Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Кошмар продолжался совсем недолго – от силы десять минут, растянувшиеся для наблюдателей на часы; перед глазами Евы, графа Баркова и прочих концессионеров всё происходило медленно-медленно, Фафнир будто приостановил течение времени, давая своим давним противникам возможность насладиться зрелищем.

Что и говорить, спектакль произвел неизгладимое впечатление. Дух Разрушения наглядно продемонстрировал свою необозримую мощь. Наслаждайтесь, господа.

Закончив расправу, золотой дракон потоптался на поле и вдруг улегся, обернувшись хвостом, в точности уподобившись кошке. Затих.

Всем кроме Баркова и Евы казалось, что неподалеку от Траянова вала на землю спустилось облако причудливой формы, напоминавшее огромного крылатого змея.

– Мне чудится, или это приглашение к разговору? – первым сообразил Джералд. – Бояться нечего, пожелай Фафнир немедленно убить нас, он бы это давно сделал. Граф, прикажите всем не двигаться с места и желательно даже не шевелиться. Я пойду к нему.

– Мы все должны пойти, – отозвалась Ева. – Вы придумали хорошее слово для обозначения нашей компании, милорд, – «концессия». Хорошее, однако неправильное. Мы семья. Гунтер, Гернот, Гихзельхер, Кримхильда. Зигфрид. Хаген. Фафнир. Сага о Нибелунгах не завершена, последние строфы не написаны. Идем. Я его не боюсь.

– Поручик? – угрожающе произнес Барков. – Сидите здесь тише мышей, незаметнее блох! Чтоб ни шороха!

У белого как полотно Львова хватило сил только согласно прикрыть веки.

– А вот и Хаген, – вытянула руку Евангелина, спустившись с вала. – И Тимоти с мсье Вершковым… Будет тихая семейная встреча, вам не кажется? Бургундцы и их фамильное проклятие. Наше проклятие.

– С виду он не такой и страшный, – пробурчал Робер, не выпускавший из руки пистолет. – Так, клочок тумана. Морок.

– Ты не видишь истинной сущности.

– И вовсе не жажду. Если мы против ожиданий останемся в живых, поеду на целый год в Люцерн или Карлсбад, в санаторий для нервических больных. Причем лечение обойдется в целое состояние.

– Раз ты способен шутить, значит, не всё потеряно.

Грязные, оборванные и взъерошенные концессионеры выглядели не ахти – лорд Вулси, при любых обстоятельствах поддерживавший лоск истинного джентльмена, и тот ныне походил на бродягу из сомнительных кварталов пролетарского Ист-Энда.

Блистал один только Хаген из Тронье – высокий, соломенноволосый, с бездонно-голубыми спокойными глазами, окладистой короткой бородой и королевской осанкой. Одет он был конечно же в прежний «колониальный» костюм Ойгена Реннера, песочные брюки и курточку-френч с карманами, но поверх нее сияла испещренным тонкой гравировкой металлом лорика Вёлунда, а в левой руке был круглый щит, от которого волнами исходило тепло…

Тепло и ярко-алое свечение, в противовес льдисто-лазурному мерцанию Фафнира.

– Живы-здоровы? – искренне обрадовался Тимоти, ничуть не обращая внимания на дракона. – Видели, тут такое было?!

– Помолчи, – веско сказал Хаген. – Не время пустословить. Он позвал нас.

Нависавший над «бургундской семьей» вязкий сгусток марева начал уплотняться и съеживаться, принимая видимую глазу форму – на этот раз дракон решил обойтись без изысков и ненужных реприз, выбрав для телесного воплощения любимый им облик карлика-дверга Альбриха, еще одного загадочного героя «Саги о Нибелунгах», связанного

с сокровищами мистическими узами…

Маленький, в половину человеческого роста, но, что называется, «поперек себя шире». Не толстый, не дородный, а именно очень широкий.Плечи вполне соотносились с ростом существа – фантастически коренастый крошка, в темно-зеленой одежде, с черной бородищей до пупа, в руках тяжеленный двулезвийный топор-лабрис.

На седеющих жестких волосах красуется остроконечный колпак, украшенный золотым символом – пылающий древнескандинавский дракар, Нагльфар – корабль мертвых, который однажды придет из Нифельхейма с огненными великанами на борту, чтобы начать Последнюю Битву и повергнуть богов…

Глазки маленькие, глубоко запавшие и холодные-холодные, как два сапфировых осколка. Взгляд бесстрастный и ничего не выражающий. Не-живой.

– Хайлс, – низко сказал карлик, глядя только на Хагена.

– Сигис хайлс, Фафнир-дрэки, – с исключительной вежливостью ответил бургундец, но традиционного поклона не последовало, лишь кивок. Знак уважения к противнику и не более. – Эк’эмн Хаген-ярл эйн Тронье-фюльк…

– Эк кенна…

– Ничего не понимаю, – прикрыв губы ладонью, сказал Барков Евангелине. – Что это за язык?

– Наречие наших предков. Так говорили в эпоху Аттилы и бургундских королей, какой-то диалект готского… Фафнир не желает учить языки современности, они ему не интересны. Дракон живет только прошлым, не веря, что его времена давно миновали…

– Ошибаешься, женщина, – вдруг сказал карлик, метнув взгляд на Евангелину. Расслышал. Говорил он теперь не на готском или бургундском, а употреблял совсем иное наречие, понятное всем. Древнейшее, изначальное, первоязык. Тот, что унаследован каждым живым, и достаточно услышать первые звуки, чтобы вспомнить. – Я был всегда, Кримхильд, и останусь навсегда. Я вне времени. Я не помню, когда родился, и не знаю, когда умру. Ты слышала, Кримхильд?

– Тогда почему ты преследуешь нас?

Это вы меня преследуете. Это вы хотите моей гибели. Это вы. Не я. Вы. Вы. Вёлунд. Вы. Кримхильд. Вёлунд.

Карлик говорил все более отрывисто. Обвиняя. Обличая. Жалуясь.

– Уйдите, уйдите прочь смертные, не нужно… – гудело в головах концессионеров. – Уйдите!

– А что ты предложишь взамен? – громко перебил стенания Хаген. – Я знаю, драконы держат слово! Всегда! Предложи выкуп!

* * *

– …Да что ж тут случилось-то? – потрясенно сказал сам себе подъесаул Федор Ванников, командовавший казачьей полусотней, отправленной из Ярмолинц к югу, прояснить текущую обстановку в районе Каменца.

Двенадцатую кавалерийскую дивизию подняли по тревоге еще ночью, но командование пока выжидало, не начиная решительных действий. Донцы прошли через Мукаров и Соколец на Крушановку и Баговицу, в обход губернского города, взяли в плен троих заблудившихся австрияков-драгун, которые отбились в утреннем тумане от своего эскадрона. Отправляя дозорные разъезды, выяснили, что неприятель продвинулся до Белина и Залесец, и по достижению днестровского рубежа собрались было обратно, но…

Поделиться с друзьями: