Берег динозавров (Сборник)

— Рат-Гальон выставляет чемпиона! — Его голос перекрыл возбужденные возгласы. — Рат-Гальон встречает всех желающих. — Он помахал мне рукой, — Наш парень Дргон…

Позади меня раздался возмущенный вопль, заглушивший слова Кагу.

Я обернулся и увидел проталкивающегося сквозь толпу Торбу с всклоченными волосами и багровым лицом.

— Погоди чуток! — возмущенно заорал он. — Пока еще я здесь чемпион.

Он замахнулся на Кагу, но тот ловко увернулся.

— Наш парень Дргон уложил тебя, верно? — прокричал Кагу. — Вот он теперь и есть чемпион.

— А я не был готов, — прогудел Торбу. — Ему просто повезло.

Он обвел взглядом зрителей, ища поддержки:

— Я, понимаешь, сижу, завязываю шнурок на ботинке, а этот парень…

— Иди, иди сюда, Дргон! — поманил меня Кагу. — Мы сейчас покажем…

Торбу развернулся и двинул Кагу в челюсть. Старый боец грохнулся на арену, проехался по ней и неподвижно застыл. Я стал протискиваться ближе. Его перенесли к ближайшему столу и усадили на стул. Мужчина, наклонившийся к Кагу, выпрямился с побледневшим лицом. Я растолкал толпу и схватил Кагу за запястье. Он был мертв.

Торбу застыл в центре арены с разинутым ртом.

— Что-о? — выдавил он.

Я протиснулся между двумя зрителями и кинулся к нему. Он пригнулся и сделал замах правой, я уклонился и провел апперкот. Торбу отшатнулся. Я нанес быструю серию ударов по телу слева, справа, не обращая внимания на его суматошные движения, сделал нырок и достал несколькими хуками в голову. Он застыл: колени вместе, глаза обалделые, руки по швам. Я примерился и врезал ему в подбородок. Он рухнул, словно бревно.

Тяжело дыша, я перевел взгляд на Кагу. Белое как мел лицо, испещренное шрамами, выглядело до странности умиротворенным. Кто-то помог Торбу подняться и повел с арены. Посещение Бар-Пандерона обещало стать большим событием, теперь мне предстояло везти домой труп.

Я подошел к Кагу, которого осторожно уложили на пол. Все кругом застыли в состоянии шока, здесь же был и Торбу. По его лицу стекла крупная слеза и упала на щеку Кагу. Торбу отер глаза своей лапищей.

— Прости, старина, — пробормотал он. — Я вовсе не хотел.

Я подобрал Кагу и, перебросив его через плечо, понес к выходу. И все то время, пока я пересекал зал, во Дворце Веселья стояла такая тишина, что я слышал собственное тяжелое дыхание, поскрипывание своих пластиковых башмаков, журчание фонтанов.

В бараках охраны я уложил Кагу на постель, а потом гневно обернулся к обступившей меня дюжине верзил.

— Кагу был хорошим человеком, — сказал я. — А теперь он мертв, и умер как зверь какой-нибудь — ни за что. Все в его жизни кончилось, так ведь, парни? Как вам это нравится?

— Как будто мы виноваты, — огрызнулся Малл. — Кагу был и моим старым другом.

— А чьим другом он был тысячу лет тому назад? — отрезал я. — Кем он был когда-то? Кем был ты? В прежние времена на Валлоне существовали иные законы. Каждый был сам себе до-меньером.

— Слушай, а ты случайно не из братства? — воскликнул кто-то.

— А, так вот это как у вас называется? А по-моему, это всего лишь новое название старой игры. Один прохвост делает себя диктатором…

— Мы следуем кодексу, — оборвал меня Малл. — Наша работа — поддерживать доменьера. А это не значит молча выслушивать, как какой-нибудь шутник начинает обзываться.

— Я не обзываюсь, а призываю к восстанию. Вы, парни, главная сила в этой системе. Так почему же вы отсиживаете себе задницы, позволяя своим боссам заплывать жиром, да к тому же еще и калечите друг друга на потеху доменьерам? Я бы предложил прямо сейчас навестить местных шишек. У вас же право на рождение… было когда-то. Но ваша судьба зависит от вас. Пока многие из вас не ушли дорогой Кагу.

Поднялся сердитый ропот. Появился Торбу с заплывшим лицом. Я невольно попятился, готовясь к неожиданностям.

— Что здесь происходит? — пробасил он.

— Да этот тип! Подстрекает на мятеж и измену, — высказался кто-то.

— Он хочет, чтобы мы поколотили, да не кого-нибудь, а самого доменьера Квохи!

Торбу приблизился ко мне.

— Ты чужой в Бар-Пандероне, — произнес он недовольно. — Правда, Кагу говорил, что ты свой парень. Ты неплохо обработал меня, и я ничего против не имею: такова жизнь. Но слушай, не мути здесь воду. Есть кодекс и есть братство. Мы держимся друг друга, и этого достаточно. Доменьер Квохи ничем не хуже любого другого доменьера, и, клянусь кодексом, мы на его стороне.

— Послушайте, — настаивал я, — я помню прошлое Валлона. Я знаю, кем вы были однажды и кем можете стать опять. Необходимо всего лишь взять власть. Я проведу вас к кораблю, на котором прибыл. На его борту вы можете получить достаточно информации, чтобы понять…

— Хватит! — оборвал меня Торбу. Он выписал в воздухе какую-то каббалистическую фигуру. — Мы не хотим связываться с привидениями или сражаться с магами и демонами.

— Чушь! Все эти ваши запреты введены с единственной целью: заставить вас держаться подальше от городов, чтобы вы не могли понять, чего лишились.

— Не хотел бы я отдавать тебя в руки серых плащей, Дргон, — проворчал Торбу. — Замолчи.

— Города, — настырно продолжал я. — Они же совершенно пустые, как будто их только что выстроили. А вы живете в этих клоповниках, окружили себя стенами и пытаетесь защититься от серых плащей да разных изгоев.

— Ты что, хочешь играть первую скрипку, музыкант? — встрял Малл. — Так ступай, поговори с Квохи.

— Все идем.

— Ну уж нет, это надо делать в одиночку, — возразил Торбу. — Да пошевеливайся, Дргон. Я не стану на тебя заявлять. Я понимаю, как ты себя чувствуешь после смерти Кагу. Но, слышь, не зарывайся.

Я чувствовал, что побежден. Эти упрямые ослы к тому же не отличались особой сообразительностью.

Торбу поманил меня за собой. Я без особого удовольствия последовал за ним.

— Ты хочешь перевернуть все вверх дном? Ну что ж, не ты первый, однако помочь тебе мы не можем. Времена изменились, и отнюдь не к лучшему. У нас есть легенда: когда-нибудь вернется Ртр, и вот тогда возродятся золотые времена.

— А кто такой Ртр?

— Что-то вроде могущественного доменьера. Сейчас его нет, но давным-давно, когда еще начинались первые наши жизни, жил Ртр — доменьер всего Валлона. И всем жилось прекрасно. И у каждого была одна полная жизнь…