Бес шума и пыли

— В племени этих самых пиу-пиу воспитание подрастающего поколения хромает, — высказался я, вспомнив, как малолетка Хитрый Скунс мутузил Гаврилу. — Разве можно поднимать руку на старших? Тем более — ногу!

— Много лун род койота вел войну с родом антилопы за места охоты. Но с тех пор, как похищен дух Тависка, Великий и Таинственный забыл о том, что на свете есть род койота. Пиу-пиу, да разразит их гром, нанесли нам у Черной лощины сокрушительное поражение. Из четырех сотен моих воинов осталось только двести человек. Мы потеряли право охотиться в прериях за Южным ручьем. Люди давно не видели бизоньего мяса. Проклятые пиу-пиу погнали нас дальше и отбросили в долину Духов, где высится Увэ-Йотанка. В долину Духов бизоны не заходят. Здесь есть гадюки да изредка встречаются койоты, но Великий и Таинственный жестоко покарает нас, если мы будет поедать своих предков…

— Ага, — поддакнул я, — тотемные животные…

— Что такое тотемные животные? — спросил со своей волокуши Гаврила после моего перевода.

— Большой Дух — не местный, — пояснил я вождю. — Он из другого… астрального района. С периферии. Поэтому многого не знает. Но могущество Большого Духа неоспоримо!

— О-о… — протянул Разящий Клык. — Все смертные, духи и боги знают, что различные племена произошли от различных животных. Наш прапрапрапредок — священный койот. Прапрапрапредок мерзких пиу-пиу — священная антилопа.

— Что он говорит? — заинтересовался детина. Я перевел.

— Вот дикари! — не удержавшись, фыркнул Гаврила. — Мы, например, созданы по образу и подобию Творца…

Вождь, почтительно склонив голову, слушал. Пришлось перевести.

— Истинно, истинно! Хау! — поклонился Гавриле Разящий Клык. — Вы же духи!

— А те, кто думает, что произошел от животных, — просто неучи и безграмотные олухи! — не унимался детина.

— Ты раненый? Вот и лежи, отдыхай. Между прочим, уважаемый вождь рассуждает на уровне великих мыслителей девятнадцатого столетия. Чарльза Дарвина, например, до которого тебе расти и расти… Грамоты не знаешь, а выпендриваешься!

Для убедительности я тайком показал Гавриле кулак, и он заткнулся… Впрочем, Разящий Клык всё равно не посмел бы оспорить мнение духа.

— Воинов терзает голод, — вещал вождь. — Мы кормимся корешками, которые собирают женщины, да рыбой, что ловят в ручьях дети. Мужчин, способных держать оружие, осталось всего полсотни. Род койота скоро прекратит свое существование!.. Сегодня я, Разящий Клык, воины и старейшина Лу-Ву Разбитая Раковина пошли к Увэ-Йотанке взывать к духу Тависка. Мы взывали, но дух не услышал нас. Тогда старейшина испустил долгую жалобу к небесам. Тогда Великий и Таинственный всё-таки вспомнил о нас…

— Да… — промычал я, понимая, к чему клонит вождь. — Не исключено, что всё еще изменится к лучшему. Время, знаете ли, непредсказуемо.

Разящий Клык просиял.

Я тут же пожалел о том, что не поехал на волокуше вместо Гаврилы. Жалко, безусловно, несчастных туземцев, но не становиться же мне их духом-хранителем взамен какого-то там Тависка, которого умыкнули коварные пиу-пиу! У меня своих проблем полно. Надо влюбить Оксану в Гаврилу, а для Пахом-Чика освободить Ахмета Медного Лба (если, конечно, клиент Пахом жив-здоров — в чем я сильно сомневаюсь). Надо наконец перелететь с одного континента на другой… Жалко — авиалайнеров еще не изобрели, было бы проще. А так — остается только экспериментировать с загадочным лифтом, забросившим нас сюда, пытаться достучаться сигналом SOS до конторы и надеяться на Вельзевула.

— …Два бизона лучше чем один бизон, — рассуждал тем временем вслух Разящий Клык. — Сразу два духа — гораздо лучше, чем один… Рогатый Дух, ответь мне, кто сильнее из вас: ты или Большой Дух?

— Ну тут как посмотреть, — замялся я. — Вообще, если без лишней скромности, я.

— О-о… Рогатый Дух, ответь мне, кто сильнее: ты или Таронха?

— Понятия не имею.

— Вам обязательно надо помериться силами, — назидательно проговорил вождь. — Очень важно знать: кто сильнее.

— Почему это — очень важно? — занервничал я. — Для кого — важно? Для меня, что ли?

Что это такое?! Вступился за несчастных, а они тут же тебя в кабалу определяют! Одно дело — принимать почести, совсем другое — тумаки и шишки, заступаясь за малознакомых личностей, первобытных к тому же. Откуда я знаю, сильнее я этого самого Таронха или нет? Я с ним не встречался. И встречаться не хочу! Почему я должен с какими-то там захолустными духами первобытно-общинных племен спарринг-бои проводить?! Таронха какой-то… Может быть, он такой дубина, что я с ним на одном татами какать не сяду, не то что драться!

— Рогатый Дух устал, — заметив мое неудовольствие, проговорил Разящий Клык. — Как придем в селение, Рогатый Дух отдохнет. Правда, еды у нас немного, но стоит немного потерпеть. Ибо сказал уже Рогатый Дух пророческие, слова: скоро всё изменится к лучшему.

Я шлепнул себя по лбу с досады. Кто меня просил трепаться пророческими словами?! Интересно, для местных духов ответить за базар — это дело чести?

— Род койота вернет себе охотничьи угодья! — выкрикнул Разящий Клык и, выслушав восторженное «хау!» своих воинов, добавил: — Рогатый Дух нам обещал!

— Конкретного обещания я никому, между прочим, не давал, — проворчал я. — А то, что с охотничьих угодий вас оттеснили, может быть, и не так уж плохо: развивайте земледелие, поднимайте целину, насаждайте культурные растения. Под лозунгом «К светлому будущему рабовладельческого строя!» спешно минуйте первобытно-общинную стадию и оцивилизовывайтесь быстрее прочих племен.

Разящий Клык явно не понял ни слова из того, что я сказал, но, видимо по причине хорошего воспитания, утвердительно закивал головой и произнес:

— Истинно так, истинно так. Хау!

— Хау-то хау, но куда мы, между прочим, идем?

— Рогатый Дух не увидит… Старейшина Лу-Ву Разбитая Раковина нашел место для селения людей рода койота. Место, где грязные пиу-пиу никогда нас не найдут!

Приглядевшись, я всё-таки заметил за очередной скалой-грибом узкую черную полоску, рассекавшую пересохшую землю. С каждым нашим шагом полоска ширилась, и очень скоро стало ясно, что впереди длинный овраг. Даже не овраг, а трещина в каменистой почве, напоминающая горное ущелье.

— И вы в этой дыре живете? — ужаснулся я.

— Увы, это так, — ответил Разящий Клык. — Лучи солнца совсем не проникают к нашим вигвамам, но жрец Потаенная Мышь, говорит, что тьма вовсе не опасна для моего народа — тьма может придавать силы.

— У вас и жрец есть?

— А как же! Потаенная Мышь — Слуга Духов…

Мы остановились у обрыва шириной в десяток метров, но порядочной длины — на глаз не менее полукилометра. Я заглянул вниз: отвесная стена терялась в беспросветных вечных сумерках… Неужели на дне этого разлома живут люди? Там ведь, наверное, холодно, сыро, промозгло и, конечно, ни зги не видно!.. Будь я нормальный бес — как Филимон, например, или тот же Франциск, — только обрадовался бы этому обстоятельству. Но подобные места меня никогда не привлекали. Куда приятнее жить под солнцем. Или рядом с жаркой печью, в которой не угасая горит яркое адское пламя, подпитываемое телам грешников…