Белые лисы
Шрифт:
Лантур взяла золотой кубок:
— Прекрасная идея, ваше величество. Я еще никогда не пила из кубка королевы. Хотя, может быть, потом я буду делать это довольно часто.
Сильф выхватила золотой кубок, не позволив Лантур отпить ни глотка.
— Нет уж, он мой! А теперь посмотрим, как ты выпьешь свой собственный! Пей!
Черты Лантур исказил страх. Ее лапа дрожала, когда лисица взяла второй бокал. Сильф довольно приказала:
— Пей до конца, маленькая интриганка, или я позову стражу, и они отправят тебя в Зубы Бездны! Пей!
Лантур с трудом глотала, из уголков рта стекали струйки вина, в
— Ты что же, дорогая, думала, что сумеешь перехитрить Королеву Белолисов? Я знала, что яд в твоем бокале, а не в моем. Ты вообразила, я — такая дурочка и подумаю, что он в моем, поэтому ты и поставила золотой кубок поближе ко мне. Я разгадала твой замысел, Лантур, я знала, ты хочешь, чтобы я пила из твоего бокала, считая, что отрава в твоем. Я не так глупа! Сегодня ты получишь последний урок. Никогда не пытайся перехитрить королеву Белолисов. Хи-хи-хи-хи!
Лантур наконец осушила свой бокал. Она отставила его в сторону, взглянула на мать, и внезапно на ее губах заиграла улыбка.
— Итак, я выпила все, как ты приказала. А ты выпила свое вино, о Великая королева?
Сильф удивленно посмотрела на дочь:
— Только несколько глотков. Почему ты спрашиваешь?
Лантур взяла из лап матери золотой кубок:
— Одного глотка вполне достаточно. Все получилось так, как я и задумала. Ваше величество перехитрило саму себя! Яд был именно в твоем кубке!
Королева потянулась к дочери, но ее лапы бессильно повисли, и она рухнула на постель. Лантур накинула ей на голову подушку. Королева пробормотала:
— Стража! Где стража? Все сю…
Лантур вытерла струйку вина, вытекшую изо рта королевы.
— Тише, тише, ваше величество, спите спокойно и помните свои собственные слова. Никогда не пытайтесь перехитрить королеву Белолисов. Теперь Королева Бе-лолисов — я, Лантур!
Сильф еще несколько раз моргнула, но говорить она уже не могла. Затем старая королева заснула самым глубоким сном, от которого уже не проснуться.
Лантур тщательно вымыла золотой кубок. Потом налила в него вина и подняла тост за саму себя.
Над островом поднялось солнце, когда крыса Вилс — наперсница Лантур прибежала в сад, где рабы собирали урожай ягод и овощей. Усевшись на землю, она откупорила фляжку с вином и налила два бокала. Капитан Уллиг уголком глаза заметил эти приготовления. Взмахнув хлыстом, он огрел кого-то из склонившихся перед ним рабов.
— Кланяйтесь ниже, болваны! А то задам я вам — век не забудете!
Удостоверившись, что никто не смотрит на него, Уллиг подошел к Вилс:
— Жарища сегодня, правда? Хотелось бы мне попробовать такого винца. Ну, какие новости в замке, Вилс? Просто так ты бы сюда не пришла.
Она налила вина в другой бокал и, глядя на работающих рабов, сказала:
— Вина еще много, капитан. И у тебя его будет вдосталь, если послушаешь меня.
Уллиг выпил до дна и снова протянул бокал:
— Да что ты? И что же на сей раз? Очередное посещение ее величества или щелканье моего кнута смущает покой королевы?
— Нет, покой королевы больше ничто не смутит, Уллиг.
— О чем это ты?
— Великая королева Сильф умерла, да здравствует Королева Лантур и ее советница
Вилс!Уллиг пролил вино и протянул бокал, чтобы его снова наполнили.
— Ха! За это и выпить не грех! Значит, ты и твоя подруга лисица прикончили старуху. Прекрасно, Вилс! Очень умно!
Вилс перехватила лапу Уллига:
— Не вздумай такое сболтнуть! Сам отправишься к праотцам! — прошептала она. — Королеву Сильф ночью убил Белый Дух. Я знаю, что он — дух ее мужа, который вернулся отомстить ей, ведь она сама его убила. Верно?
Уллиг слегка улыбнулся:
— Ты совершенно права, Вилс. Все знали, что когда-нибудь Сильф придется ответить за убийство мужа. Лантур была его любимой дочерью, так что только справедливо, что теперь она правит островом. Ты будешь охранять ее и советовать, а я — командовать армией.
Вилс отпустила лапу капитана. Он отпил глоток.
— Отлично, Уллиг. Ты схватываешь все на лету. Ну а теперь мне надо позаботиться о погребальной церемонии. Все, что требуется от тебя, — это чтобы рабы кричали «Да здравствует Великая королева Лантур!».
Уллиг отбросил опустевший бокал в сторону и приложил фляжку к губам.
— Все ясно: «Да здравствует Великая королева Лантур!».
Вилс забрала бокалы.
— Не так громко. Пока еще никто не знает, что она умерла.
Одна из рабынь, маленькая ежиха, прошептала работающей рядом выдре:
— Слышала? Сильф умерла, и теперь королева — Лантур.
Выдра работала, не поднимая глаз.
— А нам-то какая разница? Для рабов что один Белолис, что другой — все равно.
На Моккана, который, впрочем, не знал этой новости, она бы тоже не произвела впечатления. На Белолиса, продвигающегося одному ему известным маршрутом, напали ящерицы. Он по ошибке свернул в другой ручей. А там оказалось болото, кишмя кишащее ящерицами, жабами и тритонами. Первым предупреждением оказалась смерть рулевого. Он вдруг обрушился в воду, булькнул пару раз и затих. А вода словно ожила: со всех сторон к лодке устремились всевозможные болотные гады, другие поджидали на берегу. Моккан пригнулся и заорал:
— Веслами отбивайтесь! Отталкивайте их! Не подпускайте к лодке! Если они заберутся к нам — все пропало!
Раскачивая лодку, он пробрался на корму, схватил весло и принялся отталкиваться, пытаясь вывести лодку из болота. Водяные крысы отпихивали веслами преследователей и тоже пытались грести. Фенно, который сидел на носу, тем временем перегрыз веревку и выскочил из лодки, когда та проходила мимо берега. Он затаился под кустом, глядя, как рептилии преследуют его бывших товарищей.
Моккан увидел, что до чистой воды осталось совсем недалеко.
— Налегайте на весла! Сильнее! Гребите к середине реки! Живей! Живей!
Размахивая топором, Белолис отсек головы двум жабам и тритону, который намертво вцепился в лодку. Наконец лодка оказалась на чистой воде в относительной безопасности.
Только когда стемнело, Фенно решился выбраться из своего укрытия. Заткнув уши, чтобы не слышать криков водяных крыс, которых жабы взяли в плен, он начал пробираться сквозь лесные заросли.
Моккан заставил оставшихся крыс грести всю ночь. Лишь на рассвете они остановились. Прежде чем позволить крысам есть, пить, перевязывать раны, Белолис заставил их раскатать на траве бесценный гобелен.