Беременна из-за развода

Но ответ Милены ничуть не лучше:

— Да брось, это всего лишь мой будущий муж.

38.

Не передать словами, сколько раз за последнюю секунду я хотел провалиться сквозь землю.

— Групповушка? — только и смог, что сказать я.

— Ну а что, многие девушки мечтают о двух мужчинах за раз, - пожимает плечами хозяин квартиры.

— Витя! — ласково зовёт его Милена, легонько ударив кулаком. — Ты же знаешь, что мне противно с любым, кроме тебя. — Потом обращается ко мне: — Не обращай внимания, это он так шутит.

— Я-то шучу, но ты меня совершенно не предупредила о мужчине с чумаданом в руках! —

смеётся

Витур.

— Да, прости. Всё получилось спонтанно. Это Пётр, тот, за кого настойчиво хочет выдать меня отец.

— Я протягиваю руку, но мужчина колеблется.
– А это Витур, любовь всей моей жизни, и человек, за которого я выйду замуж, — после этих слов он всё-таки пожимает мне руку.

Хмурюсь и поражаюсь этой девушке. Милена ни на секунду не сомневается, что мы выпутаемся из этой передряги, и она останется с тем, кого любит. Это вселяет в меня надежду.

— Прости, у меня не было выбора. Отец настаивал на назначении даты, и я брякнула, что Пётр будет жить со мной. Но ты же знаешь, что мой папаша следит за нами, так что нельзя было всё так оставлять.

— Тогда добро пожаловать. — Он неожиданно притягивает меня к себе и шепчет на ухо: -

Надеюсь, ты не засматриваешься на мою будущую жену?

— Ни капли, — громко и смело говорю я, чуть отстранившись. — Да, Милена красивая, но я люблю другую.

— Ту, с кем развёлся ради денег?
– ядовито уточняет Витур.

— Мальчики, хватит!
– одёргивает нас Милена.
– Вы ещё штаны снимите и начните мериться членами, у кого длиннее. Это был его способ защититься от моего отца.

— Ладно, - кивает Витур. — Вы голодны? Идём, нам есть что обсудить.

Я оставляю чемодан в коридоре и внимательно осматриваю квартиру. Удовольствие, действительно, не из дешёвых. Эх, хотел бы я, чтобы и мой бизнес настолько хорошо окупался, и я мог не париться насчёт денег.

— Одного не пойму, как отец ещё не просёк, что вы живёте вместе? — хмурюсь я, садясь за стол.

— Очень просто, - пожимает плечами Витур. — У меня несколькими этажами ниже куплена квартира.

Так что, по сути, он знает, что мы живём в одном доме, но ничего не может доказать.

— Умно, — киваю я.
– Тогда, может, я лучше поживу в ней? — мне совершенно не хочется быть третьим лишним.

— У меня в той квартире даже мебели нет, - Витур качает головой.

— И я не вижу проблемы, если ты не будешь приставать к моей девушке. Пить будешь?

— Нет, спасибо. Не люблю, - отмахиваюсь я.

— Отлично, уважаю.

Следующий час мы общаемся, и я постепенно расслабляюсь. Витур оказывается вполне себе адекватным мужчиной-бизнесменом. Наконец-то понимаю опасения Бориса Владимировича: Витур способен развалить его бизнес. Но зачем тогда играть против него, когда можно стать одной командой?

Или не терпит конкуренции?

Мы даже пытаемся обсудить несколько вариантов, как выйти из этой щекотливой ситуации с замужеством и женитьбой, но пока идей мало.

Точнее, вариант один: сделать так, чтобы компроматы выстрелили и отца Милены посадили.

Никогда бы не подумал, что буду желать человеку тюрьмы, но туту нас не было иных вариантов.

Либо посадить за решётку убийцу, человека, который пытается разрушить жизни как минимум четырёх людей, чтобы не жить в страхе и не быть несчастными.

— Знаешь, Милена, у нас наконец-то появился шанс, - улыбается Витур, и они вновь страстно целуются.

Понимаю, что лишний, и ретируюсь в выделенную мне комнату. Думаю, написать Олесе или нет.

Мучаюсь, пока за стенкой слышатся характерные стоны и ахи. Сдаюсь и понимаю, что пора купить отдельный телефон и симку. Не могу больше быть вдали от любимой женщины, тем более беременной.

Стоны и ахи продолжаются несколько часов, но мне плевать, впервые засыпаю сном младенца.

39.

Олеся

Мама названивала мне с утра. Я настойчиво не брала трубку, зная, что ничего хорошего меня не ждёт. Наверняка Андрюша нажаловался своей маме, а та моей. Господи, парню за тридцать, а он всё

Андрюша.

В обеденный перерыв всё-таки сдаюсь и поднимаю телефон.

— И почему ты не берёшь трубку?
– рявкает на меня мама. — Совсем я тебе не нужна стала?

Игнорируешь меня?

— Мам, я на работе, — спокойно отвечаю ей.

И вот после таких разговоров она удивляется, что я не хочу ездить к ней в гости и звонить? Она серьёзно?

— 0Й, не строй из себя важную фифу, — бросает мама очередную неприятную фразу, — знаю я, как ты работаешь. Наверное, с подружками болтаешь целыми днями?

— Откуда мне их взять на новом месте? — парируя я, ковыряя вилкой разогретый обед.

Я на кухне сижу совершенно одна. Коллеги по кабинету усвистели в кафе, я здесь чувствую себя совершенно чужой и мечтаю, чтобы испытательный срок закончился, чтобы перейти на удалёнку.

— Боже, знаю я тебя, ты везде находишь с кем потрещать, — закатываю глаза.

В корне неверно. Я не особо умею заводить друзей: слишком не доверяю посторонним людям.

Да, у меня остались друзья со школы и универа, как и у всех нормальных людей, но из-за разных интересов и из-за того, как сильно нас развела жизнь по разным углам, это больше приятельницы.

— Мам, по себе людей не судят. Мне жаль, что ты до сих пор не можешь понять, что мы с тобой разные, — произношу в ответ я на очередной выпад.

Это ведь ненормально — с собственной матерью так общаться? Как будто в игре, где кто и кому больнее сделает. И ведь начинаю первой совершенно не я.

— Опять грубишь мне? Никакого уважения к человеку, который тебя выносил, родил и воспитал!

Да я тебе жизнь подарила!

А вот и очередная манипуляция с чувством вины, как долго я этого ждала!

— И это было полностью твоим решением, мама, — печально улыбаюсь я. — Это полностью твоя ответственность, что ты меня родила, а не сделала аборт, что ты растила меня, а не отправила в детдом. Не надо в это тыкать.