Берег бесконечности
Шрифт:
— Другого общего языка у них нет. Если это действительно инопланетяне, то могли бы ответить, посчитав до пяти. — Ким сцепила ладони и вознесла молитву тому, кто всем этим заведует, кто бы он ни был. Потом бросилась в объятия Солли. — Солли, это наяву!
— Давай-ка пока еще подождем радоваться…
Сигналы прекратились. Ким отпустила Солли, сцепила руки и стала ждать.
— Если они действительно кого-то встретили, — сказала она, — то мы услышим только одну половину разговора.
Потому что тот корабль почти наверняка использует направленный сигнал, а не круговой, как у
— Ты думаешь, они принимают ответ? — спросил Солли.
Снова начались сигналы по той же схеме.
— Нет, — ответила она. — Пока нет.
Сердце ее колотилось. Сигналы прекратились, потом зазвучали снова.
Один. Два. Три. Четыре.
«Характеристики сигнала проанализированы, — сказал ИР. — Подтверждаю, что это „Охотник“.
Ким представила себе сцену: где-то возле Алнитака корабль Трипли занят ремонтом — то есть был занят ремонтом; трудно отделить сейчас прошедшее от настоящего, — и вдруг видит нечто. Расплющенную каплю. Черепаху. «Доблестного», Один. Два. Три. Четыре.
— Ну давай! — взмолилась Ким.
Солли смотрел на нее.
— Ты думаешь, они все еще не получили ответа?
— Думаю. Как только тот корабль ответит, они попробуют что-то другое.
— И что?
— Понятия не имею, Солли. Что угодно… Один…
— Почему они не отвечают? — воскликнула Ким.
— Может быть, не знают как. — Солли тоже начал путать настоящее и прошедшее. Они же в некотором смысле вернулись в прошлое.
— Не могут не знать, Солли. Как это может быть?
Она мечтала увидеть хоть один визуал. Будь она на борту «Охотника», она бы засняла «Доблестный» и послала бы изображение тому кораблю, предлагая чужаку сделать то же самое. Хороший дружественный жест. И изображение появилось бы в передаче. И она бы тогда без вопросов поняла, что происходит.
А пока продолжался счет до четырех. Интервалы между писками менялись, указывая, что сигналы посылаются вручную. Весь счет занимал секунд восемь. Последовательности были разделены минутными интервалами.
— Мы используем мультиканал? — спросила Ким. Просто на случай, если инопланетяне что-то передадут, а их антенна случайно будет направлена куда надо, чтобы Хэм мог их услышать.
— Да, мы бы их уловили. Но я бы не стал на это ставить. Как раз был промежуток между сигналами. Ким пыталась представить себе состояние мыслей экипажа «Охотника» и гадала, что видели они в своих телескопах, что они нашли. Будь это возможно, она бы сейчас с радостью убила Маркиса Кейна. Как до них не дошло, что такое событие может вызвать интерес в будущем, и исходный сигнал будет перехвачен? И что надо подумать о тех, кто этим займется?
Солли поглядел на таймер:
— Запаздывают.
Молчание длилось. Пять минут. Семь.
— Может быть, они это бросили.
— Нет. — Такого не могло быть. Никто не бросит, если сидит и смотрит на корабль инопланетян. — Они бы так не сделали.
— Могли, если чужак улетел.
У Ким похолодело в животе. Такой возможности она не учла. Она предполагала, что
виды, научившиеся летать к звездам, в такой ситуации испытают одинаковое любопытство. Назовем это Софизмом Брэндивайн.Но если была встреча, а потом неожиданно прервалась, это не объясняет последующих событий. Нет, не так все просто.
— Наверное, они сменили подход, — сказала она. — Что-то такое, чего в передаче не видно.
— Например?
— Будь я на их месте и не получи ответа на радио, я бы начала мигать бортовыми огнями. Может быть, была установлена связь и они готовы обменяться сувенирами и поклясться во взаимной дружбе. Может, они открыли люки и машут руками. Ничего из этого ГЕСДО не увидит.
— Последнее предположение можешь отбросить. Ни у кого не было бы времени влезть в скафандр. — Он посмотрел ей в глаза и спросил с тревогой: — Что с тобой?
— Солли, если это еще продлится, я просто эмоционально распадусь.
Она всматривалась в изображение Алнитака, будто усилием воли могла увидеть, что там произошло. Где-то там, захлестнутые световой феерией гигантской звезды, были изображения «Охотника» и другого.
— Солли, у меня к тебе вопрос.
— Давай.
— Есть ли способ узнать, находится на борту другого корабля жизнь или нет? То есть если мы встречаем корабль, а он молчит, есть ли у нас датчики, способные заглянуть внутрь и определить, есть ли кто на борту?
— Нет, — ответил он. — Любой корабль, подошедший так близко к Алнитаку, должен быть тщательно изолирован от излучения. «Охотник» никак не мог узнать непосредственно, есть ли на том корабле экипаж или это просто автомат. Единственный способ — разговор. И даже тогда нельзя будет сказать точно поскольку может оказаться, что ты говоришь с ИРом. — Солли еще подумал. — Наверное, надо встретиться физически и пожать друг другу руки. — Он усмехнулся. — Или что там у них есть пожимать. А до того все это только догадки.
Сперва Ким не сообразила, где она. «Охотник» снова посылал сигналы. Бип. Бип. Бип. Но на этот раз по другой схеме — один-три-пять-семь. Приглашая тот корабль ответить «девять». Они сменили метод — значит, получили ответ?
Она снова лежала на диване, Солли набросил на нее покрывало.
— Это они делают уже часа два, как я думаю.
— Ты думаешь?
— Был перерыв посреди сигнала. Он длился четырнадцать минут. Может быть, что-то их закрыло. Тот газовый гигант котором ты говоришь.
Было больше четырех утра. Четыре часа назад они приняли сигнал «Охотника».
— Хочешь пойти поспать? — спросила она его.
— Ага. Я думаю, что на одну ночь мне этого хватит. А ты?
— Я пока останусь.
— О'кей. — Он встал, нагнулся к ней, нежно поцеловал. — Никогда бы не подумал, что они что-то нашли, а на них не обращали внимания. «Слушайте, мы тут нашли настоящих инопланетян, но они нас в упор не видят. Куда они направляются? Понятия не имеем».
— Ладно, — сказала она. — Даст Бог, получим больше, чем сейчас есть. — Она посмотрела на монитор, на котором мигал новый отсчет. — Представляю себе, как сижу напротив Агостино с записью, на которой только морзянка от «Охотника».