, глядя ему прямо в глаза. Роста парни были одинакового, но я точно знала, что Хирург в драках не промах, есть у него такой опыт, а этот русоволосый мажор, наверное, если спортом и занимается, то какой-нибудь верховой ездой или стрелянием из лука - боец из него никакой.

Пока все хлопали глазами, парни перекинулись парой недобрых фраз, и Женька вдруг ударил недруга. Вернее, попытался ударить - мажор с легкостью увернулся и каким-то образом дал сопернику обидный пинок под зад - ноги у него были длинные, гибкие и легко поднимались чуть ли не на два метра от пола. Хирург разъярился - даже лицо у него покраснело, а Адольфу Енотовичу было хоть бы хны - только выражение на лице стало ехидным, а улыбка - вызывающей.

– Ты, NЗапрещено цензуройN! - темные глаза Хирурга блеснули опасным блеском.
– Я тебя сейчас Nзапрещено цензурой дваждыN, урод!

Женька умел круто выражаться, и часто в его песнях проскальзывали нецензурные словечки и выражения.

– На, - протянул ему несколько аккуратно сложенных купюр наш непрошенный гость, которого мне хотелось задушить, утопить, потом выловить из воды и закинуть куда-нибудь на Марс.
– Возьми денег, мальчик, купи себе мыла. Антибактериального лучше всего. Чтобы от поганый вымыть. И не произносить более таких фраз.

– О-оу, - нараспев произнес Дан, чувствуя, что красавчик перегнул палку.
– Лихо, черт возьми!

– Перестаньте!
– нашла в себе силы закричать я - иначе бы просто-напросто не услышали.
– Эй, ты, выйди из нашей комнаты!

– Ты себе смертный приговор подписал, - одновременно со мной прорычал Женька и вновь занес кулак, но в это время в комнате появились новые действующие лица - дружки мажора-гуся, позади которых я разглядела тонкую фигуру девчонки, похоже на эльфа. Один из них, увидев, что сейчас начнется драка, совершенно не вовремя встал между парнями, видимо желая сгладить конфликт, и мой милый друг заехал по его лицу. Не хило так заехал, скажу я вам.

– Упс, - несколько опомнился Женька, что ударил не того.- Сорри, чел.

– Я тебе сейчас покажу сорри!
– взревел его соперник, у которого на разбитой скуле показалась кровь, и попытался взять Хирурга на таран, боднув головой в живот.

Началась развеселая драка, правда, без участия мажора, который спокойно стоял в стороночке, как ни в чем не бывало, только губы поджал, как будто бы его все это вызывало в нем отвращение. Двое его друзей и Дан с Ранджи попытались растащить дерущихся, и у них это не получилось - так крепко сцепились парни. Миг - и Женька завалил своего врага на стол, забыв, что на столе, вообще-то, стоит наша еда и алкоголь. Тарелки полетели вниз. Бутылка недопитого Джека Дэниэлса упала на пол, и виски растеклось безобразной серо-янтарной лужей, в которой тут же заискрился свет.

– Перестаньте!
– заорала я, видя это бесчинство.
– Хватит!

– Вы чего творите?
– подал свой недовольный голос и мажор Адольфушка Енотович из своего угла.
– Народ, их все же разнять надо.

Вот сам бы шел да разнимал! Об этом парню никто не сказал, однако его слова словно стали лозунгом, и ребята снова попытались разнять дерущихся, но опять безуспешно, я бы даже сказала, с плохим результатом - Николай вдруг стал огрызать, как цепной пес, на Даниила, уже не знаю, почему. То ли тот его толкнул, то ли обозвал. Шейк тоже решил ударить Дана, но тот ловко отскочил в сторону и обидно захохотал, и парню, довольно длинные волосы которого больше не стягивала резинка и которые обрамляли его лицо, пришлось, как дураку, бегать за моим другом, дабы все-таки вломить. Выглядело это потешно. Они носились по всей комнате, то перепрыгивая стол, то распихивая людей, то отталкивая и кидая стулья. Дан был проворным, а потому соперник поймать его не мог и злился еще больше.

Но мне в тот момент смешно не было - прикиньте, у вас День Рождения, вы заказали комнату в клубе, чтобы спокойно оттянуться с друзьями, а тут к вам заламываются какие-то клинические придурки и не из-за чего начинают драку! Двойную драку. А вы ничего не можете сделать, и охраны нет, она не слышит - комнаты-то звукоизолированы для удобства гостей, да и камеры отсутствуют по той же причине. И позвать охранников нет возможности - чтобы выбежать за дверь, надо миновать махающихся самцов, решивших размять косточки.