Бесценное сокровище (=Драгоценный артефакт)

Милту вдруг вспомнилось, как он в детстве играл со старым, ленивым котом. В те незапамятные дни Земля еще не была так перенаселена, и закон не запрещал держать в доме животных. Милт дожидался, когда Ворчун - так звали кота - задремывал, и кидал что-нибудь в угол комнаты. Ворчун тотчас просыпался. Его глаза раскрывались, уши вставали торчком, и он минут пятнадцать вслушивался и озирался. Милт загрустил, вспомнив давно почившего красавца Ворчуна.

"На Марсе люди снова обзаведутся домашними животными".
– Эта мысль взбодрила Милта.

В последние годы у него был неразлучный друг - марсианское растение ваг. Он привез любимца на Землю, и теперь горшок с растением стоял на кофейном столике у Мэри. На Земле всего за сутки листья вага сморщились и поникли. Видно, местный климат пришелся марсианину не по вкусу.

– Странно, - произнес Милт.
– С чего это мой ваг увял? Я всегда полагал, что во влажной атмосфере...

– Во всем виновата земная сила тяжести, - пояснила Мэри, не открывая глаз.
– Ему здесь слишком тяжело.

Милт взглянул на дремавшую рядом женщину. Она погрузилась в то дивное состояние между сном и бодрствованием, когда сознание и подсознание сливаются воедино. Милт снова вспомнил Ворчуна, поднял с земли камешек и бросил в траву рядом с Мэри.

Она тут же села, удивленно озираясь. Купальник свалился с груди, уши настороженно оттопырились.

– Мэри, земляне не могут шевелить ушами. Даже инстинктивно.

– Что?
– Она смущенно моргала, завязывая бретельки лифчика.

– В ходе эволюции у людей сохранились мышцы ушей, но мы давно разучились ими управлять, - объяснил Милт.
– Собаки и кошки могут, а люди - нет. Даже исследуя трупы землян, вы не узнали бы об этом. Вот и допустили ошибку.

– Не понимаю, о чем это ты, - угрюмо сказала Мэри и опустила голову.

Чудом сохранившийся уголок земной природы утратил всю свою привлекательность. Милт больше не верил в реальность парка.

– Давай-ка вернемся домой.
– Милт поднялся на ноги.

Белка провожала их до самого вертолета, затем увязалась за супружеской парой с двумя детьми. Мальчишки бросали орехи, и белка бегала кругами, собирая их.

– Очень убедительно, - сказал Милт.
– Да, так оно и было на самом деле.

– Как жаль, что док Девинтер за миллионы миль отсюда. Он бы живо выбил дурь из твоей башки.
– Голос Мэри непривычно резал слух.

– Не сомневаюсь, что это ему по силам.

Вернувшись из парка, Милт нашел марсианское растение увядшим. Сухие поникшие стебли и опавшие желтые листья однозначно указывали причину гибели - обезвоживание.

– Даже не пытайся выдумать убедительное объяснение, все ясно, как белый день, - буркнул Милт, глядя на мертвые стебли.
– Ты отлично понимаешь, что это значит. В земном воздухе должно быть гораздо больше влаги, чем в марсианском, даже после реконструкции. А ваг засох. Подозреваю, что взрывы проксимианских ядерных бомб опустошили океаны, поэтому-то в воздухе и осталось так мало влаги. Скажешь, я не прав?

Мэри не ответила.

– Никак не возьму в толк, зачем вы продолжаете эту дурацкую игру. Ведь я же закончил свою работу!

Немного помолчав, Мэри спросила:

– По-твоему, на других планетах не понадобятся инженеры-реконструкторы?

– Сколько же новых миров вы захватили?

– Речь идет не о новых мирах, а о Земле. Здесь восстановительные работы затянутся на века, нам потребуется твой талант и опыт инженера-реконструктора. Конечно, я ничего не утверждаю - просто следую логике твоих рассуждении.

– Значит - Земля. Вот оно в чем дело, а я-то гадал, почему так легко вырвался...
– Милта вдруг осенило.
– Мне не разрешат вернуться на Марс...
– Все встало на свои места.
– И я никогда не увижу Фей, ты заменишь ее в моей жизни.

– Во всяком случае, попытаюсь.
– Улыбаясь краешками губ, Мэри погладила его по плечу.

Смутившись, он отступил, взял со стола горшок с марсианским растением и кинул в утилизатор отходов.

– Давай-ка отправимся в Нью-Йорк, в Музей Современного Искусства, а затем, если останется время, посетим "Смитсоник" [имеется в виду Национальный музей при Смитсоновском институте; институт основан в 1844 году в городе Вашингтоне на средства английского ученого Дж.Смитсона; в состав Смитсоновского института, помимо Национального музея, также входят астрономическая обсерватория, Национальный зоологический парк, Национальная картинная галерея и др.], - предложила Мэри.
– Мне велели развлекать тебя, чтобы не оставалось времени на ненужные размышления.

– Но я все равно буду размышлять, - пробормотал Милт, наблюдая, как она снимает купальник и переодевается в серое вязаное платье.

"Ничего уже не исправишь, - думал он.
– С каждым инженером-реконструктором произойдет то же самое, как только он закончит свой участок. Я только первый в этой длинной веренице.

Первый, но не последний... И то ладно".

– Ну, и как я выгляжу?
– спросила Мэри, подкрашивая перед зеркалом губы.

– Великолепно.

"Неужели Мэри будет встречать всех прибывающих инженеров и станет любовницей каждого из них?
– пронеслось в голове у Милта.
– Мало того, что Мэри не та, за кого себя выдает, она и в этом лживом обличье пробудет со мной недолго.

Землянка она или нет, в конечном счете, не так уж и важно. Главное, она живая.

Неужели я останусь один?"

Ему стало жаль себя, потеря вдруг показалась значительной. Он уже привык к Мэри, временами она ему даже нравилась.

"По крайней мере, мы проиграли войну не призракам, а живым существам из плоти и крови. Хоть это утешает".

– Ты готов, дорогой?
– игриво спросила Мэри.

Уже утром в Смитсоновском музее, направляясь от "Духа Святого Луиса" [так назывался самолет, на котором летчик Ч.Линдберг в 1927 году впервые в истории авиации пересек Атлантический океан, перелетев из США в Европу] к невероятно древнему, казавшемуся ровесником динозавров аэроплану братьев Райт [братья Райт - американские авиаконструкторы и летчики, первыми в мире семнадцатого декабря 1903 года совершили полет продолжительностью 59 секунд на построенном ими самолете с двигателем внутреннего сгорания], Милт наконец увидел в соседнем зале то, что так настойчиво искал.

Ничего не сказав Мэри, которая с неподдельным интересом рассматривала коллекцию необработанных полудрагоценных камней, он бесшумно ускользнул и через несколько секунд оказался перед витриной. Вывеска в правом верхнем углу гласила:

"ОБРАЗЦЫ ВООРУЖЕНИЯ ПРОКСИМИАН. 2015 год".

За стеклом с оружием наизготовку застыли три солдата. Рядом громоздились останки их военного транспортного корабля, над обломками развевался бледно-коричневый стяг Проксимианской Республики. Проксимианам, оказавшимся на территории врага, предстояло сделать выбор: сдаться или погибнуть. На темных, перепачканных грязью и сажей мордах читалась ненависть и непоколебимая решимость стоять до последнего.

На витрину таращилась группа землян. Милт обратился к ближайшему мужчине, седовласому бизнесмену средних лет:

– Ну точь-в-точь живые, как по-вашему?

– И не говорите, - ответил бизнесмен.
– А самому-то вам пришлось повоевать?

– Я - инженер-реконструктор.

– О, - понимающе кивнул сосед.
– У этих проксимиан такой зверский вид, того и глади, вышибут стекло и всех нас перебьют.
– Он вздохнул. Вообще-то, прежде чем сдаться, эти ребята дрались отчаянно, и следует уважать их хотя бы за храбрость.