Беременность на миллион

– Васю ищешь небось?

Киваю и опускаюсь на подушку.

– Нет твоего Васи и больше не будет.

– Ты… что с ним сделал, Зимин? – внутри меня все холодеет от страха и несмотря на то, что я была не прочь отрезать мужу причинное место, смерти ему никогда не желала.

– Не волнуйся, он жив-здоров, но больше к тебе не приблизится.

Стальной голос, непроницаемый взгляд и уверенность в том, что все вокруг должны его слушаться – в этом весь Руслан.

– Он вообще-то муж мой.

– Ты же на развод подала, - скептически смотрит в мою сторону приподняв брови.

– Как подала, так и передумала.

Откуда во мне эта дикая жажда позлить Руслана? Но во всяком случае мне это удается, потому что на лице играют желваки, а челюсть стискивается с такой силой, что мне на минуту становится страшно.

– Пока ты носишь моего ребёнка – Вася к тебе не приблизится.

– Это потому что ты так сказал? Знаешь, не кажется ли тебе, что ты слишком много на себя берёшь, Руслан?

Дверь резко открывается, прерывая наш разговор и в палату заходит работница клиники с едой на разносе. Пюре, салат, отварное мясо, сок, творожная запеканка – это вам не кормежка в госбольнице. Во рту начинает обильно накапливаться слюна, когда я улавливаю идеальный съедобный запах, а Зимин тем временем отходит от окна и кивает мне.

– В шкафу собрал необходимые вещи – если что надо докупить – звони. Свой номер я вбил тебе в мобильный, чтобы не потеряла. И это… поправляйся, Котова. Ты нужна нашему ребёнку.

В груди почему-то болезненно щемит, когда Руслан выходит из палаты. И я забываю про еду, беру из тумбы телефон и ради интереса ищу в контактах его номер. Подписан коротко и лаконично – Руслан. Вспоминаю огромный букет цветов, его на пороге. Взволнованный взгляд перед тем как я окончательно потеряла сознание.

Тут же набираю сообщение «Спасибо» и жму отправить.

глава 12

Саша.

После сытного приема пищи решаю поспать. Едва закрываю глаза как в палату с двумя сумками наперевес влетает Верочка.

Волосы растрепаны, на щеках алеет интенсивно-красный румянец, а грудь тяжело вздымается от мучавшей её одышки. Она окидывает взглядом палату, смотрит на мою руку и бросив сумки на пол направляется ко мне и заключает в свои объятия.

– Господи, Сашка, прости меня дуру такую! Не должна я была оставлять тебя, не должна была связываться с Русланом и вести себя как предательница!

– Успокойся, Вер, все хорошо.

– Ты на меня не обижаешься? Не из-за этого тебе так плохо стало? А то я себе места не нахожу...

Увиливаю от ответа и сажусь на кровати в то время как Верочка начинает рыться в пакетах и доставать оттуда всевозможную выпечку и домашнюю еду. Котлеты в пол-литровой банке, молодую картошечку в эмалированной кастрюльке, пирог в фольге и много-много свежих фруктов.

– Вер, да меня здесь отлично кормят! – пытаюсь сопротивляться.

– Ага, знаю я как кормят в больницах. Жуть, а не еда!

Вера перекладывает продукты в маленький холодильник забивая его до отказа.

– Как видишь, это не совсем обычная больница… Даже представить страшно какой счет выкатят потом за лечение.

– Пусть Зимин и платит, - хмыкает подруга.

– Не хочу быть ему обязана по гроб жизни, - отворачиваюсь к окну и понимаю, что я бы с радостью сейчас вышла прогуляться на улицу, поэтому нажимаю кнопку вызова персонала и жду, когда хорошенькая медсестра переступает порог палаты.

– Скажите, пожалуйста, я могу выйти прогуляться с подругой по территории больницы?

– Лечащий врач никаких ограничений не ставил, но… Ваш муж попросил не спускать с Вас глаз, поэтому даже не знаю.

– Мой муж?

А Вася-то тут при чем? Немного недоумеваю и смотрю на медсестру с удивлением.

– Ну да, Руслан Сергеевич сказал докладывать ему о каждом Вашем шаге. Ой, - она тут же бледнеет от страха, наверное, осознав, что сболтнула лишнего. – Только Вы не говорите, пожалуйста, что я Вам все рассказала.

Мой муж? Руслан? Что за бред вообще? Неужели Зимин назвался моим мужем? То, что он приказал медперсоналу следить за мной меня даже ни капли не удивило – так ему даже проще, когда я нахожусь в стенах больницы где каждый сотрудник клиники им же проплачен и подкуплен.

– Хорошо, я ничего не скажу ему, но взамен прошу выпустить меня на десять минут прогуляться.

– А Вы точно хорошо себя чувствуете? – спрашивает медсестра.

– Абсолютно точно.

Я открываю шкаф, который Зимин по его же словам упаковал нужными вещами и нахожу там помимо своих старых иркутских шмоток новые с фирменными бирками. От одного вида на ценники мне на минутку становится дурно, и я откладываю эти вещи в сторонку с твердым намерением их вернуть.

Облачаюсь в своё родное симпатичное платье в голубую полоску и взяв с собой мобильный выхожу из палаты.

Верочка придерживает меня под руку и все время волнуется не стало ли мне плохо или не кружится голова. Когда мы наконец оказываемся на весенней цветущей улице я с удовольствием вдыхаю витающий в воздухе запах цветов и деревьев. Все-таки жизнь прекрасна, несмотря ни на что.

– В школе конечно ходят разные слухи. Одни говорят, что ты ушла в запой, другие, что ты неизлечимо больна, а третьи типа русички и математички поговаривают, что ты просто испугалась работы и поэтому слиняла на больничный. Варианты разные...

– ... и один другого не лучше, - закатываю глаза к небу и плюю на все сплетни и обсуждения.

– Но ты не волнуйся, Саша, я прикрываю тебя и никогда не выдам твой пока маленький секрет. Научена горьким опытом...

Непроизвольно касаюсь ладонью живота и поглаживаю его плавными неторопливыми движениями. Возможно Руслан в чём-то прав и нам стоит объединится, пока нас связывает что-то общее – ребёнок. Нет, отдать свою кровиночку никогда не смогу. Разве только после рождения чётко разделить дни встреч и праздники, чтобы у малыша или малышки были любящие родители, которые увы никогда не станут семьей.