Беовульф (Сборник)

– А груз?

– Привозите в консульство. Как только мы его опечатаем и дадим в качестве сопровождающего нашего курьера, он станет неприкосновенным в соответствии с конвенцией о правах дипломатов. Я лично отправлю твой багаж в столицу Франции. Джералд, все-таки объясни подоплеку. Почему ты носишь одежду католического священника? И почему ко мне вчера приходила полиция, причем не просто уличный шуцман, а городской полицай-оберст [54] , который хотел расспросить о тебе лично… Тебя разыскивают? Почему?

54

Звание, примерно соответствующее армейскому полковнику. Начальник полиции округа.

– Давай встретимся летом на Пикадилли, и ты все узнаешь, – отговорился лорд Вулси, приняв самый таинственный вид.

Лоренс понял сказанное превратно.

– Ах, вот оно что!.. – консул откинулся в глубины мягкого кресла и ухмыльнулся. – Я не утверждаю, я предполагаю. Тайная служба Его величества? Теперь ясно, отчего настолько быстро пришло сообщение из Форейн-офиса.

«Ничего тебе не ясно, осел! – с глухой яростью подумал Джералд. – Тупица! Будь ты хоть на пенни благоразумным и изворотливым дипломатом, тебя отправили бы работать не в Страсбург, на задворки Европы, а в Россию или Китай – Британии требуются крепкие союзники, а не враг в лице усиливающего позиции на европейской арене Германского рейха! Думай, что хочешь! Только исполни то, что я прошу!»

Да, милорду ответили из Лондона очень быстро. Однако на то имелись свои причины. Причины, которые Джералд предпочитал держать в тайне.

Лорд Вулси выходил из здания консульства с искренней надеждой, что мытарства закончились. Почти. Остается лишь доставить набитый золотом (и зримой дьявольщиной) ящик на Рейхсфанен-штрассе, забрать документы, а затем…

Затем – Франция. После Франции – Америка. Только бы сесть на пароход до Нью-Йорка или Бостона. Положение осложняет решение самой известной судоходной компании «Уайт-Стар» отменить некоторые рейсы в Новый Свет из-за подготовки к отплытию пресловутого «Титаника», способного взять на борт часть пассажиров других кораблей – как-никак самое большое и вместительное судно мира!

Джералд вышел на крыльцо британской миссии, углядел скучавшего неподалеку Ойгена, и зашагал к нему.

Прилично одетый в бежевый костюм с жилетом и шляпу человек подошел спереди. Улыбнулся в полное лицо. Спросил:

– Лорд Вулси?

И тут же в спину уперся металлический стержень. Клацнул курок револьвера. Кто-то стоял за спиной.

– Милорд, соизвольте пойти за нами, – не снимая фальшивой улыбки, сказал первый. – Садитесь в карету… Милорд, осторожнее. Если вы сделаете лишнее движение – я приду на ваши похороны с букетом траурных белых фиалок. Идемте.

Неприметные личности в чистеньких одеяниях почтенных бюргеров исключительно вежливо и предупредительно (не забывая при том слегка тыкать милорду оружием в спину) препроводили растерявшегося Джералда в большую рессорную карету черного лака, усадили и оставили один на один с джентльменом весьма почтенного буржуазного вида. Таковой не был вооружен, но бесцеремонно-грозный взгляд мог пригвоздить к позорной доске самого кичливого аристократа.

– Что вам угодно? – процедил лорд Вулси, оказавшись напротив неизвестного господина. – Какого черта?..

– Изображаете священника, и одновременно богохульствуете, – огорчился джентльмен. – Милорд, представляться я не стану, не сочтите за невежливость – обстоятельства. Однако меня уполномочили поговорить с вами от имени руководства конституционно-демократической партии Германии… Давайте уедем с этого места. В пригородах гораздо спокойнее.

Безымянный господин стукнул тросточкой по потолку кареты, и экипаж моментально отправился в неизвестный для Джералда путь.

– Я хочу побеседовать о судьбе золота, которое вы хотите вывезти во Францию, – непринужденно сказал похититель-демократ. – Ну-ну, милорд не огорчайтесь… Это только денежная проблема. И никакая иная! Я уполномочен провести с вами переговоры.

Ойген, которого никто не заметил, бегом устремился вслед экипажу, в котором увезли милорда. Хорошо, что здесь город – повозки ходят медленно!

Карета остановилась неподалеку от окраин. На сонной тихой улочке, застроенной домами горожан со средним достатком. И задержалась надолго.

Ойген ждал. И смотрел в оба глаза, как и приказал ранее милорд.

* * *

Германия – абсолютная самодержавная монархия. Для управления страной кайзеру Вильгельму вполне достаточно Имперского совета и огромного штата чиновников, начиная от рейхсканцлера, господина Бетман-Гольвега, и заканчивая самым незаметным почтовым служащим. Выборный Рейхстаг остается лишь прозрачной ширмой – это жалкое подобие парламента не могло принять, да и не принимало, никаких важных решений. Конституция отсутствовала за ненадобностью: все решает император, последнее слово всегда остается за Вильгельмом II Гогенцоллерном.

Разумеется, что в подобных обстоятельствах политическая деятельность не могла приносить ощутимых плодов, хотя получившие в последнее время большую популярность демократические течения плодились, как на дрожжах. Большие и маленькие партии возникали и умирали: «Новое Отечество», «Совет духовного труда», Германская рабочая партия, «Универсальный союз», «Nova Vaconia», «Кольцо Зигфрида» (гм…), «Свободное объединение социальных учащихся» – всего около полусотни организаций более или менее демократического характера.

Некоторые чересчур вольнодумные партии запрещались – специальный закон, призванный бороться с социалистами и коммунистами, был издан еще в 1887 году. Одновременно с этим кайзер отлично помнил, какие немыслимые трудности испытал его кузен, русский царь Николай II Романов, когда в 1905 году в Российской империи случилась революция, подавленная с огромным трудом и немалыми жертвами. Ничего подобного в своей стране государь Вильгельм терпеть не желал, а потому самые радикальные революционные объединения подвергались гонениям, отвечая монархии террористическими акциями, подстрекательством к забастовкам и мятежу, вместе с непрекращающейся пропагандой в пролетарской среде.

Чтобы поддерживать активные действия, запрещенным политикам требуются деньги. Много денег. Золото нужно для покупки оружия, динамита, печати листовок и газет, организации помощи арестованным полицией собратьям и, само собой, для содержания руководства партий, целиком отдавшемуся делу установления в Германии демократического конституционного строя по примеру САСШ. Сейчас в Европе семнадцать монархий и всего три республики – Франция, Швейцария и Португалия – так давайте же поднимем красное или черное знамя, равно символизирующие свободу, грянем хором «Марсельезу» и взойдем на баррикады! Смерть тиранам!

Деньги. Деньги! Снова и еще раз деньги!! Ради великого дела освобождения народов от монархических оков можно и нужно пожертвовать всем. А в крайнем случае – экспроприировать средства у тех, кто ими обеспечен в достатке, но делиться не желает.

– Вы понимаете мою мысль, лорд Вулси?

Похититель, ничуть, впрочем, на пролетария не походивший, прочел эту краткую лекцию отнюдь не случайно. Надо было дать понять заносчивому иностранцу, что партия конституционных демократов не шутит. Если господин Джералд состоятелен, то почему бы означенному Джералду не передать германскому народу, который представляет сейчас его собеседник, принадлежащие оному народу сокровища?