Бес в ребро

Кивнул, чувствуя, как горло пересыхает. Дверь за ними захлопнулась, а я остался стоять посреди комнаты, все еще сжимая полотенце, которое, кажется, вот-вот готово было предать меня окончательно.

В голове крутился ее образ: эти глаза, эти губы, эта улыбка. И впервые за долгое время я почувствовал, что хочу не просто снять напряжение. Я хотел ее.

Черт возьми, во что ты ввязываешься?

Глава 2

Вечер опускался на город медленно, как занавес перед началом какого-то дьявольского спектакля. Вышел на пробежку, надеясь, что ритм шагов и холодный воздух выветрить из головы то, что поселилось там с самого утра.

Обычно бег помогал: мысли о бизнесе, о завтрашней сделке, о цифрах и контрактах выстраивались в четкие линии, как солдаты на плацу. Но сегодня все было иначе.

Сегодня мое сознание занимала она – Валерия.

Ее голубые глаза, глубокие, как озера, в которых можно утонуть. Ее губы, полные, чуть приоткрытые, словно приглашающие к греху. Ее голос, который звучал в моей голове, будто эхо, повторяя мое имя: «Сергей…»

Она не назвала меня на ВЫ и это будоражило еще больше.

Бежал по парку, в голове крутились образы, от которых кровь закипала. Я представлял ее в своей квартире – на диване, где утром сидела Лилия, на кухонном столе, где я обычно пил свой кофе.

Я видел, как ее длинные темные волосы разметались по подушке, как ее глаза, полные желания, смотрят на меня снизу вверх. Я представлял, как мои руки скользят по ее бедрам, как ее кожа, горячая и мягкая, поддается под моими пальцами. Как она выгибается, шепча мое имя, пока я беру ее – жадно, неистово, будто это единственное, что имеет значение.

«Черт, Сергей, остановись», – мысленно одернул я себя, ускоряя темп.

Дыхание сбивалось, но не от усталости – от того, как эти фантазии сжимали грудь, как они будили во мне что-то первобытное, чего я не чувствовал уже годы. Мне сорок пять, я давно не мальчик, но рядом с ней я чувствовал себя так, будто мне снова двадцать, и весь мир сводится к одному-единственному желанию.

Как такое может быть?

Она была подругой моей дочери, ей всего восемнадцать, и все же я не мог перестать думать о ней. Это было неправильно, грязно, но, черт возьми, так сладко.

Пробежал больше, чем обычно, пытаясь выжечь из себя это наваждение, но к концу маршрута понял, что проиграл. Валерия не уходила из моей головы. Ее улыбка, тот короткий взгляд, который она бросила, уходя, – все это засело во мне, как заноза.

Остановился у дома, тяжело дыша, и посмотрел на свои руки. Они дрожали – не от бега, а от того, что я представлял, как касаюсь ее.

«Ты свихнулся, Сергей», – пробормотал я, вытирая пот со лба.

Город уже накрывала вечерняя дымка. Фонари зажигались один за другим, и я решил зайти в кафе у дома, чтобы взять еду навынос. Готовить не хотелось, да и в холодильнике было пусто. Кафе было маленьким, уютным. Толкнул дверь, и звон колокольчика над входом объявил о моем появлении.

И тут я увидел ее.

Валерия стояла у стойки, листая меню. Ее темные волосы были собраны в небрежный пучок, несколько прядей падали на шею, и я невольно представил, как касаюсь этой шеи губами. Она была в легкой куртке и тех же джинсах, что утром, которые так бесстыдно подчеркивали ее фигуру. Я замер, чувствуя, как сердце пропустило удар. Она не заметила меня, и я уже собирался подойти, когда наткнулся на нее – буквально.

Мой локоть задел ее руку, и чашка кофе, которую она только что взяла, выскользнула из ее пальцев. Горячая жидкость плеснула на ее одежду, на пол, и Валерия вскрикнула пошатнувшись.

– Черт, простите! – вырвалось у меня, пока я пытался сообразить, что делать. – Я не хотел, я…

– Ой, горячо! – она посмотрела на меня, и ее глаза, эти проклятые голубые озера, округлились от удивления. – Сергей?..

– Да, я… Черт, извини, – схватил салфетки со стойки и начал вытирать ее грудь, но понял, что делаю только хуже. Кофе растекался по ткани, и я чувствовал себя полным идиотом. – Я не смотрел, куда иду.

– Ничего, бывает, – она улыбнулась, и эта улыбка, легкая, почти невинная, ударила меня, как разряд тока. – Просто… ну, теперь я вся в кофе. Липкая и сладкая.

– Давай я помогу, – повернулся к бариста, который уже вытирал пол. – Можно еще салфеток? И… кофе за мой счет, ладно?

– Сергей, не надо, правда, – Валерия покачала головой, но я уже доставал кошелек.

Ее голос, мягкий, с той же хрипотцой, что утром, снова пробирал до костей. Я чувствовал, как член напрягается в спортивных штанах, и молился, чтобы она этого не заметила.

Такого со мной не было никогда – я, взрослый мужик, терял контроль от одного ее присутствия.

– Нет, я настаиваю, – сказал, стараясь говорить спокойно. – И… слушай, я живу тут рядом, ты знаешь, была утром с Лилей. Зайди, приведешь себя в порядок. Не будешь же ты так ходить.

Она замялась, глядя на свою испачканную куртку и футболку, потом кивнула.

– Ладно, если не сложно…

– Никаких сложностей, – улыбнулся, хотя внутри все горело. Мысли, которые я пытался подавить всю пробежку, теперь накрывали с новой силой.

Она идет ко мне домой. Она будет в моей квартире. Черт, Сергей, держи себя в руках.

Мы вышли из кафе, и я повел ее к своему дому. Лера шла рядом, и я улавливал тот же аромат ее духов – цветочный, с легкой сладостью, который сводил с ума. Я пытался завести разговор, чтобы отвлечься.

– Так… ты с Лилией давно дружишь? – спросил я, хотя ответ меня мало волновал. Главное – не думать о том, как она будет выглядеть в моей ванной, снимая эту куртку.

– Да, давно, – ответила она, глядя на меня искоса. – Она классная. И… вы… похожи.

– Похожи? – я хмыкнул, открывая дверь подъезда. – Надеюсь, в хорошем смысле.

– В хорошем, – она снова улыбнулась, и я почувствовал, как член дернулся в штанах. Это было невыносимо. Я был взрослым мужчиной, а вел себя, как подросток, которого впервые пустили в женскую раздевалку.

Поднялись в квартиру, пропустил ее вперед. Девушка сняла куртку, оставшись в тонкой белой футболке испачканной кофе, которая чуть просвечивала и была видна грудь без белья.

Черт!

Отвернулся, делая вид, что ищу полотенце, но мысли уже неслись в пропасть.