Бесценный дар
Шрифт:
Человек у алтаря отложил серп, и омыл руки в поданной служителем чаше. Другой служитель отёр ему руки. Потом глава ордена повернулся и принял из рук служителя нечто, завёрнутое в кусок ткани. Развернул, держа тряпицу в ладони, и бережно опустил предмет на алтарь.
Члены совета опустились на колени и склонили головы, уткнувшись лбами в пол. Пол был выложен мелкой чёрно-белой плиткой. Плитка складывалась в узор, и по всему пространству пола разбегались от центра, которым был алтарь, белые, на угольно-чёрном фоне, розы.
— Нет! — глухо сказал человек
Он задержался на одном:
— Брат Альфред. Говори.
Брат Альфред поднял голову. Если бы Астра могла сейчас видеть его, она узнала бы человека в тёмных очках, что преследовал её в кафе.
— Я уверен, что это он, глава Ордена. Она сама указала мне на него.
— Она могла тебя обмануть.
Человек слабо усмехнулся, по лицу его пробежали тени, складки у носа обозначились резче.
— Не думаю. Она уже не могла лгать. Я вывернул её наизнанку.
— Тогда вы оба ошиблись. Или я не глава Ордена. — Человек у алтаря задумался. — Скажи, брат, в доме были посторонние, кроме тех, о ком мы знаем?
— Нет, никого. Но полиция прибыла слишком быстро. Я едва успел выйти, как там уже собралась толпа.
— Может быть, в этом дело, — задумчиво произнёс глава Ордена Белой Розы. — Ты был неряшлив, брат. Я огорчён.
Члены ордена зашевелились. Над чёрно-белыми плитками пола пронёсся дружный вздох.
— Я искуплю, — хрипло сказал Альфред.
— Что ты можешь сказать в своё оправдание, кроме пустых слов?
— Подождите. Я вспомнил. Когда мне пришлось уйти, я заметил знакомое лицо у входа. Это была она. Астра.
Глава Ордена Белой Розы молча смотрел на брата Альфреда. Тот медленно потел, капли пота скатывались у него по вискам, и стекали по шее.
— Хорошо, — наконец сказал глава Ордена. — Ты запомнил, кто ведёт следствие? Найди к нему подход. Мы должны иметь информацию из первых рук. Что может хотеть этот человек?
— Я знаю, — ответил Альфред. — Есть одна женщина. Это его больное место.
— И это всё?
— Всё.
— С таким же успехом я могла бы прочитать утренние газеты.
— Извини. Это служебная информация.
— Ах так! Знаешь что, Зуйков… Мне пора идти.
— Я провожу.
— Не стоит. Кстати, я сменила замок на двери.
— Я знаю.
— Вот и прекрасно.
— Я думал, ты позвала меня поговорить об этом.
— Я тоже думала, что тебя интересую я, а не мои замечательные родственники.
— Ты всегда меня использовала. По мере надобности.
— Всего хорошего, Толик. Привет работе.
Он поднялся из-за стола, не смея прикоснуться к ней, и только отодвинул мешавший стул. Стуча каблучками, она вышла из зала, он проводил её взглядом. Отшвырнул скомканную салфетку, шлёпнулся на стул и рассеянно уставился на забытую Анной сумочку.
Служитель поставил на стол обширное блюдо, выполненное в форме розы, и украшенное густо-синей глазурью с золотым кантом.
К блюду добавились ещё несколько блюдец поменьше.— Прошу, друзья, — повёл рукой временный заместитель главы Ордена, — угощайтесь.
— Всё-таки устрицы вредны для желудка, — отирая рот, пробормотал один из членов совета. Он тихонько рыгнул и смутился, прикрывшись салфеткой.
— Тоже ведь живые твари, — отозвался другой.
— Традиции, друзья. Нужно соблюдать наши традиции, — заметил третий. — Особенно сейчас, когда мы так уязвимы.
— Уязвимы, — с расстановкой сказал четвёртый, и все посмотрели на него.
— Что вы хотите сказать, друг мой? — ласково спросил заместитель.
— Меня беспокоит эта девчонка. Что она делала у дома госпожи Виктории?
— Как угощение, друзья? — радушно поинтересовался зам. — Всё в наших лучших традициях. И, раз уж о них заговорили, я думаю, совет не будет возражать, если мы поручим нашему уважаемому другу выяснить меру опасности девицы по имени Астра. Вместе с вопросом о сотрудничестве со следователем. Вот вам и карты в руки, дорогой друг. А устрицы и правда хороши.
Члены совета дружно закивали.
На стол, покрытый чёрно-белой мозаикой, поставили блюдо с рубленым мясом. Мясо было тщательно перемешано, выложено горкой, отдалённо напоминающей былую птицу, и густо посыпано порванной руками зеленью.
— Главное в мясе — хорошо выпустить кровь, — заметил член совета, ковыряя в мясной горке двузубой вилкой.
— Главное, чтобы птица была хорошо упитанная, — отозвался другой, поднеся к носу вилку, и разглядывая лежащий поверх алого мяса кусочек требухи. — В такой соку больше.
— А ещё птичка должна быть молодая, — авторитетно заявил третий, тщательно пережёвывая свою порцию. Он скривился, и потащил изо рта длинный стебелёк зелени. Брезгливо положил стебелёк на стол.
— Не всякая молодая птичка полезна, — скептически заметил брат Альфред, всё ещё переживавший свою неудачу.
— Не всякая, — эхом повторил глава Ордена, сидевший в задумчивости, и к блюду не притронувшийся.
Все посмотрели на главу, а он сказал, не поднимая глаз и рассматривая ногти:
— Так, брат Альфред? В птичках может попасться дробь, и другая пакость? Или она может заболеть, и испортить всё стадо?
— Стаю, — тихо поправил брат Альфред, отложив вилку. Вилка звякнула.
— Стаю. Ах, да. Вот что, брат. Займитесь этой нашей птичкой по имени Астра. А заодно и лояльностью господина полицейского. Вам и карты в руки.
Члены совета торопливо закивали.
Глава 13
Ноги дрожали. Астра натянула шлем, чтобы Фома не увидел, как ей страшно. Он медленно выруливал от дома покойного магистра. Вдоль улочки выстроились машины, и любопытствующие собирались кучками, глазея на окна особняка. Она посмотрела назад, и содрогнулась от ужаса. Чьи-то неумолимые глаза смотрели прямо ей в лицо, закрытое зеркалом шлема.