Беременность от бывшего

– Ты издеваешься?

Мотаю головой.

– Катена, не будь упертой идиоткой, которая из-за каких-то там принципов готова мерзнуть тут.

Кладу руку на живот и понимаю, что сидеть тут — плохой вариант для нас.

Глава 3

С ускорившимся пульсом выхожу на улицу. Небо решает немного отдохнуть от ливня.

Потапов достает из машины две сумки, одна из которых моя.

– Я вот понять не могу, как ты попала на ту дорогу? И что бы ты делала, если бы я не проезжал?

Бывший прерывает молчание, проходя мимо. Одергиваю кофту, радуясь, как ребенок, что сегодня на мне широченная толстовка, которая надежно закрывает мою тайну.

– Да уж разобралась бы, не переживай. Жила же как-то четыре месяца.

Потапов лезет в задний карман, достает ключи от домика и скрывается во тьме.

Щелкает выключателем, и как по команде на меня обрушивается очередной поток воды.

Взвизгиваю, ускоряясь. Влетаю в дом, выдыхаю.

До меня долетает громкий смешок.

– Так вот как тебя надо ускорять, если ты долго соображаешь: вылить на голову ведро воды.

Поднимаю руку и показываю широченной спине фигуру из трех пальцев.

– Я все вижу, – замечаю отражение в зеркале, в которое сейчас смотрит бывший. Стараюсь не покраснеть, но проваливаюсь в этой попытке.

– Да я и не скрываю своего отношения к тебе, Потапов.

Очередной взрыв его хриплого смеха.

– Так что ты там, дни считала? «Четыре месяца же как-то жила без тебя», – передразнивает меня, и у него почти получается меня скопировать.

– Конечно считала. Красным отмечала. Каждый день как праздник.

Раздраженный рев как живительный бальзам на рану. Не сдерживаюсь и улыбаюсь во все зубы.

– Язва.

– Твоего желудка?

Миша разворачивается на пятках и окидывает меня с ног до головы горящим взглядом.

– Ты когда такие зубы отрастила, Катен.

– Для тебя я Катя.

Потапов скрипит зубами, пронзая меня ревнивым взглядом.

– А для кого Катена?

– Не твоего умишка дело. Мы в разводе. Забыл? Никто друг другу. Так что такие вопросы задавай другим.

Меня начинает потряхивать от напряжения. Или от холода. Не сразу соображаю, что дело в мокрой одежде.

– Стаскивай свою мокрую тряпку. Срослась с ней, что ли? – настроение бывшего меняется.

Злющий. Напряженный. Как зверь перед жертвой. В любой момент гляди и кинется. Сожрет…

Он без стеснения избавляется от промокшей безрукавки и футболки.

Зажмуриваюсь. Потапов громко цокает.

– Ты прям как будто чего-то не видела. Глазки жмуришь.

Да вот в том и проблема, что видела. Видела и помню все прекрасно.

Только вот он за время нашего расставания стал намного мощнее, и его габариты заставляют внутри что-то звенеть от напряжения.

Как будто скучала.

Трясу влажными волосами и выдыхаю.

Заставляю себя открыть глаза, чтобы не казаться бывшему трусливой овечкой. Миша уже в новой футболке с интересом смотрит на замершую меня.

Стискиваю полы расстёгнутой толстовки, нервно кусая губу.

Потапов проходит в другой угол огромной комнаты и что-то включает. Из приборов, развешанных на стенах, на меня веет теплом.

– Мне повторить? Снимай шмотки, заболеешь. Меня заразишь.

– Как всегда, переживаешь за свою шкурку.

Мне нужно как-то перевести тему. Отвлечь его от моих мокрых вещей.

– Снимай, сказал, – гаркает он, у меня аж ноги подгибаются.

– Не указывай мне, что делать! Я сама разберусь, – не хочу, чтобы Потапов увидел меня в одной футболке.

Это станет катастрофой.

– Не выпендривайся, Катена. Ты ж никогда не была глупой.

– Отстань, а? Повторяю, для тебя я Катя. Никакой Катены больше нет, – бесит меня жутко его приказной тон.

Окидываю домик взглядом, и внутри все опускается.

– А тут что, одна комната? – сдавленно пищу.

Перед глазами что-то вроде студии. Огромный диван, камин, барная стойка, кухонный гарнитур, панорамное окно с видом на темный и жуткий лес.

И все!

Никаких дверей, ведущих хотя бы в туалет.

– А сколько тебе надо? Штук сто?

– А душ с туалетом? – продолжаю пищать как испуганная мышь.

А это только веселит бывшего. Вон как довольно скалится.

– Катена, это ж природа. Какой душ? Какой туалет?

Округляю глаза. Надеюсь, в этот момент я очень хорошо передаю мысль, что он идиот.

Потапов складывает руки на груди, отчего мускулы надуваются и становятся вообще нереальных размеров.

– Черт, ты что, все это время сам топором махал на своих лесоповалах? – бормочу под нос.

К моему счастью, бывший задумывается о чем-то своем и не слышит вылетевшего замечания.

– А ты можешь выйти?

– Куда? На улицу? Вот уж дудки, – фыркает Потапов и, кажется, врастает в пол.

Закатываю глаза. Думаю, как бы избежать надвигающегося Армагеддона.

Потому что именно он и случится, когда Миша увидит мой живот.

Потапов снова врубает медведя и рычит.

– На счет «три» я подхожу и сдираю эту тряпку, – злится, вон как глаза сверкают, – раз…

Делает шаг ко мне. А мне отступать некуда, я от двери и не отходила.

– Хорошо, ладно, – поднимаю руки в знак капитуляции, – стой там, не подходи ко мне.

Достаю из валяющейся у ног сумки сменную футболку и кофту.

Ощущаю пронзающий взгляд, от которого ноги подрагивают.

Я понимаю, что он прав. Потапов прав. И сейчас я обязана думать не о сохранении тайны, а о своем здоровье. Потому что я не одна и забочусь ещё кое о ком.

И любая простуда может стать проблемой.

Кусаю губу. Делаю глубокий вдох. Напоследок мысленно проговариваю молитву, чтобы Потапов, увидев живот, не прибил меня сразу же.

Дал хотя бы убежать.

С неохотой стаскиваю кофту и наблюдаю, как стремительно бледнеет Потапов, смотря на мой живот.