Беркутов-Туманный

Я признался, что дергаюсь в том же стиле, и неожиданно для самого себя пообещал исправиться, то есть, больше не оставлять нашу девочку в Большом Мире.

— Правильное решение! — довольно мурлыкнула моя благоверная, как-то уж очень точно чмокнула меня в любимое место на левой щеке и заявила, что готова продолжить движение. Вот я с места и сорвался.

Неслись практически по прямой, но по направлению к району промысла абсолютного большинства добытчиков и, к слову, частенько натыкались на их следы. Путать свои начали только на следующее утро — пробежали вверх по течению подходящей речушки почти четыре километра, переместились на морену, взобрались на нужный хребет по скальной стенке

и так далее. Так что, в конечном итоге, подошли к тренировочной заимке Талызиных не с востока, а с юго-запада, прокрались к развалинам и… почти час терзали артефактный сканер работы Валерия Константиновича.

Слава богу, теневики спецотдела, посещавшие это место, не оставили ни одного «сюрприза», поэтому в какой-то момент я убрал приблуду обратно в рюкзак, жестом разрешил жене, оставшейся снаружи, забраться в «логово», в темпе закрыл «дверь», подкачал практически сдувшийся матрас и показал Оле пример скоростной «потери сознания».

Проснулись, как ни странно, всего часов через пять-шесть и практически одновременно. Пробежавшись к ближайшей речке, умывшись, вернувшись обратно и плотно поев, снова завалились на узкое, но уютное ложе, и занялись делом: супруга, согласно договоренностям, принялась экспериментировать с ледяной иглой, а я «уперся» в разряд. Само собой, не от балды, а по методике, предложенной Дайной. Этот способ последовательных переборов вариантов трансформации «плетения» оказался потрясающе удобным и быстрым — уже часа через полтора я понял, как «заставить» точечную атаку бить по площади. Но Ольга все еще пребывала в трансе, поэтому я волевым решением перенес испытания нового умения, получившего название буйство молний, на потом, и переключился на колючий побег.

Этот навык тоже «сдался» достаточно быстро, «научившись» хватать все живое в радиусе нескольких метров, и я, мысленно окрестив новое творение колючим кустарником, собрался, было, заняться воздушными лезвиями, но засек «не такое» шевеление благоверной, открыл глаза, наткнулся взглядом на сияющее лицо своей женщины и невольно улыбнулся:

— Рассказывай…

— Способ перебора вариантов, предложенный Дайной, это нечто: поймав принцип на ледяной игле и создав умение, названное веером ледяных игл, я в том же стиле трансформировала каменную иглу и воздушные лезвия. И теперь мы сможем бить по площади тремя разными стихиями!

— Раз «веер», значит, в определенном секторе, верно? — поинтересовался я.

— Ага: я решила, что попадать под дружественный огонь не так приятно, как хотелось бы, даже с прокачанным иммунитетом. Вот и постаралась.

— Ты у меня умничка! — похвалил ее я и собрался, было, рассказать о своих успехах, но был перебит:

— Ага! Поэтому додумалась до чертовски интересного вывода: по моим ощущениям, возможность трансформации умений намертво «завязана» не только на ранг ядра и уровень раскачки самого умения, но и на магическую мощь. Поэтому-то абсолютное большинство Одаренных пользуется одними и теми же базовыми вариантами плетений, некоторые Бояре, Богатыри и Князья, бывает, превращают их в более продвинутые, а мы только что фантастически быстро переделали несколько умений так, как захотели!

— Интересная мысль, однако… — задумчиво пробормотал я, посмотрел на часы и потерял дар речи, сообразив, что наречие «фантастически» подходит к ситуации лучше всего, ведь мы убили на эксперименты чуть более трех часов. Потом отложил обдумывание открывающихся перспектив на вечер, похвалил жену еще раз, рассказал о своих успехах и озвучил планы на следующие часов шесть-семь: — Что ж, задача-минимум, по сути, выполнена. Значит, обедаем, в темпе «обмениваемся» наработками, выдвигаемся к речке и поднимаем новые умения хотя бы в восьмой ранг…

…Результаты испытаний буйства молний впечатлили донельзя: даже на начальном уровне этот аналог обычного разряда требовал всего раза в четыре больше Силы, чем свой точечный аналог, «заполнял» практически весь объем вывешиваемого тумана и «снимал» с наших марев порядка десяти-двенадцати процентов объема.

Поэтому мы радостно сочли навык рабочим, раскачали до восьмого ранга и нехотя переключились на следующую стихию. К сожалению, веер воздушных лезвий обломал, причем серьезнее некуда: удар этим навыком бил по площади и наносил урон союзникам. Оля, пребывавшая в прекрасном настроении, предложила «довести умение до ума», я согласился попробовать и, к своему удивлению, уже минут через двадцать пять смог «ужать» область поражения веера до границ поля зрения!

Тут мы поймали кураж и изменили в том же самом стиле не только веер ледяных игл, но и колючий кустарник. А вот с веером каменных игл, изначально взрывавшим один отдельно взятый камень и заострявшим осколки, пришлось как следует повоевать. Но итоговый вариант стал работать, как магический аналог обычных противопехотных мин направленного действия: на десятом ранге взрывал не один, а несколько камней суммарным весом килограммов до двадцати пяти-тридцати, и отправлял осколки в сектор, ограниченный все тем же полем зрения! Вот мы с женой и оторвались — нашли отмель, заваленную камнями разного размера, устроили небольшой конец света и через какое-то время обнаружили, что веер каменных игл можно использовать и на крупных валунах: да, навык разносил вдребезги не весь объем камня, зато стабильно бил в нужном направлении.

На девятом ранге случилась еще одна нечаянная радость — мы выяснили, что расход Силы на единичное применение остался тем же, а объем породы, «трансформируемой» умением, вырос почти в полтора раза. Вот буйствовать и продолжили. Само собой, не только развлекаясь, но и экспериментируя. И пусть появление стаи волков третьего-четвертого рангов вынудило прервать научные изыскания,

зато мы провели боевые испытания всех новых навыков, сочли их чертовски эффективными и… решили продолжить в том же духе. Поэтому растащили окровавленные тушки по округе, сгоняли поужинать, а эдак через часик отправились кошмарить зверье, собравшееся у приманок.

Первый бой разочаровал: два пока еще дохленьких колючих кустарника зафиксировало всю низкоранговую живность, ошивавшуюся возле волчьего трупа, а шесть буйств молний не отправили на перерождение только барсука-«пятерку». Но его я добил разрывной морозной иглой и попросил супругу не расслабляться. Как вскоре выяснилось, не зря: второй волчий труп рвал на части медведь-«троечка», судя по яркости энергетики, готовый к прорыву во второй ранг.

Пытаться убить его новыми навыками было бы полнейшим идиотизмом, поэтому Ольга вложилась в сферу умиротворения, шар льда и оглушение, а я накрыл Топтыгина туманом и влепил в «силуэт» облегчение, росу и разряд. О том, что сфера не прошла, узнал благодаря тому, что поймал пусть изрядно ослабленное раскачанным сопротивлением, но все равно крайне неприятное оглушение. Вот и приложил взбешенного зверя арктическим холодом. А после того, как вышел из следующего рывка, переключился на разряды.