Белый Шанхай. Роман о русских эмигрантах в Китае

Тамаре казалось, что ее уже похоронили. Она не мыслила себя вне высшего общества с его балами, регатами, скачками и благотворительными базарами. Тело ее было разбито параличом, но она решила, что еще поживет светской жизнью через Нину, а заодно разыграет своих приятелей, подсунув им двух жуликов под видом европейских аристократов.

О дружбе с ней не могло быть и речи: Нину нанимали, чтобы она веселила хозяйку. Работа была опасная: «чехословацкого консула» и его «родственницу» в любой момент могли разоблачить и посадить в тюрьму, но зато и плата была щедрой.

«У меня нет другого выхода, — повторяла про себя Нина. — Сейчас главное — вставить ногу в дверь, а там будет видно».

6

Вернулся из конторы Тони Олман и слуги подали ужин. За столом было шумно и весело: Тамара учила сыновей делать катапульты из ложек и вязать морские узлы на салфетках. Тони, осипший после трехчасового выступления в суде, с аппетитом ел, больше всех смеялся и рассказывал о том, как полиция арестовала склад с контрафактными пластинками на двадцать тысяч долларов.

В Шанхае подделывали и копировали все, что рекламировалось в прессе, — от таблеток от кашля до тетрадей с нотами, и Олман вел дела компаний, которые пытались бороться с китайскими мошенниками. У него в штате состояло несколько сыщиков: они вынюхивали, на каких складах хранятся незаконно отпечатанные книги и пластинки, и после этого Олман добивался либо денежной компенсации, либо уничтожения товара. Но тем, кто занимался не копированием, а подделкой, спуску не давали, ибо преступники замахивались на святое — на репутацию фирмы.

— Как же вы отличаете контрафакт от подлинника? — спросила Нина.

— По этикеткам, — объяснил Тони. — Наборщики в местных типографиях не знают иностранных языков и часто ставят буквы вверх ногами или путают их местами. Еще один верный признак — в предложениях нет пробелов или знаков пунктуации. Когда мой сыщик находит подделку в магазине, он выдает себя за крупного оптовика и по цепочке выходит на изготовителя.

— А почему полицейские сами не ведут расследования?

Переглянувшись, Тони и Тамара рассмеялись.

— Любая чиновничья должность в Китае — это не место службы, а место кормления. Если полицейским не дать взятку, они палец о палец не ударят.

— А если изготовители контрафакта дадут взятку побольше?

— На этот случай у нас есть Дон Фернандо, — сказал Тони. — Он умеет решать подобные вопросы.

Нина усмехнулась: так вот почему Олман водил дружбу с портовым бандитом!

В течение всего вечера она приглядывалась к Тони. Он действительно боготворил жену: все его байки предназначались ей; он сам подливал ей апельсиновый сок и следил, чтобы ее не продуло на сквозняке. Первый раз в жизни Нина видела успешного, сильного и богатого мужчину, который предпочитал калеку всем остальным женщинам мира. Это было странно и восхитительно.

Когда горничная объявила, что за гостьей приехал таксомотор, Тони пошел провожать Нину до крыльца.

Спустилась ночь, и слуги зажигали гирлянды китайских фонарей вдоль подъездной аллеи.

— Спасибо вам! — тихо сказал Тони, пожав Нине руку. — Я очень рад, что Тамара познакомилась с вами: мы давно не видели ее такой веселой.

Нина смутилась:

— Не за что…

Клим говорил, что самое важное — это чувствовать себя любимым, здоровым и способным на великие дела. Из трех пунктов у Тамары присутствовал только один — любовь мужа и детей, и это позволяло ей держаться на плаву. А у Нины было только здоровье, но если бы она завтра сломала позвоночник, о ней никто бы не позаботился.

Глава 5 Голубой Экспресс

1

Записная книжка «Доходы и расходы»

Эдна привела меня в святая святых — редакцию «Ежедневных новостей Северного Китая». Кто-то называет это издание «империалистическим рупором», кто-то — «сборищем недотеп в розовых очках», кто-то — «либеральной газетенкой». Определенно можно сказать только одно: «Ежедневные новости» — это самая популярная, влиятельная и престижная иностранная газета, когда-либо созданная на территории чужого государства.

Увы, главный редактор, мистер Грин, не поверил, что из меня может выйти толковый репортер. Он выслал меня за дверь кабинета, но я слышал, как он втолковывал Эдне:

— Ваш протеже не в состоянии грамотно писать по-английски, и я не собираюсь нанимать для него отдельного редактора. Если у человека нет квалификации, ему надо работать курьером, а не журналистом.

— Прекрасно! — воскликнула Эдна. — Зачислите Рогова на должность курьера. Он будет моим личным помощником.

Ее супруг регулярно платит за размещение рекламы в «Ежедневных новостях», поэтому мистер Грин не стал спорить.

Я делаю все, чтобы отплатить Эдне добром. Раньше ради одной статьи она полдня бегала по городу и еще полдня сидела за пишущей машинкой, а теперь мы делим работу пополам: я ищу сюжеты о лошадиных аукционах, трамвайных воришках, подпольных кулачных боях и т. п., а Эдна превращает все это в довольно остроумные заметки.

Среди журналистов идет постоянное соперничество: чьи статьи на этот раз передерет китайская пресса. Незаконную публикацию еще надо заслужить — такой чести удостаиваются только лучшие из лучших. Эдна на данный момент — безусловный лидер гонки, чем я весьма горжусь.

Как только у меня появилось постоянное жалованье, я сказал Аде, что настала моя очередь платить за жилье, и теперь она молится, чтобы меня не выгнали с работы. По ее мнению, меня занесло чуть ли не в Царствие Небесное: ведь я каждый день здороваюсь с местными знаменитостями. Они, правда, не кланяются мне в ответ, но это не имеет значения.

Мне все-таки хочется работать самостоятельно и я попробовал написать на английском статью об Улице Непрерывного Счастья — так называют несколько кварталов вдоль Фучоу-роуд. В тамошних Домах Поющих Дев богачи покупают себе иллюзию влюбленности.

Браки в Китае заключаются по сговору родителей, романы на стороне караются очень строго, а дружить и откровенничать с женами не принято — они живут в своей половине дома, а мужья — в своей. Для респектабельных господ Дом Поющих Дев — одно из немногих мест, где можно без стеснения проявлять свои чувства.

Клиент снимает номер и приглашает туда девушку, которая въезжает к нему на плечах слуг — сильно накрашенная, разряженная в шелка и надушенная терпкими духами. Пока гость ужинает, барышня поет ему или читает поэмы.