Беременна от нелюбимого

— Засунь свое любопытство сам знаешь куда, — произношу заплетающимся языком и скрещиваю руки на груди в защитном жесте.

— Так ты замуж выходишь или нет? — не отстает от меня Даня, при этом сейчас в нем нет ни капельки злобы, он выглядит серьезным. Мы останавливаемся на красный свет, он отвлекается от дороги и переводит взгляд на меня.

Дышит как-то странно, смотрит потемневшим взглядом. Воздух вокруг нас становится вязким, застревает в моих легких, и я все никак не могу отвести взгляд от мужчины.

— Нет, не выхожу. Сейчас я одна, всерьез думаю над тем, чтобы уехать жить за границу, — с трудом выдавливаю из себя.

У меня сейчас такое состояние, что даже не могу съязвить что-то колкое в ответ. В голове настоящая каша. И это злит.

— А ты, Кравцов? Нашел даму своего сердца? — Наклоняю голову набок и глупо хихикаю, строя ему глазки. Господи, завтра мне точно будет стыдно за своё поведение.

Я перевожу взгляд на безымянный палец его правой руки. Обручального кольца нет. Холостой.

— Да, она давно уже глубоко въелась в мое сердце, но не сложилось, — грустно улыбается он, задумчиво смотря в одну точку.

Улыбка сходит с моего лица. У меня тоже не сложилось с Матвеем. Оказывается, у нас с Даней есть что-то общее в этой жизни.

— Она с другим? — спрашиваю тихо, грустно вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Вывожу пальцем по стеклу глупые сердечки.

В колонках, словно по насмешке судьбы, играет песня «Ты полюби меня пьяную, пьяную…», навевая грусть и тоску.

— Нет, — после непродолжительной паузы отвечает Даня, — просто мы не подходим друг другу, — заключает он, а потом переводит взгляд на светофор, который давно сигналит нам зелёным, и жмёт на газ.

— И это единственная причина, по которой вы не вместе? Ты так просто сдался? — Я резко поворачиваю голову в его сторону, смотрю на него с недоумением. — Ты слабак, что ли? Если бы у меня был шанс, я бы боролась за свою любовь до конца.

— И что же тебе, такой сильной, помешало бороться за свою любовь до конца? — чуть повышая голос, резко спрашивает он.

Я сникаю. Сердце больно сжимается в груди.

— У него ребёнок от другой женщины, и я не хочу быть причиной того, что маленькая девочка растёт без отца, — произношу с надрывом, наблюдая за реакцией Даниила.

— Ты связалась с женатым мужиком? — Его брови ползут вверх от удивления.

— Нет, конечно! Это долгая история, но мы не об этом. Если ты ее и в самом деле любишь и считаешь, что не сможешь встретить женщину, которая затмит твои чувства к ней, то борись за неё до конца, — горячо произношу я, пододвигаясь ближе к водительскому сиденью. Ловлю в зеркале заднего вида своё отражение. В глазах безумный огонёк, губы распухшие, щеки раскрасневшиеся, тушь потекла. — В конце концов, ты вырос ничего таким, думаю, у тебя есть шанс, — хмыкаю я, завершая свою напутственную речь, и с трудом удерживаю себя от того, чтобы не потянуться рукой к шее Дани и поправить воротник рубашки.

Кравцов лишь улыбается в ответ и качает головой.

— Я подумаю о твоих словах, Мила. Приехали, — притормаживает он рядом с моим домом. И в самом деле приехали. Быстро как-то.

— Доброй ночи, — вымученно улыбаюсь я, но сил покинуть салон автомобиля не нахожу. Ноги кажутся ватными, руки меня с трудом слушаются. Мне нужно ещё несколько секундочек на отдых. — Удивительно, что мы аж целых пятнадцать минут находились наедине и не убили друг друга. Похоже, десять лет пошли на пользу нашей взаимной «любви», — смеюсь я, пытаясь застегнуть пуговицы на шубке непослушными пальцами.

— Сам в шоке. Проводить тебя до двери? — внезапно спрашивает он, и я вскидываю на него подозрительный взгляд. — Волнуюсь, как бы ты не расшибла себе лоб на таких шпильках, — кивком указывает на мои ноги.

— Спасибо, но я сама смогу дойти. — У меня все же получается справиться с шубкой и даже покинуть салон автомобиля, вот только перед глазами все кружится и идти ровно оказывается безумно сложно.

Я не оглядываюсь, полностью сосредотачиваюсь на том, чтобы не сломать каблук. Боже, как же холодно на улице! И как бывает чертовски тяжело, оказывается, ходить на этих шпильках. Словно впервые туфли обула.

За моей спиной внезапно хлопает дверца. Пиликает сигнализация. Раздаются глухие шаги.

— Все-таки, Решетникова, придется тебе ещё немного потерпеть мою компанию. И позволить помочь тебе добраться не до подъезда, как предполагалось ранее, а до самой квартиры. Ты совсем плоха.

Он обнимает меня за талию, притягивая к себе. И снова меня окутывает запах его парфюма. И снова сердце стучит как сумасшедшее.

— Ты подозрительно любезен, Кравцов, и перестань наконец-то лапать меня, — возмущаюсь, но его руку с поясницы не убираю. И не потому, что мне приятны его прикосновения, нет, просто я и в самом деле боюсь упасть и прокатиться лицом об асфальт.

Глава 3

Когда мы входим в лифт, я наконец-то могу вдохнуть от облегчения. Прислоняюсь спиной к стене и чувствую блаженство. Хихикаю каким-то своим мыслям, летая в облаках. Потом перевожу взгляд на мужчину, прихожу в себя и вспоминаю, кто передо мной. Пытаюсь казаться собранной и серьезной. Хмурюсь, горделиво задрав кверху нос.

— Что? — вопросительно изгибаю бровь в ответ на то, что он смотрит на меня в упор, не отрываясь. — Нравлюсь?

И снова глупо хихикаю.

— Да вот думаю, когда ты уже наконец-то соизволишь нажать на свой этаж и мы поедем. Я ведь мысли читать не умею, не знаю номер твоей квартиры. — Кивком указывает на кнопочную панель, заставляя мои щеки полыхать от стыда.

— А, да, — Я нажимаю на седьмой этаж и полностью избегаю встречаться взглядом с Кравцовым.

Позор.

Это ж надо было десять лет не видеться, чтобы потом в один вечер выставить себя полной дурой.

И снова из моего рта вырывается это глупое хихиканье.

Я не контролирую это! Вообще!

Из лифта выхожу так стремительно, что врезаюсь в створки, которые еще не успели открыться до конца.

— Куда ты так спешишь, Решетникова? — летит в спину с насмешкой.

Я фыркаю, на ходу расстегиваю сумочку, пытаясь найти ключи от квартиры. Позади меня раздаются глухие шаги. Даниил следует по пятам.

Руки так дрожат, что связка падает на пол. Я понимаю, что если сейчас наклонюсь, чтобы поднять их, то просто свалюсь и уже не встану. Головокружение ведь никуда не ушло.