Берсерк: Против всех

[Дитя ненависти] сделал меня чуть быстрее и ускорил мою реакцию. Что, впрочем, не позволило мне уворачиваться от болтов или стрел, как хотелось бы. Однако прикрыть сердце левой рукой, получив в неё небольшой болт из тьмы, я успел.

Рывок, и я оказываюсь в одном шаге от арбалетчицы, намереваясь смять её всей своей массой. Но не тут то было. Её тренированные ноги резко выпрямились, и она подпрыгнула, зависнув в воздухе.

С высоты она начала поливать меня своими снарядами, и я рванул к [Истязателю]. Ширина меча позволила мне отразить часть болтов как щитом, но долго это продолжаться не могло. Поэтому испустив яростный рык, я запустил свой меч в парящую арбалетчицу.

Она не ожидала от меня такого маневра. [Истязатель] прилетел в нее рукоятью и заставил спуститься с небес на землю, где уже находился я. Проследив за траекторией падения противницы, я тут же оказался в месте её приземления.

Охотница едва вновь не вскинула арбалет, но я успел нанести ей удар под дых, отбрасывая ту метра на три.

— Лежать! — рявкнул я и медленно зашагал к корчащейся на земле лилиту.

Заглатывая воздух и кашляя, она удивленно на меня уставилась:

— Погоди! — выставила она вперед ладонь, всё еще глотая воздух. — Ты… Понимаешь… Кх… Меня?!

Я остановился, сжав кулаки и ответил:

— Понимаю.

Я подождал, пока охотница оклемается, но воспользовавшись заминкой, отбросил её арбалет подальше.

— Значит, ты благословленный бездной! Прости! Я не знала! Я думала ты обычный подсолнечник!

— Подсолнечник? — недоуменно переспросил я.

— Житель поверхности. Мы их так называем. Но ты ведь еще и призванный, ведь так? Из другого мира? — лилиту чуть пригнулась, выставив ладони вперед в мирном жесте.

— Ну да. И что?

— В этом ничего. Но ты понимаешь язык бездны! А значит, она сама даровала тебе свое благословление! Если бы я знала заранее, я бы ни за что не причинила тебе вреда! Мы почитаем бездну!

— Ну, хорошо. И что дальше? — я развел руками, глядя на лилиту исподлобья.

— Я могу проводить тебя в город! В Гомморах! Один ты долго не протянешь в бездне, а я тебе помогу!

— Здесь есть город? — я удивленно поднял брови, не сводя сурового взгляда с охотницы.

— Да-да! И не один! Ты сможешь здесь жить! Тебя ведь изгнали с поверхности как проклятого, так?

— Еще недавно ты называла меня благословленным.

— Подсолнечники называют таких, как ты, проклятыми. Для нас же вы благословленные.

— И много здесь таких, как я?

— Единицы, — покачала головой лилиту. — Если честно, вас уже давно никто не видел. Ну, так что? Ты согласен? Пойдем со мной.

На её лице отразилась соблазнительная улыбка.

— Пожалуй, откажусь, — покачал я головой.

Всё еще клокочущая ярость шептала мне наброситься на охотницу и растерзать её прямо здесь голыми руками, но я пытался сдержать темные позывы. Я всё больше осознавал, что это не нормально. Нельзя быть настолько отбитым и жестоким. Да, лилиту была опасна, и я не верил ни единому её слову. Но вот так убить её на месте, когда она не проявляет агрессии, даже учитывая, что ранее она сама напала на меня… Это было за гранью.

— Выворачивай карманы, — я указал пальцем на её поясные сумки.

Теневая охотница молча подчинилась, хоть на её лице и отразилось разочарование. Она поставила на пол несколько склянок и сделала пару шагов назад.

Я же, не сводя с неё взгляд, поднял свой меч с пола.

Кое-как взяв себя в руки, я задумался. Нельзя её отпускать. Неизвестно кого она приведёт в следующий раз. Я взглянул на неё, готовясь к рывку, и лилиту всё поняла.

Моему мечу оставался всего метр до её горла, когда окружение заволокло чёрным дымом. Дезориентированный я всё ещё пытался достать её наугад, но охотницы и след простыл.

— Ушла! — раздосадовано выругался я.

Я еще некоторое время понаблюдал за окружением с высоты пирамиды, надеясь увидеть убегающий силуэт, но всё было зря, и я вернулся внутрь храма.

Сначала я проверил склянки, оставленные непрошенной гостьей.

[Малое зелье регенерации]. Обычное. Ускоряет вашу регенерацию в десять раз, на период в один день.

Я задумался. В среднем небольшая рана у человека заживает за неделю. То есть за сутки после принятия этого зелья можно более-менее встать на ноги после не особо серьезных ран.

[Среднее зелье скорости]. Необычное. Увеличивает максимальную скорость ваших движений в три раза на период в тридцать минут.

[Среднее зелье реакции]. Необычное. Увеличивает вашу скорость реакции в три раза на период в тридцать минут.

Хм. А ведь зелья — это очень мощный допинг. Опившись такими склянками, можно стать просто машиной для убийств.

Я выпил [Малое зелье регенерации]. Как удары от хлыста, так и уже полученные раны следовало залечить.

Далее я подошел к останкам лича.

— Ладно. Посмотрим, что это, — пробубнел я себе под нос, поднимая жезл и запрашивая информацию у оракула.

[Афеллио де Саргас].

— И это всё? — я задумчиво почесал подбородок. — Какая-то странная палка.

Я легонько постучал жезлом по полу в надежде хоть как-то его активировать.

— По голове себе постучи, дебил. И сам ты палка.

Голос как будто был всюду, и я не мог понять, откуда он доносится. Но через несколько секунд до меня дошло.

— М-м-м… Афеллио? — обратился я к жезлу, понимая, насколько глупо выгляжу со стороны.

— Да-да. Слушаю, Вас.

Я прикрыл глаза рукой в страдальческом жесте:

— Ох. Мало мне своей шизы было. Теперь еще и чью-то подхватил.

— Ну, чего же ты такой неосторожный? Просто в следующий раз не хватайся за неизвестные артефакты. Тем более голыми руками. Мудрости то у тебя наверняка немного, да? Вот тебе твой оракул толком об объектах ничего и не говорит.

Я снова посмотрел на жезл, удивленно вскинув брови.

— Мудрости?

— Ох. Интеллектом мы, значит, тоже не испачканы? Да. Чем выше твоя мудрость, тем больше информации выдает твой оракул о предметах. Всё же просто! Вот был бы ты достаточно мудр, то узнал бы, что я не просто Афеллио де Саргас. Но еще великий мудрец и мыслитель, покоритель королевства цувангов, знаток алхимии и специалист по магии!

— Так! Погоди! Значит, всё это время колдовал не лич, а ты?

— Какой еще Ильич? А-а-а! Ты ведь с Земли, да? Поганенькое местечко, должен заметить. Посматривал я на неё через сеть оракулов. Не впечатлен. Хотя, ваше телевидение — вещь занятная. Но вредная. Лет двадцать убил на изучение, а ничего полезного не приобрел.