Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Вы ужасно правдоподобны, капитан, — сказал я. — Считайте, что я поверил вашему рассказу. А сейчас я хотел бы послушать ваш рассказ об этом фургоне или как вы его там называете.

— Вы находитесь в небольшой передвижной машине, шаттле, которая смонтирована на самодвижущемся шасси. Шаттл может перемещаться по ровным участкам земли или мостовой, а также по спокойной водной поверхности. Это дает нам возможности маневрировать в пространстве на собственной земле, так сказать, избегая опасности пытаться проводить наземные операции в незнакомом районе.

— А где остальные люди вашей группы? Должно быть не меньше трех.

— Они все на своих местах, — кивнул Винтер. — Здесь есть еще одна небольшая комната, в которой находятся механизмы привода. Она расположена впереди кабины управления.

— А для чего это? — я указал на коробку, лежащую на столе, из которой я взял пистолет.

Винтер быстро взглянул на нее, а затем с сожалением сказал:

— Так вот откуда у вас оружие. Я терялся в догадках, так как сам вас обыскивал, когда изымал документы. Проклятая небрежность Дойля, вот чертов охотник за сувенирами. Я велел давать мне все на рассмотрение, прежде чем привозить это в наш мир. Так что, я полагаю, тут и моя вина.

Он осторожно прикоснулся к своей раненной руке.

— Не надо слишком сокрушаться. Я достаточно умный парень, — сказал я, — но не очень храбрый. По сути дела, я до смерти боюсь того, что мне уготовано по прибытии на место назначения.

— С вами будут хорошо обращаться, — заверил меня Винтер.

Я не стал спорить. Может быть, когда мы прибудем, я смогу сделать еще одну попытку к бегству, используя пистолет. Однако, это направление мысли было не очень обнадеживающим. А что мне делать потом? В этом Империуме Винтера?

Что мне нужно, так это обратный билет домой! Я подумал о родной земле, как о мире В-1-три и понял, что начинаю принимать теорию Винтера.

Подойдя к столу, я сделал большой глоток из голубой бутылки.

— Почему мы не взрываемся, когда пересекаем какую-нибудь из этих опустошенных линий, или не сгораем, пересекая горячие миры? — спросил я внезапно. — Предположим, что мы вздумали бы выглянуть наружу, где вы фотографировали обломки скал.

— Мы не засиживаемся ни в одном из этих миров слишком долго, приятель, — пояснил Винтер. — На каждой из этих линий мы находимся бесконечно малый промежуток времени. Следовательно, у нас нет возможности на физический контакт с окружающей обстановкой.

— А как же вы тогда фотографируете и используете свои коммуникаторы?

— Камеры остаются внутри поля. Снимок по существу является смещением экспозиций на всех линиях, которые мы пересекаем в момент съемки. Эти линии едва отличаются друг от друга, конечно, и поэтому снимки совершенно отчетливы. Наши же коммуникаторы используют что-то вроде генератора волн, распространяющего передачу.

— Винтер, — сказал я, — все это чрезвычайно интересно, но у меня складывается впечатление, что вы невысоко цените людей как таковых. Я думаю, что вы, возможно, планируете использовать меня в каком-то нужном вам эксперименте, а затем выбросить; зашвырнете в одну из этих груд космического лома, которые показывали на снимках. И эта бурда в голубой бутылке совсем не утешает меня настолько, чтобы вышибить мысли из моей головы.

— Боже упаси, приятель, — Винтер резко выпрямился. — Ничего подобного! Мы далеко не проклятые варвары. Я заверяю вас в этом! Поскольку вы являетесь объектом государственных интересов Империума, вы можете быть уверены, что с вами будут обращаться гуманно и с должным почтением.

— Мне не поправились ваши слова о пункте сосредоточения. Это звучит для меня как заключение в тюрьму.

— Совсем нет, — замотал головой Винтер. — Имеется весьма большое количество весьма приятных А-линий вне пределов Поражения, которые либо полностью необитаемы, либо заселены народами с недостаточным уровнем технического развития. Любой может избрать наиболее близкий для себя технологический или культурный уровень, где бы ему понравилось жить. Все лица, задержанные для допроса, самым тщательным образом обеспечены: их снабжают всем необходимым для проживания с комфортом всю оставшуюся жизнь.

— Высаживают на необитаемом острове или оставляют в деревне дикарей? Вам, знаете ли, не кажется, что это не слишком веселая перспектива для меня? А, капитан? Вы знаете, что я думаю? Нет? Так вот, я хотел бы попасть домой!

Винтер интригующе улыбнулся.

— Что бы вы сказали, если б вас снабдили состоянием в твердой валюте, ну, хотя бы, в золоте, и поместили в общество, очень сильно напоминающее, например, английское семнадцатого века с тем дополнительным преимуществом, что у вас было бы электричество, множество современных книг, запас необходимых вещей, в общем, все по вашему усмотрению, для того, чтобы с удовольствием прожить всю оставшуюся часть вашей жизни? Вы должны помнить, что в вашем распоряжении все ресурсы вселенной!

— Мне бы больше хотелось, чтобы я имел чуть больше выбора, — вставил я, — Предположим, что мы продолжим путь, раз мы вышли из Зоны Поражения. Вы могли бы привести эту машину назад в тот мир, откуда меня выдернули? Помните, что я могу заставить вас силой!

— Послушайте, Байард, — нетерпеливо сказал Винтер. — У вас есть пистолет. Очень хорошо. Застрелите меня. Застрелите всех нас. Чего вы этим добьетесь? Управлять этой машиной вы все равно не сможете, для этого необходимо иметь огромные навыки и технические знания. Органы управления сейчас настроены на автоматическое возвращение в исходный пункт. Запомните, что ПОЛИТИКА ИМПЕРИУМА запрещает возвращать какое-либо лицо в тот мир, откуда оно было взято. Единственное, что вам остается, это сотрудничать с нами, и примите мои заверения как офицера Империума, что с вами будут обращаться с подобающим уважением.

Я посмотрел на пистолет.

— В кинокартинах, — сказал я, — парень с дубиной всегда добивается своего! Но вас, кажется, не очень-то тревожит, пристрелю я вас или нет?

Офицер улыбнулся.

— Если отбросить в сторону то, что вы сделали несколько глотков коньяка из моей бутылки, и, вероятно, не прострелили обшивку шаттла вашим идиотским выстрелом из этого пистолета, который вы до сих пор держите в руке, заверяю вас…

— Ну что ж, поверю, — сказал я и швырнул пистолет на стол. Потом сел и откинулся на спинку стула. — Разбудите меня, когда будем у цели, старина. Я хотел бы привести свое лицо в порядок.

Винтер захохотал.

— Вот теперь вы поступаете разумно, приятель. Мне было бы чертовски неприятно предупреждать персонал базы о том, что вы размахиваете в машине заряженным пистолетом.

ГЛАВА III

Я проснулся от толчка. Шея болела ужасающе, не лучше было и с остальным телом, стоило только пошевелиться. Со стоном я опустил ноги со стола и сел ровно. Что-то было не так. Винтера не было в комнате, гудения машины не было слышно. Я подпрыгнул.

— Винтер! — закричал я. Перед глазами возникла картина, как меня высаживают на одном из этих похожих на ад миров. В этот момент я понял, что до этого не столько боялся попасть в этот загадочный Ноль-Ноль, сколько я боялся того, что не попаду туда.

Винтер открыл дверь и заглянул в комнату.

— Я сию минуту буду с вами, мистер Байард, — успокоил он меня. — Мы прибыли по расписанию.

Я занервничал. Бросился за пистолетом, но нигде не смог его отыскать. Он исчез. Я сказал себе, что это не хуже, чем пойти на прием к послу.