Беру тебя в долг
Шрифт:
Дома у Мары был крохотный садик, покойная матушка любила возиться в цветнике. Отец даже однажды привез ей черенок розы. Это было настоящее сокровище! Как Маре все время хотелось подойти и понюхать драгоценные цветы…
Зимой куст вымерз. Но на следующий год папа привез еще, потом его берегли как зеницу ока. Этот куст жив до сих пор.
А тут была целая аллея из розовых кустов. И другие аллеи с кустами жасмина и сирени, азалии, спиреи и барбариса и еще многое другое. Все это перемежалось живой изгородью из ровно остриженной бирючины и туи. Аллеи между собой пересекались, из одной в другую вели дорожки.
Группки девушек стали разбредаться по саду. Мара некоторое время плелась в хвосте, потом свернула влево на боковую дорожку и дальше шла вдоль стены, увитой плетистыми розами. Красота, яркие цветы, все эти дурманящие ароматы, ветерок, пение птиц. При желании можно было представить себе, что она тут совершенно одна.
Единственное, что сейчас немного омрачало существование, – это новые туфли. Впереди по правую руку была беседка, вся оплетенная вьющимися розами. О, это было именно то, что нужно. Мара добрела до беседки, зашла туда и уселась на скамейку. А потом с наслаждением скинула туфли и прикрыла глаза. Вот теперь счастье было полным.
Но только она расслабилась, как рядом послышались шаги и в беседку вошли двое.
Король. И с ним эта красавица Истелинда, дочь ловчего. Он вел ее под руку.
Мара так и застыла, уставившись на них, и не сразу сообразила, что надо надеть туфли. Истелинда кривилась и демонстративно смотрела в сторону, а король смотрел прямо на нее. Его тяжелый взгляд скользнул по ней, оглядывая всю с головы до ног, и задержался на…
Боже, когда Мара поняла, куда он смотрит, быстро сунула ноги в туфли. Истелинда проводила ее испепеляющим взглядом, а она пробормотала:
– Прошу прощения.
И бочком пошла к выходу.
А потом, все убыстряя шаги, устремилась подальше оттуда.
Шла и морщилась, испытывая досаду. Невольно вспоминались слова этой противной матрес Фоурм:
«Я надеюсь, на прогулке вы будете вести себя достойно и не опозорите себя»
«…но не делайте ничего такого, чтобы мне пришлось за вас краснеть».
Так глупо!
Да если бы она знала, что туда кто-то войдет! Стоило представить физиономию смотрительницы, хотелось закрыть глаза и застонать. Показать босые ступни в одних чулках! Все-таки она умудрилась повести себя неприлично.
Но было и другое.
Она прекрасно поняла, с какой целью его величество собирался уединиться в беседке с этой Истелиндой. Нетрудно было догадаться, что она сорвала им свидание. Ну уж простите! Она же не знала. Иначе близко не подошла бы к их любовному гнездышку.
С другой стороны, было так обидно. Эта матрес чуть ли не по головам их считает и даже во сне контролирует, а тут – такое. Профанация какая-то, двойной стандарт.
От всего этого остался неприятный осадок.
Правда, Мара так и не могла понять, что же именно обижает ее больше.
Она быстро шла по дорожке, опустив голову, и чуть не наткнулась на кого-то. Немедленно остановилась и вскинула голову. И на всякий случай попятилась назад.
Перед ней стоял мужчина, уже пожилой, но еще молодящийся. Это видно было и по его модным сапогам, и по отороченному мехом камзолу, и по аккуратно прилизанной прическе. Мужчина разглядывал
ее с таким умилением, словно она диковинная кукла или лакомство какое-то.А вокруг никого, только цветущие заросли.
Ей вдруг стало страшно. Снова вспомнились слова матрес Фоурм, не самые приятные мысли полезли в голову. Она здесь с этим человеком одна. Возможно, Истелинде и сойдет с рук, а если ее вот так застанут, она точно не отмоется.
– Здравствуйте, – проговорила Мара.
И стала осторожно пятиться назад, понимая, что бежать нельзя, это может спровоцировать в нем инстинкт охотника. А тот, словно услышал, вдруг шагнул к ней. Улыбка расплылась в пол-лица.
Она уже хотела наплевать на все и бежать, но тут за ее спиной раздался резкий голос:
– Малгит? Кого-то ищещь здесь, барон?
Король!
Так попасться… Боже! Она сразу обернулась и застыла. Родхар был один, без Истелинды. Смотрел на мужчину, а ее как будто и не замечал вовсе. Маре казалось, что ледяные иглы впиваются в позвоночник.
– Э… Сир, я искал вас, – проблеял этот престарелый барон и стал раскланиваться.
А король прошел мимо нее, остановился, искоса взглянув в ее сторону. А потом повернулся к барону и грозно вскинул бровь.
– Ну?
Тот начал бормотать что-то о пошлинах и торговле. Мара не стала дослушивать. Как только мужчины заговорили между собой, она бегом припустилась по дорожке и остановилась, только когда вышла на самую широкую аллею.
глава 8
Ох как она неслась! Она и сейчас не чувствовала себя в безопасности. Но здесь было довольно много девушек – участниц отбора, и Мара, стараясь не привлекать внимания, пошла медленнее. Теперь надо было успокоить бешено колотившееся сердце и дыхание.
Она сделала вид, что разглядывает вьюнки на шпалере, а сама стала осторожно оглядываться. И тут столкнулась взглядом с матрес Фоурм.
Какое у той было лицо!
На нем отражались одновременно недоумение, злость и паника. Смотрительница оглядела ее, а потом нервно дернулась и стала шарить глазами по сторонам. А Мара потихоньку переместилась ближе к группке девушек, окружавших Амелию, принцессу Грихвальда, и поздоровалась.
На нее покосились и едва кивнули. Но сейчас это было не так уж важно, главное, что она уже не одна. Не так опасно. Немного отлегло от сердца, и отпустил страх, зато тупой иглой стало колоть разочарование. Всего одна прогулка, и столько неприятного. А ведь так хорошо начиналось. И вся эта красота…
Померкла разом, когда она увидела, как к ним приближается в окружении нескольких девиц красавица Истелинда. Дочь главного ловчего смотрела прямо на нее. Ее прищуренный взгляд не сулил ничего хорошего.
А Мару зло взяло. Она вскинула подборок, оглядела красавицу и отвернулась. И тут заметила, что в саду, оказывается, прогуливаются и другие мужчины! В отдалении виднелось несколько фигур. Но как же так?
Только вроде немного успокоилась и отошла, а тут снова начала накатывать паника. Ей здорово повезло. Ведь если бы не король, неизвестно что могло произойти.
Она невольно стала искать взглядом короля, а его нигде не было видно. Сделала еще несколько шагов по инерции и услышала окрик: