Беременна по договору

Это примерно один час до КОНЦА. Моего конца. Принятие постепенно заполняет внутреннее противоборство. Я устала убиваться. Эмоции и силы растрачены впустую, ничего не поменялось и не поменяется в моей жизни.

Я не пессимист, я реалист. Пора посмотреть правде в глаза – скоро я стану женой Арсена, как того и хотел отчим. Я не одна такая, многие живут не с теми и делают не то, просто у всех на то разные причины. Чем еще можно оправдать мой кошмар, чем успокоить мечущуюся душу, которая подобна слабой маленькой птичке, бьется о колючие железные прутья клетки?

За пару сотен метров до прибытия, я просыпаюсь от поверхностного сна, в который погрузилась благодаря монотонной укачивающей поездке.

– Скоро приедем, – уведомляет Павел, сворачивая с главной дороги.

– Знаю, – нервно бьется сердце в груди, когда вижу знакомые улицы и дома.

– Готова?

– Нет. Никогда не буду готова, – голос выдает волнение.

А в голове бьет набатом вопрос: как накажет меня отчим за то, что ослушалась его, сбежала и пропадала невесть где? Все мышцы непроизвольно напрягаются и к скапливающемуся волнению подкатывает страх.

Меня натурально вжимает в кресло, когда подъезжаем к дому, а из ворот, как наготове, выходит отчим. Его образ даже на расстояние для меня, как триггер для больного. Дыхание спирает, а в грудине больно – это сердце угрожает не выдержать и остановиться. Я боюсь этого человека, каждой своей клеточкой.

– Это он?

Я не могу ничего ответить. Отчим заметил меня и сейчас испепеляет взглядом. Столбенею как кролик попавший под убийственный гипноз удава. Я считываю его мысли – он готов придушить меня.

– Так, сиди в машине. Я сейчас, – решительно заявляет Паша, увидев воочию, как меня клинит.

Хлопок двери. Я вздрагиваю и выхожу из оцепенения. Пальцы по-прежнему во власти мандража.

Зачем Павел Андреевич к нему пошел? О чем они разговаривают?

В машине звукоизоляция стобалльная – ни черта не слышно. Я вижу их напряженные серьезные лица и считываю по губам слетающие слова – мне кажется, плохо дела… Отчим то и дело поглядывает на меня, отрываясь от собеседника. Меня перетряхивает каждый раз, как последний.

Когда Павел Андреевич идет обратно, отчим засовывает в рот сигарету, затягивается, параллельно набирая кого-то в телефоне. Звонит Арсену. Я чувствую.

Что Павел наговорил ему? Надеюсь, он не сделал только хуже? Если так, то отчим разорвет меня на кусочки…

– Что вы сказали ему? – с ходу спрашиваю я, как только мужчина открывает дверь и садится в машину.

– Все, что надо, – слишком спокойно выдает он, не думая вдаваться в подробности. – Пристегнись.

– Зачем? Но мне же надо идти… – язык заплетается, я кошусь через стекло на отчима.

– Ты так сильно хочешь? – с издевкой изгибает бровь Павел.

– Нет.

– Ну и правильно, – заводит машину, как не в чем не бывало. – Послушай мужа и пристегнись. Едем домой.

– Что… – роняю растерянно.

Лицо Павла непроницаемо.

Смотрю на отчима – тот что-то бурно обсуждает по телефону. Не стремится подойти к машине, схватить за шкирку и вытащить меня, как провинившегося котенка, надавать по носу, как это было раньше. Словно я ему не нужна больше.

– Но как же… Вы были против… – не могу подобрать слов, в то время как Павел нажимает на газ и выворачивает руль от ненавистного дома.

– Я передумал, – твердо заявляет он, переворачивая мою жизнь с ног на голову. – Станешь моей женой. На моих условиях.

Глава 6. Павел

Я ошибся – девчонка не врала.

Четко осознал это, когда лично увидел человека, при виде которого Алину парализовало от страха.

Внешне ничем не примечательный, обычный мужик-работяга. У её отчима Олега крупное телосложение, высокий рост, сломанный с горбинкой нос, грубое лицо и тяжелый взгляд.

При разговоре он был осторожен и крайне аккуратен, не позволял лишнего – прошаренный мужик, хитрый и пронырливый. Умеет подстраиваться под другого человека. И в целом, неприятный тип.

Я же до последнего хотел убедиться в обратном. Надеялся увидеть в глазах отчима обеспокоенность за Алину, чтобы оставить девочку в надежных руках и благополучно забыть обо всем. Ничего подобного не было в них.

От одного только имени падчерицы, в его глазах вспыхивал огонь. Плохой огонь. Не тот, что согревает и дарит свет, а тот, что разрушает и сжигает все дотла. Теперь я понимаю, почему глаза Алины такие серые – это пепел… Последствия пожаров, которые регулярно устраивал отчим.

Меня переклинило. Я не смог оставить её там. Выбросить бедную овечку на растерзание злому и голодному зверю. Какой смысл было тогда стаскивать её с моста?

Пусть будет рядом. Я помогу ей. А потом она поможет мне… У неё просто не будет выбора.

– Зачем вы передумали? – спрашивает вновь Алина, когда вернулись обратно в особняк.

Мы в её комнате. Она сидит на кровати, поджав под себя ноги и смотрит выжидающе на меня снизу вверх.

Раньше у меня не было ответа. Точнее у меня он был, но не тот, какой бы хотела услышать затравленная девушка.

– Хочу помочь тебе, – проникновенно заглядываю в доверчивые глаза и сразу перевожу стрелки на нее. – Разве не об этом ты просила?

– Да… Просто…

– Я сложный человек, Алина. Тут не могло быть просто. Привыкай, – сворачиваю тему и прячу руки в карманы брюк.

Сам не верю, что вернул её обратно. Не пожалею ли?

Девушка поджимает розовые губки, превращая их в узкую ниточку. Её глаза хаотично бегают комнате – представляю, что творится в её голове. Теперь её жизнь круто изменится. Надеюсь и моя… К лучшему.

– Что вы сказали отчиму? – обеспокоенно спрашивает Алина.

– Что заплачу ему в два раза больше, чем он должен.

– Продал меня… – тихо выдыхает.

Так и есть. А я купил.

На лицо девушки ложится тень печали. Она часто моргает. Только слез не хватало…

Сажусь на корточки и равняюсь с ней, чтобы выслушала меня и не загонялась ерундой, которая осталась в прошлом.

– Дорого продал, – добавляю я бонусом для чего-то. – Но разве не этого ты хотела, малышка? Почему в твоем голосе я слышу обиду?