Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Белый брат Виннету
Шрифт:

Признаюсь честно, поведение этого человека вызвало мое неподдельное восхищение. С другой стороны, я почувствовал, что краснею - ведь я понимал, что не могу не отреагировать на его покровительственно-грубый тон. Следовало дать отповедь, поэтому я сказал, усаживаясь:

– И бывалому человеку не помешает вежливость.

– Нда!
– ответил он спокойно.
– Про вас не скажешь, что вы прошли огонь и воду. Не пытайтесь разжечь в себе гнев, это ни к чему. Я не думал оскорбить вас. Поэтому не понимаю, почему вы пристаете ко мне. Олд Дэт не поддается на угрозы.

Олд Дэт! Значит, это был

Олд Дэт! Мне уже доводилось слышать об этом знаменитом вестмене. Его слава гремела по ту сторону Миссисипи, о нем ходили легенды на всех стоянках и у всех костров в прерии, его имя было известно даже в городах на Востоке. И если в том, что о нем рассказывали, содержалась хотя бы десятая, ну двадцатая доля правды, то он был непревзойденным стрелком и отчаянным искателем приключений, достойным того, чтобы снять перед ним шляпу. Срок жизни целого поколения провел он на Диком Западе и, несмотря на угрожающую со всех сторон опасность, даже не был ранен, почему многие суеверные люди поговаривали, что его не берут пули.

Никто не знал его настоящего имени. Олд Дэт - Старая Смерть - стало его боевым прозвищем, и наградили его этим прозвищем за неимоверную худобу. Невероятно высокий и сутулый, он действительно выглядел так, словно состоял исключительно из кожи и костей. Кожаные штаны болтались вокруг жилистых ног. Старая кожаная куртка за годы явно уменьшилась в размерах, и теперь из ее рукавов, едва-едва прикрывавших локти, торчали тощие руки с просвечивающими, казалось, сквозь кожу костями.

Из ворота куртки высовывалась длинная шея, украшенная огромным адамовым яблоком и увенчанная головой, на которой, казалось, не наберется и трех унций мяса. Глаза провалились в глубокие глазницы. Совершенно лысый череп, невероятно ввалившиеся щеки, квадратные челюсти, выдающиеся скулы и вздернутый нос без переносицы завершали картину. Известный вестмен действительно производил кошмарное впечатление.

Его длинные ноги помещались в нелепых, сшитых из одного куска лошадиной кожи футлярах, снабженных шпорами с колесиками из серебряных мексиканских песо.

Рядом с ним, прислоненное к стене, стояло знаменитое длинноствольное ружье, сработанное в Кентукки, одно из тех, что сегодня встречаются крайне редко, потому что их вытеснили винтовки, заряжающиеся с казенной части. На полу лежало седло и прочая конская сбруя. Из-за пояса Олд Дэта торчал охотничий нож и два больших револьвера.

Трактирщик принес заказанное пиво. Я было поднес кружку к губам, когда старый вестмен произнес:

– Не спешите, молодой человек! Чокнитесь со мной. Я слышал, в вашей стране есть такой обычай.

– Да, но там чокаются только добрые знакомые, - ответил я, не собираясь принимать предложение.

– К чему такие церемонии? Мы сидим вдвоем, у нас и в мыслях нет вредить друг другу. Давайте чокнемся! Я не шпион и не мошенник, и вы можете спокойно провести полчаса в моем обществе.

Это прозвучало более дружелюбно, чем прежние слова. Я слегка тронул его кружку своей и сказал:

– Я знаю, что вы за человек, сэр! Если вы на самом деле Олд Дэт, то я не боюсь, что попал в дурную компанию.

– Значит, вы обо мне слышали? Ну, тогда нет нужды расписывать, кто я такой и чего стою. Лучше поговорим о вас. Скажите начистоту, какого черта

вас занесло в Штаты?

– Какого черта? Да так же, как и всех остальных: в погоне за счастьем.

– Что правда, то правда. Там, в Европе, люди думают, что стоит здесь только пошире открыть карман, и блестящие звонкие доллары сами в него посыплются. Если кому-нибудь повезет, то газеты кричат об этом на каждом углу, а о тех тысячах, что тонут, гибнут и пропадают без следа, - молчок. Так вы уже нашли свое счастье или хотя бы напали на его след?

– Пожалуй, напал.

– Тогда не зевайте, не потеряйте его. Я и сам хорошо знаю, как легко сбиться со следа. Вы наверняка слышали, что я стреляный воробей, далеко не трус и могу потягаться с любым вестменом, а ведь я уже который год гоняюсь за счастьем. Сколько раз казалось, что до него рукой подать, но всегда оно непонятным образом ускользало от меня и исчезало, как мираж, существующий только в человеческом воображении.

Он умолк, мрачно глядя в пространство. Я ничего не ответил, Олд Дэт покосился на меня и объяснил:

– Вам не понять, куда я клоню. Все дело в том, что встреча с европейцем всегда будоражит меня, в особенности если это молодой человек - пусть я знаю, что и он пропадет ни за грош. Моя мать души во мне не чаяла, и благодаря ее стараниям и хлопотам я достиг такого высокого положения, откуда явно проглядывало счастье. Но затем она умерла, а я считал себя значительно умнее других - и поплатился за это. Мой вам совет, сэр: будьте благоразумнее меня! Судя по вашему виду, с вами может приключиться то же, что и со мной.

– Неужели? Но почему?

– Вы слишком благовоспитанны, на вашей одежде нет ни единого пятнышка, ни единой пылинки. От вас за милю несет одеколоном. А прическа! Да любого индейца хватит удар от вашего вида. Нет, люди с такой внешностью не ищут счастья на Западе.

– Я и не собираюсь искать его здесь.

– В самом деле? Окажите любезность, сообщите мне, кто вы по профессии.

– Я получил университетское образование.

В моих словах невольно прозвучали горделивые нотки. Олд Дэт посмотрел на меня с легкой улыбкой, выглядевшей на его уродливом лице издевательской гримасой, и тряхнул головой.

– Университетское образование! Вы конченый человек! Не обольщайте себя надеждами. Счастье не дается в руки таким, как вы. Я сам испытал это на собственной шкуре. Вы служите?

– Да.

– И какую должность вы занимаете?

Олд Дэт задавал вопросы таким властным тоном, что не ответить на них было просто невозможно, а так как говорить правду я не имел права, пришлось уклончиво сказать:

– Я нахожусь на службе у одного нью-йоркского банкира и прибыл сюда по его поручению.

– На службе у банкира? Да еще нью-йоркского? Да вы прекрасно устроились, и жить вам будет гораздо легче, чем мне. Ни в коем случае не бросайте это место, сэр. Не всякому человеку, даже после университета, удается пристроиться к американским финансистам. Вы же наверняка, несмотря на молодость, пользуетесь доверием вашего патрона: из Нью-Йорка на Юг посылают исключительно доверенных лиц. Я очень рад, что не ошибся на ваш счет. Итак, вам доверили провести дело, связанное с деньгами...

– Что-то в этом роде;

Поделиться с друзьями: