Белый тигр в дождливый вторник…

Соседка замерла в центре комнаты, наблюдая его перемещения.

— Ваше ушу прекрасно, леди. — Парень поднялся на ноги, чувствуя затылком высокий подоконник.

Аджума не отвечала, тяжело дыша. При ее возрасте и комплекции надо было беречь каждый глоток воздуха.

— У него нож. Марта Олеговна, будьте осторожны.

— Я заметила, деточка, отойди…

Вера сделала шаг назад и отвела в сторону правую руку. Тонкие пальчики сжимали рукоять настоящего корейского вольдо. Полумесяц клинка походил на кривую ухмылку. И Пак Мин Джун сломался. Он прикрыл лицо ладонями, согнулся и… неприлично громко заржал.

— Довели мальчика, ведьмы, — сообщил из угла Книжный Крыс. — Мне только сумасшедшего азиата в доме недоставало для полного счастья. Слышь, доблестный Пак? Я абсолютно ни при чем. Я не знал, что эта кошелка старая, чтоб ей надорваться, меня будет вместо оружия использовать. Сам офонарел! Слышишь?

Пак Мин Джун поднял взгляд на женщин. Соседка стояла в защитной стойке, девушка неловко держала меч. Парень хихикнул и осторожно вытянул вперед руки.

— У меня действительно нож, простите… Я сейчас его медленно достану, положу на пол…

— Ни с места! Полиция!

Вооруженные люди в форме заполняли комнату. Мин Джун уронил нож и поднял руки над головой. Значит, вот куда бегала мелкая внучка, пока он пытался быть вежливым. Ей просто надо было позвонить. Полиция! Да ребята его на смех поднимут, когда эта история раскроется.

Вера что-то серьезно втолковывала пожилому мужчине в штатском. Клинок девушка держала опущенным, но мужчина постоянно встревоженно косился на оружие. Потом решительно отобрал у девушки меч и передал его человеку в форме.

На запястьях Пак Мин Джуна защелкнулись наручники.

Книжный Крыс прошлепал к Марте Олеговне и стал тереться мохнатым боком:

— А ты, старая, в хорошей форме, оказывается, мурр-р… Шаолиньская старушка.

Соседка дернула ногой.

— Брысь! Не до тебя сейчас!

Крыс надулся, Крыс зашипел, громогласный мяв заставил содрогнуться стены кабинета.

— О женщины, вам имя вероломство!

Ударом хвоста демон сдвинул оконную защелку, рама покачнулась, открываясь, и он, помогая себе лапами, вывалился за окно.

Присутствующие проводили некстати размяукавшегося «британца» удивленными взглядами.

— Мне кажется, окно было закрыто? — проговорил один из полицейских.

Другой пожал плечами:

— Странный дом…

Перед самым рассветом дождь почти прекратился. Марта Олеговна, кутаясь в теплую шаль, спустилась от дверей полицейского участка к ожидающей ее Вере. Девушка была бледной, но спокойной.

— Ну что ж, деточка, все, как я и предполагала. Наш разбойник оказался всего-навсего разносчиком пиццы. Его дядя сейчас, наверное, отвешивает ему подзатыльники.

— Очередная ложь. — Девушка зевнула, прикрыв лот ладошкой. — Пиццу он, разумеется, оставил снаружи, чтобы сначала разведать обстановку? А ножом он собирался эту пиццу разрезать?

— Хочешь сама с ним поговорить?

— Нет. — Вера покачала головой. — Он опять соврет, а я поверю. Допросы не являются моей сильной стороной. К тому же чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь… Марта Олеговна, вы думаете, я зря вызвала полицию?

Женщина поджала губы:

— Это было твое решение. Но мне кажется, что мы могли бы и сами во всем разобраться. Петр Григорьевич будет недоволен вмешательством посторонних в нашу жизнь.

— Петр Григорьевич вряд ли рассчитывал, что нам с вами придется пережить нашествие вооруженных бандитов и появление еще одного — в шкафу.

— В полиции считают, что бандиты тебе привиделись. Следов взлома не обнаружено, входную дверь открывали ключом, к тому же в доме ничего не пропало.

— А что думаете вы?

— Мое мнение в расчет не принимается.

Вера вздохнула:

— Простите. Я была легкомысленна.

— Не плачь. — Женщина погладила Верино плечо. — Жизнь продолжается. Тебе сейчас куда? На работу?

— Сначала домой — принять душ и переодеться, а потом уже в офис.

— Я подвезу тебя. — Марта Олеговна щелкнула брелоком ключей.

Желтый «фольксваген» подмигнул фарами с парковки.

— На кофе не приглашай. Барсик там один — мне надо возвращаться. Как бы его кто не обидел.

— Вашего Барсика сможет обидеть только камикадзе, — улыбнулась Вера. — Позвоните мне, если дед выйдет на связь?

— Конечно.

Хо Мин Су дождался, пока желтый «фольксваген» вырулит с парковки, и вышел из машины. Воздух был свеж и наполнен рассеянным утренним светом.

Молодой человек сделал несколько энергичных приседаний, потер ладонями лицо. Поспать этой ночью не удалось — задачка, которую подкинул ему хён, требовала немедленного решения.

Когда Пак Мин Джун позвонил из участка и коротко объяснил ситуацию, Мин Су был уже в постели, но моментально вскочил и принялся за дело. Звонок местному «опекуну» — господину Паку — владельцу аутентичного корейского ресторанчика, быстрый поиск необходимой информации в интернете, и еще один звонок — на ресепшн с просьбой предоставить гостю автомобиль.

Господин Пак уже спал, но согласился помочь, не задавая лишних вопросов. Они встретились у полицейского участка, и ресторатор, выслушав указания Хо Мин Су, отправился выручать хёна из заточения.

— Девушка психически нестабильна. Об этом есть информация в базе данных медицинского центра. В детстве она наблюдалась у нескольких психиатров на протяжении десятка лет. Вы, господин Пак, об этом знать не можете, но если служители закона слегка копнут в этом направлении…

— Понял, все понял. — Круглолицый толстенький господин Пак кивал головой как китайский болванчик. — Она ошиблась, мальчик не хотел сделать ничего плохого. Вы привезли его документы?

Мин Су передал ресторатору пакет.

— Он — ваш дальний родственник, двоюродный племянник. Проблема может быть в том, что вы с ним разные Паки.

— Это не проблема, сомневаюсь, что полицейские будут вникать в тонкость написания имен на ханча и хангыле. [3]

Господин Пак был корё-сарам — русским корейцем, чьи предки жили в России не одно поколение. Так что его знанию местных реалий можно было доверять. В паспорте его стояло вполне русское имя — Сергей, а в речи совсем не чувствовалось акцента.

3

Ханча — китайские иероглифы, используемые в контексте письменности корейского языка. Хангыль — фонематическое письмо корейского языка.