Бес Славы

– Ты кто? – вместо приветствия говорит он, глядя на меня удивленно.

– Я Ста… Слава, новая домработница.

– А, понятно. Матвей дома?

– Матвей Георгиевич в гостиной, я узнаю, можно ли вас пригласить.

Друг хозяина проходит в прихожую и усмехается:

– Детка, ты фильмов о викторианской Англии насмотрелась? А утром не подаешь Матвею тарелку со словами: «Овсянка, сэр!», а мне не надо представиться по форме? Сэр Александр Новицкий, – театрально кланяется он, хоть я и вижу, что парень нервничает.

– Прекрати паясничать, – слышу за спиной и поворачиваю голову в сторону вышедшего из гостиной Матвея Георгиевича. Он переводит на минуту взгляд на меня и кивает: – Свободна.

 Два раза мне повторять не надо. Я почти выбегаю на крыльцо и делаю глубокий вдох.

 Дохожу до остановки. Небо резко затягивается густыми тучами, а потом начинается проливной дождь. Человек десять, четверо из которых сидят на лавочке, тесно жмутся под ненадежной крышей, но это не спасает – такое ощущение, что дождь из-за порывов сильного ветра льет отовсюду. А я стою у самого края, сбоку, на меня попадает больше всего капель, ноги в балетках молниеносно становятся мокрыми насквозь. Я старательно кутаюсь в джинсовую рубашку, обнимая себя за плечи. Мне холодно и противно. А автобуса все нет и нет.

 Однако спустя пару минут мимо остановки проезжает серебристый автомобиль.

 Разворачивается и подъезжает обратно. Тормозит напротив меня, стекло опускается, и я сквозь затихающий уже дождь вижу улыбчивое лицо друга хозяина, Саши.

– Эй, Слава! – зовет он. – Прыгай, подвезу.

 Я мотаю головой. Нет у меня никакого желания садиться к нему в автомобиль. Пусть и мокро, и холодно... пусть этот Саша и был тогда, когда я показывала дом Наташкиной бабушки, самым адекватным по поведению.

– Да ладно тебе, не укушу! – кричит Саша. – Вон, дрожишь вся уже от холода. А так доедешь с комфортом и за приятной беседой.

Опять мотаю головой.

– Сынок, а может, меня отвезешь? – неожиданно подает голос бабушка, стоящая рядом со мной. Вся остановка хихикает, Саша тоже, и я зачем-то подхожу к машине и открываю дверь.

– Вот и молодец, – хмыкает Саша.

 Устроившись, пристегиваюсь и называю адрес. Водитель трогается и едет в точности по маршруту моего автобуса.

 Я смотрю в окно. Молчу. Саша тоже молчит, минут пять, а потом спрашивает:

– Давно на Мэта работаешь?

– Первую неделю, – отвечаю прозрачно.

– Нравится?

– Устраивает.

– Через агентство?

– Да.

– Странно, – фыркает он. – Я думал в подобных агентствах лишь пенсионеры. А ты ничего такая...

 Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с мужчиной. Он вдруг хмурится и интересуется:

– А мы раньше не встречались?

 Ничему меня жизнь не учит… Зачем я села в эту машину? Понадеялась на его здравомыслие? Я не знаю этого человека. И, конечно, не доверяю ему.

 Так почему я здесь?

 Слава богу, мы приезжаем к моему дому. Я сто раз пожалела, что села в машину. Надеюсь, в жилом районе ничего не случится.

 Вздрагиваю… То ли от дуновения ветра по мокрой одежде, когда Саша открывает окно, то ли от собственных мыслей. Он закуривает, а я отвечаю, стараясь, чтобы мой голос был непринужденным:

– Не думаю.

– Слушай, Слава, а тебе деньги очень нужны?

 Теперь я обнимаю себя за плечи – предчувствие нехорошее.

– Мне хватает, – говорю и отстегиваю ремень безопасности.

 Мне не нравится этот разговор, мне не понравится и его предложение – я уверена в этом. Ищу ручку на двери и снова вздрагиваю, чувствуя прикосновение ледяных пальцев к своему запястью.

– Слава, ну я же вижу… – заговорщицки нашептывает Саша. – Дешевая одежда, квартира в старом доме, работаешь поломойкой… А даже моему папаше, который владеет многим в этом городе, у которого счета в банках по всему миру, мало денег. Их всегда мало, сколько не дай.

– Чего вы хотите? – спрашиваю тихо.

– Ничего страшного, милая, – от его обращения мне неприятно, но я не подаю вида. – Просто надо наблюдать за Матвеем, слушать, видеть. Тебе же не составит труда? – его пальцы сильнее сжимают мою руку, как знак, что отказываться нельзя.

 И пусть от этого человека я не чувствую угрозы, понимаю, что он не один. Господи… Бежать! Бежать! Бежать!

– Не составит, – отвечаю, чувствуя, как хватка на моем запястье слабеет.

– Молодец, крошка. Правильный выбор. Звони, пиши, не забывай. Мы… Я не обижу с деньгами, поверь.

 В руку мне Саша вкладывает клок бумаги, наверное, с номером телефона.

– Спасибо, – натянуто улыбаюсь и выхожу из машины.

 Ноги ватные, руки дрожат, сердце колотится, в горле пересохло… Я падаю на скамейку возле подъезда, прижимая руку к груди. Божечки, куда я попала? А если рассказать Матвею Георгиевичу о том, что предложил его друг? Но я не знаю ни одного, ни второго. Как бы не поменять шило на мыло.

 Что бы сказала бабушка?

 Я руководствуюсь этим в каждом решении. Но сейчас не могу. Надо поступить правильно. А что правильно? Не знаю. Действую интуитивно: пересчитываю купюры в кошельке, вызываю такси и снова мчусь к дому, из которого недавно уехала. Решений за время поездки я поменяла немало, но держалась первого.

 Да, так бы сделала бабушка.

Глава 27

Матвей

Саша сидит напротив меня в гостиной, трезвый, мать его. Вечер, а он трезвый. Удивительно даже.

– Мэт, дружище, ты как-то отдалился, не звонишь, не заезжаешь в гости.

 Охренеть, блядь. Какого черта он сейчас все это несет? Почти два месяца не появлялся, а сейчас решил поиграть в лучшего друга?

– Саня, ты зачем приехал?

– Я это… Блин, не знаю, подходящее ли сейчас время, может, ты еще в трауре…

– Не тяни кота за яйца, – повышаю я голос.

 Помню, что Шурик мне звонил в тот день, когда я резко поменял планы и поехал к отцу. Признаться, после всего случившегося и навалившегося на меня я поначалу даже забыл про тот звонок. Вспомнил, увидев друга вчера, на сороковой день. Но тогда не было ни сил, ни желания спрашивать, хотелось только быстрее свалить с того сборища лицемерия и наигранной скорби.

 А сейчас он заявляется ко мне, мямлит. Зачем?

– Матвей, помнишь, что мы с Ильдаром затеяли?