Берия. Лучший менеджер XX века
Шрифт:
И поэтому потенциальный конфликт между квазисоциали-стической мертвящей партократией и социалистической созидающей технократией сохранялся.
Хрущев при этом сумел сохранить доверие Сталина.
А вот Яковлев-Эпштейн пал жертвой то ли действительных собственных грехов «правого» толка, то ли жертвой обстоятельств, то ли – чьей-то провокации…
А Берия?
Берия вернулся в Тбилиси – у него было много срочных дел, и репрессии осени 1937 года не стояли среди них на первом месте. Он был спокоен за свою судьбу, потому что был на стороне дела. Значит, был на стороне Сталина.
ПОЧТИ
Авторы таких интерпретаций, как правило, хотя бы немножечко, но антикоммунисты и антисоветчики, а это автоматически делает их людьми весьма узкой души.
Ведь доведенный до логической точки антикоммунист – это законченный индивидуалист, считающий, что человек человеку – волк. Он просто не способен понять – как это можно искренне жить не для себя, а для других.
Напротив, последовательный коммунист – это коллективист, убежденный, что человек человеку друг, товарищ и брат. И это для него не евангельская реплика, а конкретный политический принцип, отрицающий частную собственность, как фактор разобщения людей.
Сталин был не просто последовательным коммунистом, он был гениальным коммунистом. И он не мог жить иначе как для других, для народов Земли. Он видел в этом свой человеческий долг, ибо кому много дано, с того много и спрашивается!
Нет, Сталин не за власть ради власти боролся. Он за державу для народа боролся. Он не сдавал своей руководящей позиции потому, что понимал: в данной конкретной «кадровой» ситуации у России нет другого, «запасного», лидера, кроме него, который способен привести народ к умному и изобильному будущему.
И сводить его борьбу к борьбе за власть глупо и мелко. Это была, повторяю, борьба за великое и умное будущее России.
Не раз уже цитированный мной Лион Фейхтвангер издал свою книгу об СССР в 1937 году в Амстердаме еще до начала широких репрессий 1937 года как в «низах», так и в «верхах» общества. И его книга – если внимательно в нее вчитаться, в художественной форме, но фактически документально показывает – какой хотел видеть страну уже в ближайшем будущем Сталин и как ему этого не позволили партократы.
Сталин не хотел крови – он хотел работать. Фейхтвангер (даже удивительно, не коммунист ведь, не политик!) уловил это в начале 1937 года, констатировав:
«Великий организатор Сталин, понявший, что даже русского крестьянина можно привести к социализму, он, этот великий математик и психолог, пытается (ах, как точно! – С.К.) использовать для своих целей своих противников, способностей которых он никоим образом не недооценивает. Он заведомо окружил себя многими людьми, близкими по духу Троцкому».
А далее Фейхтвангер написал так, что я это выделю отдельно и жирно:
«Его считают беспощадным, а он в продолжение многих лет борется за то, чтобы привлечь на свою сторону способных троцкистов, вместо того – чтобы их уничтожить. И в упорных стараниях, с которыми он пытается использовать их в интересах своего дела, есть что-то трогательное».
Но это было написано о Москве зимы и весны 1937 года, об эпохе, когда Сталин еще пытался убедить своих младших товарищей по партии словом…
Но слишком уж многие из них, говоря попросту, возомнили о себе.
На февральско-мартовском Пленуме Сталин о таких сказал:
«У нас некоторые товарищи думают, что если он нарком, то все знает. Думают, что чин сам по себе дает очень большое, почти исчерпывающее знание. Или думают: если я член ЦК, стало быть, не случайно я член ЦК, стало быть, я все знаю…»
И горько добавил:
– Неверно это…
Но и этому не вняли.
Кто-то еще и кукиш в кармане держал. Да уж и не кукиш, а бомбу. А было немало и таких, кто хотел не «решать все», а есть жареного гуся, «смеяться и любить»…
Вчитаемся, уважаемый читатель, в строки письма Кагановича Сталину от 12 октября 1936 года… О чем пишет младший товарищ старшему?
О, пардон, бабах?
Или, может, о достоинствах дорогих вин?
Или о красотах какой-нибудь там Венеции, наконец?
Нет… Между подробными сообщениями о том, что на Горьковском автозаводе «мотор, сцепление, коробка скоростей и задний мост имеют крупные дефекты» и как предполагается брак исправлять, и докладом об «испанских делах» Каганович пишет и вот что:
«По вопросу о семенах, по которому Вы давали указания, сейчас проводится большая работа сельхозотделом ЦК. Выяснилось, что по гречихе ни в институтах, ни в Наркомземе нет людей, которые занимались бы сортами гречихи или хотя бы даже имели знакомство с этим вопросом. По просу – та же картина… По яровой пшенице установлено уже, что районирования сортов нет. Наркомзем рекомендовал для всей средней полосы, включая Сибирь, сорт цезиум 0111. Теперь установлено, что этот сорт наиболее поражается головней и уступает сортам лютесценс 062 для европейской части и сорту мильтурум 0321 для востока.
Рекомендованный Наркомземом для нечерноземной полосы сорт новинка сильно заражается ржавчиной и головней. Не исключено, что мы здесь имеем дело не только с простым головотяпством, но и с вредительством…»
Черт побери! Да как рука поднимается назвать таких людей невежественными, недалекими! Они ведь впервые в мировой истории взвалили груз державных забот не ради мелких шкурных интересов, а ради…
Ну, конечно же, ради создания действительно человеческого общества.
И в целом тащили этот груз на своих плечах достойно и компетентно.
А чего заслуживали все эти чиновники Наркомзема и «ученые мужи» из «институтов», если они даже районирование уже имеющихся сортов пшеницы обеспечить не могли – не говоря уже о выведении новых сортов?!
Они ведь заслуживали любой кары, даже если были виновны всего лишь в головотяпстве. Но ведь среди них было еще немало и скрытых саботажников.
Почему самоучка Каганович мог знать, что сорт «цезиум 0111» хуже сорта «мильтурум 0321», а агрономы Наркомзема, специалисты (!), – нет?