Бес Славы
Шрифт:
Только почему-то сердце уже не бьется так, как раньше. Нет, я люблю его, очень люблю… Но, может, мое сердце просто очерствело?
Только я захожу во двор, как мой жених появляется на звук. Видимо, они с бабушкой сидели во дворе. Принимает пакеты из рук, а потом оставляет поцелуй на губах.
И почему-то мне это кажется таким неприятным, липким… А когда Митина свободная рука скользит от талии ниже, меня передергивает, я хочу оттолкнуть его… В желудке как будто образовывается тошнотворная масса, которая вот-вот хочет вырваться наружу…
Нет, это просто я себя
Глава 11
Стася
Столько дел.
И так мало времени!
Банкет, кольца. Машины. На свадьбу собирается почти вся деревня. Мы сначала не собирались приглашать так много людей. Но все встречные прямо говорят, что купили подарок и обязательно придут. Время только сказать, дату-то все уже знают.
Да и Митина мама говорит – пусть праздник будет для всех. Не обеднеем. Митя с ней не спорит и с удовольствием принимает от мамы деньги. Она их не жалеет, но просит при этом тратить деньги разумно. Без излишеств.
Наташа продолжает активно мне помогать. Она выпрашивает приличную скидку в кафе, в котором было решено провести застолье. Продумывает выкуп невесты. Даже помогает Мите выбрать костюм жениха. Хвастается еще, с довольном улыбкой, что Митька в нем мужественен и хорош.
По поводу моего признания – подруга молчит. Старательно не напоминает. Но хмурый взгляд бросает на меня все чаще в последнее время. Словно сказать что-то хочет, но сдерживается.
С Митей мы, кстати, видимся редко. А мне так даже лучше. Спокойней.
Неделя пролетает очень быстро. За всеми этими приготовлениями к свадьбе я все реже вспоминаю то, что случилось со мной тогда в парке. Днем... но вот по ночам мне все чаще и чаще снятся ледяные глаза и змеиные узоры на теле... Я пытаюсь разглядеть мужчину. Но он постепенно становится в моих снах огромным, ползучим, иссиня-черным чудовищем, мечущим в меня колючий лед. Он бьет по телу, по обнаженному телу. Особенно больно животу, там все скручивает и ноет. Да так сильно, что, просыпаясь, я продолжаю чувствовать дискомфорт.
Даже бабушка не один раз уже приходила ко мне ночью. Гладила по голове, обнимала, говорила, что я то стону, то кричу.
А я все продолжаю твердить, что это перед свадьбой такая нервотрепка. Но она не верит – вижу.
– Девочка моя, – только шепчет тихо, да так, как будто хочет перенять всю мою боль.
Но за три дня до свадьбы она решается. Смотрит утром, подперев щеку, как я уплетаю мачанку с блинами, а потом спрашивает:
– Какой срок?
Я не понимаю. Проглатываю еду и спрашиваю:
– Срок чего?
– Ох, Станислава… Бабушка жизнь прожила, не пытайся ее надурить, – говорит и улыбается. – Митьку уже обрадовала?
– Чем? – все равно не понимаю я.
– Детка, да ты же ребеночка носишь.
Я не сразу понимаю. А потом цепляюсь за стол пальцами, запускаю короткие ногти в клеенчатую скатерть. Нет, бабушка ошибается… Я ведь не могу…
В тарелку начинают капать слезы. Дыхания не хватает. Живот снова скручивается узлом.
–
Нет!!! – кричу я так громко, почти как ночью.Бабушка подскакивает с места и тут же оказывается возле меня. Прижимает мою голову к своему животу и шепчет:
– Господи, маленькая моя, что же с тобой случилось?
А что я могу сказать? Ничего… И верить тоже не хочу!
Именно со мной, именно накануне свадьбы… За что?!
Я начинаю судорожно рыдать, а потом поднимаю голову:
– Бабушка, я же не могу… Это невозможно…
– Станислава! Я могу определить положение не хуже любого современного аппарата. Или ты забыла, чем наша семья занимается несколько поколений? Ко мне приходили много раз и за травками, чтобы забеременеть, и за травками, чтобы убить дитя в утробе.
– Избавиться от ребенка с помощью трав тоже можно? – отстраняюсь от бабушки, но боюсь смотреть ей в глаза.
– В травах наши предки лучше разбирались, чем современные доктора в своих таблетках. Та же кувшинка, которую ты для меня собирала, в этом деле может помочь. И лучше любых таблеток на маленьком сроке. Значит, не Митя? – без перехода спрашивает бабуля, а я зажмуриваюсь.
Она мудрая – догадалась. Да и меня знает хорошо. А если еще кто догадается?
– Бабушка…
– Ты не хочешь говорить, я вижу. Когда будешь готова, тогда и расскажешь. Кто отец – неважно. Это наш ребенок. Наш с тобой.
В голове не укладывается... Ребенок...
Бабушка еще ни разу не ошиблась, даже на маленьком сроке с первого взгляда определяла беременность.
И вот – моя. Но не такая и не так, как я хотела!
Нет! Мне это снится...
Снится!
Я, конечно, знаю, откуда берутся дети, как их делают. И даже видела один раз, как они рождаются... И это происходит со мной? Вот так? Из-за одной ночи? Да и то самой худшей в моей жизни?
Резко отодвигаю тарелку и несусь в свою комнату. Хватаю сумку и выбегаю с ней обратно.
– Ты куда? – спрашивает бабушка. А я молчу. Бегу на улицу и молчу.
До остановки я продолжаю бежать и, к счастью, оказываюсь на ней одновременно с автобусом. Неважно какой, доехать до любого крупного населенного пункта и найти там аптеку. Не в своей же деревне такое покупать.
Пока едем, стараюсь ни о чем не думать. Но картинки счастья, о котором я всегда мечтала и теперь ему не суждено сбыться, так и встают перед глазами. А еще – мне трудно дышать. Начинается паника, да такая, что я начинаю поскуливать. Про слезы молчу, они текут потоком по горящим щекам.
– Тебе плохо? – обращается ко мне женщина, сидящая в соседнем ряду. Я отвечаю ей странным жестом – и киваю, и качаю головой. В жизни все плохо! Все!
Выхожу на конечной. С трудом узнаю местность, но потом ориентируюсь и бреду к ближайшему супермаркета, на вывеске которого, наряду с другими, висит значок аптеки.
Я покупаю текст и, уже держа его в руках, понимаю – ни к чему. Не могла бабушка ошибиться.
Но мне надо это увидеть самой.
В туалете того же супермаркета, следуя инструкции, делаю тест и жду результата.