Белым по черному

Михаил смотрел Виктору прямо в глаза

— И Олю проверяешь?

— Прости, но да, и её тоже. Хотя там чисто. Я вчера влез в её комп, там только ты, но в очень большом количестве. Папка с твоими фотографиями, интервью о тебе. Обычная влюблённая девушка, которая тебя бросила из ревности.

— И об этом знаешь. Как ты влез в переписку, если её телефон не отвечает? Думаешь, она просто испугалась? — спросил Михаил друга.

— Читал только последнюю в WhatsApp. Оля ревнует, а ты дал повод. Я не знаю конкретно, по фотографиям лишь сужу.

— Каким фотографиям? — насторожился Михаил.

— Ты с Натальей на приёме, и интервью это Кирсановой в Лос-Анжелесе. Миша, что у тебя с ней? Я понимаю, что баба красивая и действует, как афродизиак. На хрена ты её к нам притащил? Тёмная она лошадка, тёмная! А ты на формы её повёлся? Так и там не всё натуральное.

— Вить, ты за кого меня принимаешь? Мама меня попросила, а я, дурак, отказать не смог. Взял Кирсанову на свою голову. Я честно поверил, что для неё карьера много значит… Как затмение какое-то, себя молодого в ней увидел, когда горел всего добиться, маму обеспечить, самому гроши не считать. Вот думал, что и она так же.

— Ага, и для этого она грудь увеличила. Важный аргумент для восхождения по служебной лестнице.

Витя качал головой и улыбался. Михаил видел, что не осуждает его друг, понимает, что и на старуху бывает проруха.

— Давай о ней завтра, она у меня знаешь, где сидит, за две недели-то! Я отгул ей дал, чтобы только не видеть, — с ухмылкой проговорил он. — Ты нашёл того журналиста, с которого всё началось?

— Конечно. Совсем молодая девица, только после универа. Она ничего собой не представляла, до статьи о тебе была на подхвате и вдруг принесла «бомбу». Самое интересное, что материал очень правдоподобный, но его всё равно у неё отобрали и дали более опытным, а там интервью с мамой твоей провернули. Девчушка молчит, источники свои выдавать не хочет, но мы за ней следим. Миш, журналисты давно на тебя охотились, просто их удавалось держать на расстоянии.

Михаил тяжело вздохнул.

— Надо охранников нанять. В дом и к маме приставить.

— И тебе тоже личная охрана нужна, я этим занимаюсь. Подбираю кадры. Мысль у меня одна есть. Надо с Ираидой Аркадьевной встретиться, она ж родственников со стороны твоего отца наверняка знает.

Михаил рассмеялся.

— У моего папаши столько жён и детей было, что сам чёрт ногу сломает, да и умер он уже давно. Но хочешь копать — копай. А в гости приходи, мама рада будет. Ладно, пошёл я, сегодня не вернусь.

— К Оле?

— Да.

— У неё занятия по нормальной анатомии до обеда.

— Спасибо, туда и поеду.

— Погоди, сейчас принесу кое-что.

Виктор вышел из кабинета, а Анжела поставила на стол поднос с кофе и тарелку с булочками со сливками. Они с Михаилом просматривали скопившиеся документы, когда в кабинет вернулся Виктор с двумя пакетами.

— Ну и где тебя носит? Кофе остывает, между прочим, — указал Виктору на стул Михаил.

— Да я тут тебе одёжку принёс, раздевайся.

— С какого перепуга-то? Вить, что за одёжка?

— Рубашку снимай, мы с Анжелой поможем тебе надеть всё так, чтобы заметно не было.

— Что вы ещё придумали? — искренне возмутился Миша.

— Бронежилет примерь. Сейчас белый под белую рубашку, второй — запасной, серый. Сделан из ультратонкого арамида. Со стороны вообще незаметно будет. Раздевайся, без бронежилета я тебя отсюда не выпущу. Идиотов много, грохнут — и не заметишь.

— Ты хочешь сказать, что я опасен для Оли?

— Нет, я говорю, что нужно маечку под рубашку надеть. Ну что ж ты непонятливый такой. Не зли меня, а!

* * *

К университету, а точнее к учебному корпусу теоретических кафедр, Михаил подъехал около двенадцати дня. В голове роились мысли. Он мечтал увидеть Олю как можно скорее, чтобы разрешить все обиды. Он понимал, что на личную охрану Оля никогда не согласится, но как ещё защитить девочку от придурков и журналистов, которые обязательно влезут к ней с вопросами из-за их отношений? Отпустить её он не мог и решил, что охранять её можно незаметно для неё самой.

Вышел из машины и поднялся по ступенькам крыльца в здание. Достаточно долго плутал по этажам, спрашивал, выяснял, куда идти, пока нашёл зал, в котором проходили занятия нескольких групп, включая Олину. Постучал и вошёл.

Сначала обалдел от количества народа в белых халатах и колпаках, от шума, создаваемого каждой группой в отдельности и соединяющегося в какой-то невероятный гомон. А от запаха формалина и вида кусков человеческой плоти на столах почувствовал лёгкую тошноту.

Его появления никто не заметил, а потому ему пришлось громко кашлянуть и спросить Громову Ольгу.

Его услышали, одна из преподавателей попросила не мешать и выйти в коридор. Но из-за дальнего стола поднялась Оля в белом халате и, что-то сказав преподавателю, вышла к нему, закрыв за собой двери зала.

— Миша, зачем ты тут? У меня занятия, — с дрожью в голосе произнесла она.

— Нам надо поговорить, — отвечал он.

— Я не могу сейчас. Сложная тема. Ты считаешь, что нам ещё есть о чём говорить?

— О нас с тобой. Ты встретила другого?

— Я?! — Её удивлению и возмущению не было границ.

— Тогда иди на занятие, я тебя здесь подожду.

Она пожала плечами и, отворив здоровущую дверь в зал, исчезла за ней.

Миша глянул на часы. Ему больше часа предстояло простоять вот тут, подпирая стенку, но уходить он никуда не собирался. Подошёл к окну, бросил перчатки на подоконник, расстегнул пальто и тупо стал разглядывать прохожих.

Прошло буквально несколько минут, как дверь снова отворилась, выпуская Людмилу Воронину.

— Михаил Александрович, здравствуйте, я тут спросить хотела.

— О чём, Людмила?

— Оля сказала, что мы помирились?

Он искренне удивился.

— Нет, не говорила. А почему это для меня должно быть важно?

— Ну, она должна была попросить вас разузнать о моём отце.

— Зачем? Людмила, я не стану ничего узнавать. К вашему появлению на свет я не имею никакого отношения. Думаю, что вы у своей матери уже спрашивали?

— Она не говорит.

— Значит, так надо. Это её право.

Люда сверкнула глазами, а её лицо исказило гневом.

— Мне необходимо это знать, он должен ответить за всё!

— За что? Секс, как я понимаю, был по обоюдному согласию. А все остальные вопросы решили ваша мать и ваш отец. Да и возможность узнать что-то о событиях девятнадцатилетней давности минимальна, так что даже если бы я очень хотел, то всё равно бы не помог. Возвращайтесь на занятие, у вас там тема важная.

После ухода Людмилы на душе остался неприятный осадок. Но размышлять о тайнах её рождения Михаил не собирался. Плохо, что она снова около Оли крутится, а остальное — мелочи. Подумал, что обратиться к прессе, таким образом отмстив ему, вполне в стиле Людмилы. Набрал Виктора и сообщил о своих подозрениях.