Белый слон

Она ещё раз заглянула в патрульное авто и извлекла из держателя на водительском козырьке пропуск на полицейскую парковку управления Фокуса. Карту выдали на имя Ванессы Руж. Со снимка на неё смотрела миловидная женщина со светлой длинной косой. Уже давно не курсантка.

К моменту, когда Николь вернулась к «Бризу», криминалисты растянули над ним тент, чтобы не позволить брызгам проникнуть внутрь салона и повредить улики. Все четыре двери уже оказались вскрыты. Служебный пёс, давно проверивший их на наличие взрывчатки, сидел внутри подъехавшего с другой стороны проулка фургона сапёров и терпеливо наблюдал за действиями криминалистов.

Продемонстрировав жетон, она подошла ближе, и за её спиной тут же протянули пёструю оградительную ленту. Среди криминалистов она приметила уже знакомого ей Майка. Судя по возникшей от уха до уха улыбке, узнал и он её.

– Да иди ты к дьяволу… – бросила Эванс, двигаясь ему навстречу. – Здравствуйте, Майк.

Она обозначила дистанцию, остановившись в паре шагов и протянув руку. Отдёрнула её, не позволив Майку поцеловать свои пальцы.

– Надеюсь, свою работу вы выполняете с таким же рвением? – спросила она.

Наклонившись к телу через открытую дверь, Николь инстинктивно подалась назад. Труп уже начал попахивать, чему, похоже, поспособствовала работавшая в салоне печка. Её по какой-то причине пока никто не удосужился выключить.

– Она не отключается, – пояснил Майк, ловя её взгляд. – Старая бричка, электронике давно хана. А запах не от погибшей, а от крови, в которой её утопили.

– То есть как это? – не поняла Эванс.

– Погибшая захлебнулась в старой подгнившей крови постороннего, – ответил криминалист. – Конечно, в неё что-то подмешали, чтобы сохранить жидкой.

В посиневшем лице убитой не было совершенно ничего общего с той миловидной женщиной на пропуске. Николь даже задумалась, а точно ли перед ней Ванесса Руж? И всё же сомнения были излишними. Она предприняла повторную попытку поближе рассмотреть тело и заметила подтёк запёкшийся крови за ухом, тянущийся из-под фуражки инспектора.

– Дайте вашу руку, – попросила она Майка.

– Не переживайте, я буду рядом… – начал он.

Эванс дёрнула его за запястье, сжала обтянутые латексной перчаткой пальцы на козырьке фуражки. Криминалист догадался, чего та хотела, и осторожно снял с трупа головной убор.

Под ним скрывалась бледная кожа лысины. Редкие клоки волос торчали местами. Между ними темнели порезы от неаккуратного бритья.

– Кто-то остриг её и попытался побрить наголо… – озвучил очевидное Майк. – Интересно, она – настоящий коп?

– Да, – ответила Николь, протягивая ему пропуск на парковку. – Её машина стоит ниже ближе к пересечению с улицей Генерала Орингтона.

Оглядев салон, помощница детектива не заметила больше ничего подозрительного. Разве что…

– Водительское кресло как-то слишком близко к рулю, не находите? – спросила она у криминалиста.

Тот пожал плечами и как-то излишне близко просунулся сквозь проём внутрь салона, прижав Эванс почти к лицу покойной. Она даже слышала, как сгустки чёрной зловонной крови с чавканьем капали изо рта Ванессы ей на грудь.

– Не всем так повезло с ростом, как мне, – хохотнул Майк.

Проигнорировав слова коллеги, Эванс оттеснила его в сторону и достала телефон.

– Куда же ты? – обиделся он. – Я думал, это станет нашим с тобой совместным делом.

– Судя по тому, что убитая – полицейский, это дело наше с Кёнингом…

Её слова оборвал смех Майка.

– Что тебя веселит? – нахмурилась Николь.

– Маркус не приедет в такую погоду, – ответил он. – Так что шуршать будем вместе, щека к щеке.

– Он по-твоему что, грозы боится? – отмахнулась помощник детектива. – Или растаять, потому что сахарный?

– Можно сказать и так… – проговорил криминалист, возвращаясь в салон «Сеала».

Эванс поднесла трубку к уху, но так и не услышала гудков из-за шлёпающего по непромокаемому тенту дождя.

– Шумно, я перезвоню! – крикнула она, затыкая второе ухо пальцем.

Так и не было понятно, успел ли Кёнинг взять трубку.

Свернув за угол, Николь споткнулась об обломок доски. Он соскочил с края бордюрного камня и, вода, подхватив его, понесла к проспекту. Такими же досками были заколочены окна пиццерии и главный вход. Оглядев здание, помощник детектива заметила на ступеньках двери, выводящей в подворотню, ещё одну доску с торчащими в разные стороны гвоздями. Судя по яркому цвету древесины вокруг них, её выворотили из дверного проёма совсем недавно.

Николь подошла к запасной двери и увидела, что нижняя её половина отсутствовала.

– Майк! – позвала она. – У тебя есть фонарь?

Пальцы ловко ухватили его на лету. Кнопка поддалась с усилием. Внутри плотный слой пыли был взрыт следами, среди которых что-то блеснуло на свету.

Эванс пробралась внутрь и, распрямившись, покрутилась, оглядывая пол вокруг. Наконец среди мусора проскользнул повторный золотой отблеск. Это оказался полицейский жетон. Сомнений в том, что он принадлежал инспектору Руж, у Николь не было.

Шума дождя в пахнущем пылью и чем-то испорченным помещении почти не было слышно, поэтому громогласно раскатившийся эхом по комнате звук телефонного звонка застал помощника детектива врасплох. Она поспешила принять звонок.

– Детектив! Похоже, у нас новое убийство полицейского… – начала она.

– Почему вы уверены, что это убийство связано с нашим? – прервал её Маркус.

Николь оглядела уставленный пыльными коробками коридор и прошла в кухню.

– Потому что оно странное, – проговорила она. – В предыдущем у парня откачали кровь, а в этом дорожного инспектора утопили в…

Эванс застыла в проходе, глядя на стоящее посреди пыльной кухни деревянное, явно самодельное кресло с кожаными ремнями фиксации для рук и ног на подлокотниках и ножках. Внешне оно чем-то даже напоминало электрический стул. Пол вокруг был залит чёрной неприятно пахнущей кровью. Здесь же стояла красная канистра, носик которой был накрыт окровавленной воронкой.

– Вы должны приехать, – сказала Эванс.

– Не вижу причин, – отрезал детектив.

Николь посветила фонарём на сиденье кресла. На нём стояла фарфоровая фигурка белого слона.