Белый Клык. Рассказы

До сих пор серый волчонок жил на ровной поверхности. Он еще не испытывал боли от падения, да и не знал, что такое падение. Поэтому он смело шагнул в воздух. Его задние ноги оставались на краю пещеры, и он упал головою вниз. Земля встретила его жестоким ударом по носу, что заставило волчонка взвизгнуть. Затем он покатился по откосу все быстрее и быстрее. Панический ужас овладел им. Неизвестное наконец захватило его в свою власть и готовилось сделать с ним что-то страшное. Рост был побежден страхом, и волчонок заскулил, как перепуганный щенок.

Неизвестное и страшное окружило его, и он скулил не переставая. Это было куда хуже, чем когда он лежал в пещере, замирая от страха, а неизвестное собиралось напасть на него издали. Теперь оно завладело им, и молчать было бесполезно. Кроме того, теперь им владел уже не страх, а настоящий ужас. Но склон становился более отлогим, и у его подножия росла трава. Скорость падения уменьшилась, и наконец волчонок перестал катиться вниз. Он издал последний судорожный всхлип, перешедший в продолжительный жалобный плач. А затем, как будто это было делом привычным, как будто ему уже тысячу раз приходилось заботиться о своем туалете, принялся слизывать прилипшую к шерстке сухую глину.

Затем он сел и начал осматриваться, как сделал бы это человек, впервые очутившийся на Марсе.

Волчонок пробился сквозь стену, загораживавшую мир, неизвестное отпустило его, и он был невредим. Но первый человек на Марсе оказался бы больше подготовленным к неожиданностям, чем он. Без какого-либо предварительного знания, без малейшего предупреждения волчонок очутился в роли исследователя совершенно нового мира.

Теперь, когда ужасное неизвестное выпустило его, он позабыл о всех ужасах. Он чувствовал лишь крайнее любопытство ко всему, что его окружало. Он осмотрел траву под собою; бруснику, растущую немного дальше; омертвелый ствол засохшей сосны, стоявшей на краю открытого пространства между деревьями. Белка, шнырявшая вокруг ствола, подбежала к нему вплотную и страшно его напугала. Он припал к земле и зарычал. Но и сама белка перепугалась. Она быстро взобралась на вершину дерева и сердито запищала на него оттуда.

Это придало волчонку храбрости, и хотя зеленый дятел, следующий, кого он встретил, снова перепугал его, он тем не менее решительно отправился в путь.

Дерзость его настолько возросла, что, когда еще какая-то птица нагло подпрыгнула к нему, волчонок игриво протянул вперед лапу, результатом чего был сильный удар клювом по кончику носа, вызвавший визг. Этот визг заставил птицу упорхнуть прочь.

Волчонок учился. Его слабый ум уже сделал бессознательный вывод, что в мире есть предметы живые и неживые. К живым предметам надо относиться осторожно. Неживые всегда остаются на одном месте, но живые движутся, и нельзя знать заранее, на что они способны. От них надо ожидать всяких неожиданностей.

Он шел очень неуклюже, поминутно на что-нибудь натыкаясь. Ветка, которая казалась находящейся далеко, в следующий миг била его по носу или царапала бок. Земля была неровная, он часто спотыкался, тыкаясь носом; лапы его цеплялись за корни. Попадались камни, которые переворачивались, когда он наступал на них, и он узнал, что и неживые предметы не всегда находятся в состоянии равновесия, как в его пещере; кроме того, оказалось, что маленькие неживые предметы более способны падать и перевертываться, чем большие. Но каждая ошибка учила его. Чем дальше он шел, тем лучше у него получалось. Он приспосабливался, учился рассчитывать свои движения, определять предел своих физических сил и измерять расстояние между предметами, а также между ними и собою.

Новичкам всегда везет. Рожденный, чтобы стать охотником (хотя он об этом и не знал), он поступил опрометчиво, забыв о пище при первом своем вторжении в мир. Лишь по слепой случайности ему посчастливилось напасть на искусно скрытое гнездо глухаря. Он свалился в него. Он попробовал пройти по упавшей сосне; гнилая кора не выдержала его тяжести, и с отчаянным визгом он сорвался с круглого ствола, пролетел сквозь листву и ветки небольшого куста и очутился между семью птенцами глухаря.

Они запищали и сначала испугали его. Затем он увидел, что они очень малы, и стал смелее. Они двигались. Он наступил на одного лапой, и тот задвигался быстрее, чем доставил волчонку удовольствие. Волчонок обнюхал его и взял в рот. Птенец бился и щекотал ему язык; волчонок почувствовал голод. Его челюсти сомкнулись. Послышался треск хрупких костей, и теплая кровь закапала из пасти. Было вкусно. Он понял, что это такое же мясо, какое давала ему мать, но только живое и, следовательно, лучше. Таким образом он съел маленького глухаря, но не остановился на этом, а сожрал весь выводок. Потом облизнулся точно так же, как это делала его мать, и начал выбираться из куста.

Но тут на него налетел крылатый вихрь, и он был приведен в замешательство, ослепленный стремительным натиском и яростными ударами крыльев. Он спрятал голову между лапами и завизжал. Удары усилились. Самка глухаря была в ярости. Но разозлился и волчонок. Он поднялся, рыча и отбиваясь лапами, запустил свои крошечные зубы в крыло птицы и решительно тащил и дергал его. Глухарь отчаянно отбивался, нанося ему удары свободным крылом. Это была первая битва волчонка. Он ликовал. Забыв о неизвестном и уже не боясь ничего, он дрался и рвал живое существо, которое било его. Притом живое существо было мясом. Жажда убивать охватила волчонка, только что уничтожившего несколько маленьких дивных существ. Теперь он должен уничтожить и большое живое существо. Он был увлечен борьбой и счастлив, хотя и не знал о том, что счастлив. Он дрожал от возбуждения, которого до сих пор ему не приходилось испытывать.

С рычанием держал он птицу. Она вытащила его из куста. Когда же она повернулась и попыталась затащить его обратно, он выволок ее на открытое место. Она кричала и била его крылом, а ее перья разлетались по воздуху. Волчонок разъярился. Воинственная кровь предков поднялась и бурлила в нем. В нем кипела жизнь, хотя он этого не знал. Он выполнял свое назначение в мире, делая то, для чего был создан, то есть убийством добывал пищу и сражался из-за этого. Он оправдывал свое существование, осуществляя высшее назначение жизни, потому что жизнь достигает своих вершин, когда с наибольшей энергией выполняет то, что призвана выполнять.

Через некоторое время птица перестала бороться, но волчонок все еще держал ее за крыло, и они оба лежали на земле и смотрели друг на друга. Волчонок попробовал зарычать угрожающе и свирепо, птица клюнула его в нос, который сильно болел после предыдущих событий. Волчонок попятился, но не выпустил крыла. А она клюнула его еще и еще раз. Он завизжал от боли и попытался увернуться, забывая, что, держа ее, он тащит ее за собою. Дождь ударов посыпался на его ноющий от боли нос, и воинственный пыл угас в нем. Бросив добычу, с поджатым хвостом, он со всех ног пустился в бесславное бегство.

Он лег отдохнуть на другой стороне поляны, около кустов, с высунутым языком, с поднимающимися и опускающимися боками, с ноющим от боли носом, что заставляло его повизгивать. Но внезапно он почувствовал, что ему угрожает что-то страшное. Неизвестное со всеми своими ужасами устремилось на него, и он инстинктивно отпрянул под защиту куста. Едва он сделал это, как на него порывисто пахнуло ветром и большое крылатое тело зловеще мелькнуло и удалилось. Ястреб, ринувшийся на него сверху, промахнулся.

Пока волчонок лежал под кустом, приходя в себя от страха, и уже начал боязливо выглядывать, самка глухаря на другой стороне поляны суетилась у разоренного гнезда. Горечь утраты была причиной того, что она не заметила крылатого хищника. Но волчонок наблюдал – и это было предостережением и уроком для него – быстрое падение ястреба, взмах крыльями над самой землей, удар когтей, мучительный, смертельный крик глухаря и полет ястреба, уносившего свою добычу.

Долго оставался волчонок в своем убежище. Он научился многому. Живые существа – это мясо, которое так хорошо есть. Но живые существа, если они достаточно велики, сами могут причинить ему вред. Лучше есть маленьких, вроде цыплят глухаря, оставляя в покое больших, как глухарка. И все же он чувствовал, что самолюбие его пострадало. Ему хотелось еще раз сразиться с самкой глухаря (жаль, что ее унес ястреб). Но, может быть, найдутся другие? Надо пойти и поискать.