Берег Скелетов

Хуан вскинул автомат и лазерным прицелом уткнулся тому в грудь, прямо в сердце.

Секунду спустя на том месте, где только что виднелась красная лазерная точка, уже зияла огромная дыра от пули. Солдат беззвучно упал. Благодаря глушителю, выстрела никто не услышал, однако несколько повстанцев заметили отсутствие командира. Казалось, все они обладали единым умом, единым зрением, едиными ощущениями, поскольку все, как один, вскинули оружие и медленно начали передвигаться по площадке.

Когда один из солдат Кабрильо пустил несколько очередей из винтовки без глушителя, тридцать автоматов ответили ему в унисон. Однако Кабрильо расставил свои силы таким образом, чтобы ни одна траектория стрельбы не приближалась на опасное расстояние к нефтяному потоку, иначе катастрофы не избежать.

Шестеро повстанцев повалились на землю сразу же, как только был открыт огонь. Еще двоих уложил Хуан выстрелом от бедра, поскольку те неожиданно вывернули из-за угла контейнера, за которым он скрывался. Свирепость и напряженность перестрелки усиливалась. Один из его солдат на бегу к очередному укрытию получил ранение в ногу. Он плашмя припал к земле футах в десяти от Кабрильо. Не раздумывая, Хуан открыл огонь и, бросившись к солдату, за воротник подтянул его в укрытие.

— Нгиябонго, — произнес тот, сжимая раненую ногу.

— Не за что, — ответил Хуан, догадавшись.

В следующую секунду все вокруг них перевернулось вверх дном, поскольку одна из боеголовок разорвалась прямо за дальним углом их контейнера.

В этот момент Линда больше всего на свете желала, чтобы коридоры административной зоны погрузились в кромешную тьму. Это было бы намного безопаснее, и она прибегла бы к окулярам ночного видения. Но их повсюду освещали яркие высоковольтные лампочки.

Нижний этаж буровой установки представлял собой лишь отсеки с машинным оборудованием, однако, когда они поднялись выше, перед ними предстал целый лабиринт проходов и смежных комнат. Также они нашли несколько спален для рабочих и пару офисных помещений.

Не было ничего скучнее и муторней, чем проверять комнату за комнатой, однако иного выбора у них не оставалось. Линда явно ощущала, как поджимало время. Чем больше времени займут поиски, тем дольше придется капитану сражаться с повстанцами в этих неравных условиях. Она не осуждала его тактики. Только, по ее мнению, в операции нужно было задействовать больше людей.

Заглянув за угол, она заметила двух повстанцев, прислонившихся к двери по обе ее стороны, автоматы свисали с их плеч. Она тут же метнулась обратно за угол, ее резкое движение заставило ее солдат насторожиться! Она молча показала два пальца и дала понять, что за углом увидела двух охранников. Боевые жесты по всему миру были универсальны, поэтому африканцы без труда ее поняли, кивнув головами. Указав на одного из них, Линда жестом указала на пол. Тот кивнул, повернулся к своему товарищу и сначала показал руками стрельбу из пистолета, а затем два больших пальца. Этим он дал Линда понять, что его товарищ — лучший стрелок. Линда кивнула, и тот занял позицию.

Лазерный прицел ее автомата метался по потолку, пока она шаг за шагом осторожно приближалась к углу. Опустив автомат, она вновь заглянула за угол. А затем быстрым, но беззвучным движением прицелилась в грудь одного, ее солдат — в грудь другого. Они выстрелили одновременно. Послышался лишь выстрел штурмовой винтовки, не оборудованной глушителем.

Затем они вчетвером ринулись к комнате, где держали заложников, как вдруг из нее выскочил третий охранник. Открыв огонь, они его тут же ликвидировали. Но как только их перестрелка стихла, из-за двери донеслись выстрелы и крики мужчин в агонии и страхе.

Первой до двери добралась Линда. Тремя мощными очередями она практически снесла дверной замок и, вышибив ногой дверь, влетела в комнату, оказавшуюся столовой, и резко спикировав вниз, чтобы уйти от града ринувшихся на нее очередей. Приземлившись на плечо, Линда вскинула свой автомат. Встревоженные выстрелами в холле, повстанцы открыли беспорядочный огонь по обезумевшим заложникам, пули летали во всех направлениях и рикошетили от стен. Террористов оказалось всего двое.

В столовой воцарился полный хаос, еще уцелевшие нефтяники метались из стороны в сторону, пытаясь избежать шальной пули, а те, кого уже ранили, падали на пол, истошно вопя.

В панике пролетевшие к выходу несколько человек едва не раздавили Линду, лежавшую практически у порога. Вместо того чтобы выстрелить по повстанцам, она загнала несколько очередей прямо в проходившую по потолку вентиляционную шахту. Еще двое нефтяников повалились на пол, прежде чем она успела перезарядить автомат и выстрелить одному из преступников прямо в голову. Случай для этого пришелся великолепный. Оставалось ликвидировать еще одного. Тут в столовую ворвались трое подопечных Линды. Оглушительно прокричав нефтяникам пригнуться, они внимательно оглядывали помещение в поисках последнего террориста. Как только Линда прикончила его товарища, повстанец перестал отстреливаться и пригнулся, намереваясь затеряться в толпе рабочих, которые теперь ринулись к выходу.

— Никому не покидать помещение! — пронзительно скомандовала она, стараясь перекричать разыгравшееся буйство. Однако толпа все упорно продолжала напирать на дверь.

Линда вскочила на ноги, внимательно вглядываясь в лица. Только-только она увидала террориста, как он уже скрылся из виду. Вдруг боковым зрением она заметила какое-то еле уловимое движение слева. Еще минута, и дверь, ведшая на кухню, осталась болтаться туда-сюда на петлях. Линда стремглав помчалась через всю столовую к кухне, рабочие, плотным кольцом окружавшие ее в надежде прорваться к выходу, немедленно расступились, увидев нацеленный на них автомат и убийственный взгляд.

Добравшись до двери, она резко пнула ее ногой. Дверь отлетела и ударилась о что-то твердое, однако Линда успела юркнуть в щель, прежде чем та принялась болтаться взад и вперед.

Естественно, на кухне она никого не увидела, поэтому, присев на корточки, начала медленно продвигаться вперед. Слева от нее находились несколько посудомоечных машин и следующий проход, ведший либо на склад, либо вообще из кухни. Только она повернулась, чтобы оценить обстановку справа, как почувствовала, что кто-то схватил ее за загривок. Рывком ее поставили на ноги, приставив горячий ствол штурмовой винтовки где-то в области почек. Повстанец, учащенно дыша, что-то горячо заговорил на своем языке. Линда не понимала ни слова, однако прекрасно догадывалась, что он хотел ей сказать. Теперь она оказалась у него в заложниках, и попробуй кто его атаковать, он тут же вышибет ей весь спинной мозг.

Около десяти минут потребовалось «Орегону», чтобы добраться до последней захваченной террористами платформы. Лодки повстанцев бросились врассыпную. И только одну команду террористов «Орегону» удалось прижать на месте. Однако могучий летающий «глаз» Малыша Хендерсона в виде самолета-автомата тут же отследил три сбежавшие лодки, направлявшиеся к пирсу, где был пришвартован огромный танкер. Их координаты он сразу же передал на главный компьютер.

Не давая им возможности встретиться со своими на берегу, Хенли приказал Мерфи взять их на мушку. Компьютер сегодня соображал туго, поэтому прошло около пяти-шести секунд, прежде чем пушки разразились огнем. Лодки ушли уже достаточно далеко от «Орегона», поэтому первые несколько снарядов попросту взбороздили воду. Когда же фонтаны брызг улеглись, в командном центре ясно увидели, как последняя лодка преступников взметнулась в воздух и практически разломилась пополам.

Резко разворачивая корабль, так что боковые насосы жалобно застонали, Эрик Стоун направил «Орегон» к пирсу. Останки лодок медленно погружались в воду.

— «Орегон» — «Либерти», — произнес Макс.

Как ни странно, на «Орегоне» никогда специально не давали имен ни шлюпкам, ни каким-либо другим морским суднам, входившим в его состав. «Либерти» — так называлась их самая первая спасательная шлюпка, которую они получили в свое распоряжение. А та, на которой Хуан когда-то потерпел неудачу, отплывая от берегов Намибии, носила название «Смерть».