Белый змей Конохи

Клинок меча поглощает чакру, вспыхивая лазурью. Сияющая полоса металла вспорола быстро редеющий под порывами техники Ветра дым. Резко потяжелевший Кусанаги потянул меня вперед, под своей массой разрезая тело шиноби. Быстро возвращаю меч в исходную форму.

Лоскуты дыма стремительно уносит в сторону ветер, открывая меня взору двадцати шиноби Камня. Прекрасная, наверно, картина. Я в сумраке леса свечусь, как ель новогодняя, пылая янтарным пламенем техники Shichi Tenkoho и Кусанаги в руке словно материальный луч лунного света. Под ногами медленно растворяются взрывные печати. В стороне оседает расчлененный труп.

И их двадцать. Слишком много. В одиночку со своей скоростью я бы с ними, скорее всего, справился, но у меня тут генины за спиной. И Хаяте Абураме активно жестикулируя, предупреждает, что в лесу еще несколько групп.

Как же паршиво…

Эх, что поделать?! Расти, Кусанаги!

Сияющее лезвие выросло метров на сто, со свистом взрезая воздух. Навалившись всем телом, словно траву, скашиваю широкую просеку в лесу. Может, хоть кого-то стволом придавит. Дальше двигаюсь только на скоростях Шуншина. В одно мгновение оказываюсь у первого врага, разрезая шиноби. Волнистое лезвие даже не успевает окрасится кровью, по-прежнему сияя серебром. Противники глупостью не отличались. Я успел обезглавить второго шиноби, когда остальные брызнули в стороны, ретируясь с падающих деревьев и пытаясь увести меня за собой, чтобы оторвать от генинов.

Не дождетесь! Sen'ei jashu не требуют печатей: четыре змеи вырвались из печатей на левой руке. Обычно мгновенная техника ускоренному сознанию показалась слишком медленной. Тела змей двигались медленно, но все же достали ближайшего шиноби, обвивая его. Рывок, и тело летит в мою сторону. Кусанаги пронзила голову врага, даже не заметив сопротивления. Следующим пал ниндзя Камня, решивший защититься от моего меча каменной броней. Сверкнувшее лезвие, высекая снопы искр, разрубило глупца, возомнившего себя неуязвимым.

Черт! В меня полетели Каменные Пули! Ryu no goon!

Воздух сотрясся от сильнейшего звукового резонанса. Правильно выбрав частоту Рева Дракона, сумел рассыпать в пыль около половины булыжников. Наваки поспешно возвел грязевую стену. Слабенькая, но пронизанная проклятыми печатями она с легкостью выдержала град осколков и удар каменных снарядов. Абураме попытался мне помочь, наслав кикайчу на врагов, но на его жуков накинулся зло жужжащий рой ос. Кто-то из клана Камизукру сражался против нас. Совсем плохо дело.

Такими темпами держать дистанцию не выйдет. Придется сближаться и надеяться, что генины продержаться до тех пор, пока я не расправлюсь с видимыми врагами.

Рывок вперед. Успеваю заметить, как один из противников пытается использовать технику Замены, в Шуншине отступив назад и оставив вместо себя клона. Наверняка с какой-то запечатывающей техникой, чтобы лишить меня Кусанаги. Первым делом подскочил к ловушке: Gogyo Fuin! Моя ладонь, горящая недобрым пурпурным пламенем впечаталась в солнечное сплетение клона, блокируя ток энергии вокруг очага чакры.

Клон рассыпалась комьями грязи, заключенное в ней фуиндзюцу рассеялось, свернувшись само в себя. Моя рука проносится сквозь разрушающуюся куклу. Gedo no In: Fu! От мастеров фуиндзюцу избавляюсь в первую очередь! Новая печать пурпурным огнем впилась в не успевшего среагировать противника. Языки злого пламени заструились по его телу, перекрывая ток чакры и блокируя способности. Крик невыносимой боли еще не успевает вырваться из его рта, когда я перемещаюсь к следующему противнику.

Кусанаги поет, взахлеб вкушает кровь и горит все ярче. Меня пытаются заманить в джуиндзюцу — метнул клинок в шиноби-приманку. Меч уперся гардой в пронзенное солнечное сплетение. Складываю печать Противостояния — Кусанаги завертелась, потроша противника. Легкое движение ладонью в сторону — оружие отсекает ноги у слишком медлительного ниндзя. Все, хватит тратить чакру, возвращаю меч в руку.

Все-таки ушел слишком далеко. Ивовцы смогли окружить меня. Слышу сверху нарастающий гул ветра и в последний момент успеваю выпрыгнуть из-под рухнувшей с небес скалы. Ухожу обратно к генинам под прикрытием поднявшейся пыли. Клинок Кусанаги мелькает вновь, унося жизнь очередного врага.

Когда твои противники в несколько раз медленнее тебя — это просто прекрасно. Одно печалит: минуты медленно утекают, а врагов вокруг до сих пор слишком много. Я надеялся, что они побегут, понеся серьезные потери, но этого не произошло. Либо они видят, что мои силы стремительно уходят. Либо они знают Наваки. Да и Рокуро с Хаяте цели заманчивые.

Вот проклятье! Дал же Хирузен команду!

Я вертелся ужом, скользя меж Каменных Игл и уворачиваясь от Каменных Пуль. Меня спасал только клинок Кусанаги. Он не знал преград, разрезая любую защиту. Техники земли прекрасны в обороне и нападении, но мой меч вспарывал и Каменную Кожу, и пробивал сквозь Грязевые Стены. Единственное, чего стоило бояться — это запечатывающих техник.

Противники кончились внезапно. Когда я нанес очередной удар мечом и почувствовал резкую боль в груди, то сначала решил, что пропустил очередной удар. Используя технику Замены, обновил тело и осмотрелся. Врагов не было. Боль лишь следствие разорвавшейся от перенапряжения аорты. Метод Семи Вдохов все же слишком опасен с моим несовершенным телом. Которое даже после полного восстановления нестерпимо горело от боли.

Измочаленная Система Циркуляции Чакры отдавала в мозг реальной болью. Деактивировал Shichi Tenkoho, все равно я не смогу ее больше использовать. На еще одну Замену у меня чакры уже не хватит.

Настороженно осмотрелся. Сердце успокоилось, и пульс больше не шумел в ушах. Неестественная тишина навалилась, дезориентируя больше, чем шум битвы. Ни шума ветра, ни шелеста листьев. Мертвецкая тишина израненной ниндзюцу земли.

Вокруг словно танковый батальон пронесся. На несколько сот метров вокруг лес сметен, из земли торчат корни и переломанные стволы деревьев. Земля перепахана техниками Стихии Земли. Медленно вьется дымок над подпаленной листвой. Пахнет гарью, влажной почвой и кровью. Хорошо еще, что с помощью Замены удалось самому избавится от налипшей грязи.

Кое-как заковылял в сторону источника тепла. На огонь не похоже — кто-то живой. Все зверье разбежалось, значит, это либо враг, которого нужно добить, либо свои. Оказалось, свои.

— Рокуро, Наваки — с трудом выдавил я, когда уловил знакомы запах. — Вылезайте. Пора уходить. Где Хаяте?

— Здесь, — тихо прошептала тень в стороне от лежки генинов.

Черт! Как этот рассадник паразитов умудрился спрятаться от меня?! Я слишком устал…

— Орочимару-сенсей, — тихо позвал меня Сарутоби. — Помогите мне… с Наваки.

Ох, не понравился мне тон Рокуро.

Кое-как пролез меж стволов поваленных деревьев и с удивлением понял, что попал под сплетенный из корней купол. Похоже, именно здесь генины прятались во время битвы. В переплетении корней болталось два пронзенных ими трупа. Неестественно белая и гладкая древесина окрашена алым, с нее на землю медленно капает вязкая кровь. Еще не успела свернуться.

И Наваки…

Его тело тоже было здесь. Почти по грудь раздавленное глыбой камня. Зараза…

— Он защитил нас, использовав Мокутон, — шмыгнув носом, произнес Рокуро. — Когда понял, что бежать не сможем.