Besame mucho, клуша!

Солнце спускалось, над дорогой висела дымка.

Все кончено? Одна часть души отвечала «да», другая вопила «нет».

Неизвестно, сколько бы она так просидела, если бы не услышала, как рядом тормозит машина.

— Ну вот ты и попалась, птичка, — прохрипел над ухом голос, от которого у Леры снова в желудке заворочалась какая-то глыба, поднимая все на поверхность.

Козел Костик уже открыл дверь со стороны водителя.

— Выходи по-хорошему, — предложил он, мерзко улыбаясь.

— Что тебе от меня нужно? — Лера изо всех сил вцепилась в руль.

— У меня таких сучек гладких никогда не было. Оттянемся, детка.

Жесткая рука держала выше локтя и тянула Леру из машины.

— Отпусти.

— Будешь сопротивляться — вырублю, — как-то слишком спокойно сказал Костик, и Лера сразу поверила: этот вырубит.

Мерзкий хорек наклонился так близко, что Лера услышала его запах: кисловатый — ржавчины и горьковатый — сигарет. Чужая ладонь заскользила по бедру и замерла между ног. Не спуская с жертвы холодных глаз, ублюдок вынул ключ из замка зажигания.

Пусть лучше вырубит, пронеслось в голове у Леры.

От нервной дрожи пальцы ослабели.

Мерзавец с силой оторвал Леру от руля, выдернул наружу, подтолкнул назад и потянулся открыть заднюю дверцу. Еще минута — и она окажется один на один с насильником…

Если эта мразь ее убьет, тело пролежит в зарослях до зимы… На этой отчетливой мысли ухо уловило шум двигателя, и Лера с последней надеждой взглянула на дорогу — по встречной полосе летела иномарка.

Лера плохо соображала и почти ничего не чувствовала, но в тот момент, когда до финала оставались считаные секунды, вывернулась из жестких рук навстречу машине.

— Твою мать! — Влад вдавил педаль до упора, колодки завизжали, машину занесло, но Кречет мог гордиться собой — он удержал руль и не улетел в кювет. Правда, перепугался насмерть: только что дорога была свободна, ни души вокруг, и вдруг прямо под колеса летит человек.

Матерясь, Влад выскочил на бетонку.

— Какого… — угрожающе начал он и в этот самый момент узнал в бледной, как простыня, самоубийце журналистку Ковалеву и захлопнул рот.

Журналистка налетела, обняла как родного и уткнулась носом в грудь.

Седьмым чувством и боковым зрением Влад уловил какое-то движение.

В десятке метров от них стояло два джипа, и рядом с одним (впечатляющих размеров «инфинити») отирался какой-то чувак.

Под любопытным взглядом Влада чувак вразвалочку приблизился на расстояние вытянутой руки и занял стойку. Опасность исходила от литых мышц, походки, не говоря о стволе за ремнем, — чувачок был непростой.

Влад инстинктивно спрятал Ковалеву за спиной — еле оторвал кулачки от футболки.

— Эй, браток, тебе чего? — В минуту опасности Влад обыкновенно прикидывался рубахой-парнем, своим в доску братишкой.

— Мы можем вдвоем ее отыметь, — внес предложение чувачок.

Владу показалось, даже лес замер. В неестественной, оглушительной тишине было слышно, как выбивают дробь зубы журналистки Ковалевой.

Простецкая физиономия Влада стала почти дебильной.

— Может, побакланим? — Разворачивалось протокольное представление: «У кого крыша круче».

— Ну валяй, — лениво разрешил противник и переступил с ноги на ногу.

Последовал короткий список авторитетных фамилий из ментов, властей предержащих и бандитов, чьи визитки полагается предъявлять в подобных ситуациях.

— Ты на номера посмотри и на пропуск. — Влад кивнул на лобовое стекло, в правом нижнем углу которого красовался спецпропуск с российской символикой — предмет зависти рекламных агентов, курьеров и риелторов.

— «Вездеход», что ли? — Голос качка был ровным, никакого заискивания в нем в помине не было.

— «Вездеход», — со спокойным достоинством подтвердил Влад.

— Не липовый?

— Нет, не липовый. Прикинь, что будет, если твой и мой хозяин знают друг друга?

— Знают, знают, — подала голос Лера.

— Давай, браток, разойдемся краями.

В ответ отморозок в последний раз сфотографировал Кречета взглядом, с оттяжкой сплюнул под ноги, бросил Владу в лицо ключи от джипа и неторопливой походкой вернулся к машине. «Инфинити» сорвался с места и пронесся мимо, накрыв Леру с Владом едким облаком выхлопов.

Едва тачка растаяла в дымке, Лера разразилась слезами.

— Он тебе что-то сделал? — забеспокоился Влад, осматривая журналистку.

В ответ она только помотала головой.

«Все выпендривается, — подумал Влад, с неодобрением оглядывая Ковалеву, — то она манекенщица в шляпе, то она охотница в „комбате“. Козе понятно, у них с шефом ничего не выйдет — феминистка, или как их там. Хуже феминисток — это всякий знает — только проститутки. Запаришься мозги вправлять».

Узнав, что Лера возвращается из Демидовки, Влад проникся короткой симпатией к охотнице — любит, наверное, шефа, раз притащилась на базу.

По щекам журналистки катились слезы.

— Испугалась? — догадался Кречет. — Ну, ну, все позади. — Влад приобнял Леру за плечи. Рука наткнулась на что-то твердое. — А это что? — В нарукавном кармане прощупывался какой-то цилиндрический предмет.

Ойкнув, Лера расстегнула пуговицу на клапане и вытащила газовый баллончик для самообороны размером с женскую ладонь.

Если не считать Леночки, сердце Влада без остатка принадлежало винчестеру с инкрустированным стволом, в очертаниях которого угадывалась стремительность чистокровного арабского скакуна. Кречет протоптал незарастающую тропу в магазин «Медведь», торчал у витрин с образцами карабинов, но цены — цены убивали самые пылкие чувства. Страсть Кречета съежилась до размеров газового баллончика «Черемуха», который он возил с собой в бардачке.

— Ух ты, — умилился Влад, увидев обновленную модификацию. И тут до него дошел смысл. — Так чего ж не воспользовалась? — Кречет смотрел на Леру с полным недоумением.

Рыдания усилились.

— Забыла, — провыла Лера.

— Ясен пень, — хмыкнул Влад и покровительственно похлопал журналистку по спине, — первый бой — он трудный самый. Куда теперь?

Это была дилемма. Впереди больной на всю голову Костик, которому ничто не мешало устроить засаду за ближайшим поворотом, позади Крутов и Крашенинников… Прежняя Лера вернулась бы назад, поставив под удар заключенное пари, нынешняя Лера… Нынешняя Лера, как Владимир Ульянов, пойдет другим путем.

…Звезд на небе почти не было, ломтик убывающей луны свидетельствовал о скором новолунии, светящиеся стрелки циферблата подбирались к двум часам, а в салоне джипа стоял истеричный комариный писк.