Беременна от Братвы

Когда мы выходим на холодный воздух, я крепче сжимаю ее руку, ведя ее к ожидающей машине. Этот брак, необходимость, средство для достижения цели. Когда я смотрю на нее, чувствую тепло ее руки в своей, я не могу не думать, что это может стать чем-то большим. Чем-то, чего я никогда не ожидал.

Свадьба кажется размытой, когда мы переступаем порог моего дома, теперь нашего дома. Тишина в большом вестибюле, резкий контраст с напряжением, которое кипело между нами весь день. Я сбрасываю пиджак, бросаю его на ближайший стул, уже чувствуя, как тяжесть вечера начинает спадать. В тот момент, когда мы переступили порог, формальность дня начала растворяться. Теперь остались только Сара и я, одни в тишине нашего дома.

Мой телефон звонит, нарушая тишину, и я отвечаю на звонок со вздохом, кивая Саре и жестом приглашая ее продолжать. Это один из моих людей с новостями, вопрос, требующий моего внимания, но не такой, с которым нельзя справиться несколькими короткими словами. Тем не менее, это занимает несколько минут, и к тому времени, как я вешаю трубку и иду в нашу спальню, я обнаруживаю, что Сара уже приняла душ и переоделась.

Она сидит на краю кровати, одетая в шелковую пижаму, которая облегает ее изгибы во всех правильных направлениях. Ее волосы влажные, свободно падают на плечи, и она смотрит на меня, когда я вхожу, ее выражение лица невозможно прочесть.

— Я ненадолго, — говорю я, направляясь в ванную, чтобы быстро принять душ. Вода горячая, почти обжигающая, и я позволяю ей смыть остатки дня, церемонию, клятвы, тяжесть того, что мы только что сделали. Но за всем этим кроется кипящее предвкушение, которое я не могу игнорировать. Я жаждал ее, больше, чем готов признать. И судя по тому, как она ждет меня, я знаю, что она тоже жаждет меня.

Когда я выхожу из душа, я быстро вытираюсь полотенцем и натягиваю свободные штаны, оставляя грудь голой, когда я возвращаюсь в спальню. Сара все еще сидит на кровати, поджав под себя ноги, ее взгляд следует за мной, пока я пересекаю комнату. В воздухе висит напряжение, густое и электрическое, и я вижу, как ее дыхание слегка перехватывает, когда я приближаюсь.

Улыбка дергает уголок моего рта, когда я вижу ее, прекрасную, уязвимую и, несомненно, мою. — Ты ждала меня, — говорю я, мой голос тихий и дразнящий. Это не вопрос. Мы оба знаем, что это правда.

Она не отвечает сразу, но то, как ее тело движется, как ее взгляд скользит вниз к моей груди, прежде чем снова встретиться со мной глазами, говорит мне все, что мне нужно знать. Я придвигаюсь ближе, ставлю колено на кровать, наклоняюсь, моя рука откидывает прядь волос с ее лица.

— Я знаю, ты этого хочешь, — бормочу я, мои губы касаются ее уха. — Даже если ты пытаешься это отрицать.

От моих слов ее пробирает дрожь, и на мгновение я вижу конфликт в ее глазах, толчок и тягу желания и сопротивления, желания чего-то, чего она знает, что не должна. Когда она наконец говорит, ее голос тихий, почти шепот.

— Ты прав, — признает она, ее дыхание согревает мою кожу. — Я действительно этого хочу.

Признание посылает волну удовлетворения, и я не теряю времени, сокращая расстояние между нами, захватывая ее губы в пылком поцелуе. Это не нежно, это собственнически, требовательно, все, что я сдерживал весь день. Сара тает в этом, ее руки поднимаются, чтобы схватить меня за плечи, когда она притягивает меня ближе.

Я опускаю ее на кровать, прижимаясь своим телом к ее, чувствуя тепло ее кожи через тонкий шелк ее пижамы. Мои руки блуждают по ее изгибам, исследуя каждый ее дюйм, и она выгибается ко мне, тихий стон срывается с ее губ, когда я дразню ее, мои пальцы скользят под ткань, чтобы провести по ее бедру.

— Ты моя, Сара, — шепчу я ей в губы, мой голос хриплый от желания. — Я сделаю так, чтобы ты никогда этого не забыла.

Она отвечает вздохом, когда я прокладываю поцелуи по ее шее, ее тело дрожит подо мной. Я чувствую, как между нами растет напряжение, как она сдерживается, но я знаю, что она хочет этого так же сильно, как и я.

— Скажи мне, — бормочу я, мои губы касаются чувствительной кожи чуть ниже ее уха. — Скажи мне, что ты этого хочешь.

— Я хочу этого, — выдыхает она, ее голос едва громче шепота, но этого достаточно. Это все, что мне нужно.

С довольной улыбкой я слегка отстраняюсь, мои руки расстегивают пуговицы ее топа, обнажая ее голую кожу дюйм за дюймом. Я не тороплюсь, наслаждаясь тем, как ее тело реагирует на мои прикосновения, как учащается ее дыхание, когда я исследую ее, мои пальцы обводят изгиб ее талии, выпуклость ее груди.

Когда она полностью обнажается подо мной, я наклоняюсь, прижимаясь губами к мягкой коже ее живота, чувствуя тепло ее тела напротив моего. Она тихо стонет, ее пальцы проникают в мои волосы, когда она выгибается навстречу моему прикосновению.

— Ты жаждала этого, — говорю я, мой голос низкий и дразнящий, когда я позволяю своей руке скользнуть между ее бедер, обнаруживая, что она уже мокрая и готова для меня. — Признай это.

— Да, — задыхается она, ее бедра двигаются подо мной, пока я дразню ее, мои пальцы двигаются с намеренной медлительностью. — Я жаждала тебя.

Признание только подогревает мое желание, и я вознаграждаю ее за честность, просовывая пальцы глубже, вызывая стон, который посылает мне толчок удовлетворения. Я наблюдаю за ней, пока работаю с ней, ее глаза трепещут, ее губы приоткрыты в безмолвной мольбе о большем.

Я пока не готов отдать ей все.

С озорной ухмылкой я отстраняюсь, лишая ее освобождения, которого она так отчаянно жаждет. Ее глаза распахиваются, смесь разочарования и потребности написана на ее лице, когда она смотрит на меня, ее дыхание становится прерывистым.

Ее грудь быстро поднимается и опускается, ее тело дрожит от неудовлетворенного желания, и я вижу отчаяние в ее глазах, когда она молча умоляет о большем.

— Что случилось, Сара? — бормочу я, мой голос низкий и дразнящий. — Хочешь большего? Ты хочешь, чтобы я закончил то, что начал?

Она прикусывает нижнюю губу, ее глаза слегка сужаются, когда она смотрит на меня, но потребность во взгляде выдает ее. — Ты же знаешь, что я хочу, — выдыхает она, ее голос полон разочарования.

Я тихонько хихикаю, легко проводя пальцами по внутренней стороне ее бедра, заставляя ее извиваться подо мной. — Ты была такой хорошей девочкой, принимая все, что я тебе давал. Я думаю, тебе нужно это заслужить, не так ли?

Ее губы приоткрываются, вырывается тихий всхлип, когда она выгибает бедра ко мне, ища освобождения, в котором я ей отказываю. — Пожалуйста, Иван...

— Что, пожалуйста? — нажимаю я, наклоняясь ближе, мое дыхание горячо обжигает ее ухо. — Скажи мне, чего именно ты хочешь, Сара.

— Я хочу тебя, — шепчет она, и ее голос дрожит от тяжести ее желания. — Я хочу, чтобы ты сделал меня своей… полностью.

Моя улыбка становится шире, удовлетворение пронизывает меня от ее слов. Я медленно, неторопливо провожу рукой, позволяя своим пальцам скользить по ее коже во всех нужных местах, никогда не давая ей того, чего она жаждет. — Ты уже моя, Сара, — бормочу я, мои губы касаются ее шеи, пока я говорю. — Мне все еще нравится слышать, как ты это признаешь.