Беседа с бризом

Оставлять внутри своего государства своенравный остров горского населения было крайне невыгодно. Адыги постоянно тревожили грабительскими набегами казачьи укрепления и станицы, расположенные вдоль передовых кордонных линий. Чтобы решить вопрос окончания кровопролитной Кавказской войны, царь Александр II посетил мятежный регион. Он собирался сам встретиться с делегацией горцев, лично провести переговоры и попробовать договориться о мирном окончании военных действий.

– Не смогли договориться высокие стороны и положительно решить судьбу Черкесии, – продолжили гости кафе. – Государь предложил им прекратить сопротивление и сделать выбор. Либо переселиться на чернозёмные территории Кубани с получением их в вечное владение с сохранением своего народного устройства и суда. Либо, при несогласии горцев сохранить свою государственность на берегах Кубани, переселиться в Османскую империю.

– На решение адыгов подействовало весьма эмоциональное свободолюбивое воззвание одного из черкесских князей к своему народу о продолжении борьбы горцев с царской армией. К сожалению, военные действия…

В этот момент собеседники заметили мой пристальный интерес к их своеобразному диалогу. Вмиг переглянувшись, они молниеносно и оригинально перевели тему.

– Каждый из инструкторов, проводящий рекреантов по некогда популярным и известным всесоюзным маршрутам, интерпретировал эту историю по-своему.

– Да и концовка разительно могла отличаться.

– На этот счёт мне часто вспоминается проводник-балагур Айдар, выдумщик и затейник курьёзов и шуток с наивными туристами, – вторая часть беседы уже значительно больше походила на взаимный диалог, а не на перемежающие друг друга самостоятельные изречения.

– Каких только чудесных историй и необычных рассказов со свойственным только ему юмором, а порой и сарказмом, не приходилось слушать гостям из Москвы и Ленинграда, Киева и Минска, Риги и Таллина.

– Вспоминается мне один забавный случай с «зубриным молоком». В семидесятых годах прошлого века весть о том, что на Западном Кавказе восстановлена популяция кавказского зубра, облетела просторы необъятного Союза.

– Обширные стада зубров вольно бродили по горному краю, выходили на туристические тропы, двигались по проезжей части лесовозных дорог и местами спускались к посёлкам и турбазам.

В этот миг мне пришёл в голову рассказ дальнего родственника друга детства, заядлого путешественника. Он часто собирал нас детвору во дворе за большим столом, под беседкой, обвитой виноградом, и повествовал о походах.

С его слов многочисленные группы «плановых» туристов попадали к заветному Чёрному морю через отроги хребтов Северного Кавказа. Ежедневно счастливые обладатели путёвок взваливали на плечи пузатые рюкзаки под шуточным названием «слоновье ухо» и отправлялись из турбазы «Восход» в посёлке Псебай по протяжённому маршруту. Конечным его пунктом был выход на Красную Поляну.

Я чувствовал, как меня заполняло радостное возбуждение от описания чарующей красоты. Представлялось, как сквозь парчовое кружево горного леса видны падающие с многометровой высоты водопады. Высокие конусные свечи скальных столбов возвышаются над изумрудной моховой подушкой и свисающими ажурными прядями наскального можжевельника. Вот они – совсем рядом, к ним можно прикоснуться руками, вдохнуть аромат первозданной природы, вслушаться в прелестную мелодию горного ущелья.

Пока я наслаждался воспоминаниями, альпинисты успели съесть давно остывший лагман и продолжили рассказ о «зубрином молоке».

– Людская молва доносила до новых групп туристов приятную новость о том, что к одному из туристских приютов с плато Лаго-Наки часто спускается стадо, среди которого есть дойные коровы. По словам инструктора Айдара, заведующий приютом – шустрый, но тихий старичок – сумел прикормить несколько из них. Каждый вечер он надаивал целое ведро настоящего зубриного молока. Хотя отродясь никто из туристов и местных жителей его в глаза не видывал и не пробовал.

– Зубриному молоку приписывались чудодейственные свойства.

– Да-да, как только туристы попадали на турбазу «Восход», Айдар обещал раздобыть чудесный и, самое главное, редкий «эликсир». Домик заведующего приютом стоял на берегу полноводной и стремительной реки Уруштен, но осмелевшие приезжие бросали вещи и выстраивались в очередь вдоль опасного берега.

– Мне припоминается, как дедушка, не спеша и степенно, с чувством собственного достоинства и гордости выносил им заветное ведро холодного густого молока.

– Традиционно на вкус молоко было сладко-солёное и прохладное, так как предварительно охлаждалось в горной реке. Те, кому удавалось попробовать этот напиток, с проникновением рассказывали об этом незабываемом событии своим товарищам. Популярность маршрута росла, складывались легенды, придуманные фантазёром Айдаром.

– Росло и его благосостояние.

– Изрядно… Но вот однажды произошёл казус, – беседующие путешественники уже без скрытности смотрели на меня, будто бы вели представление со сцены камерного театра. – Старичок, изрядно приняв хмельного напитка, не успел «надоить» зубрицу и заранее охладить в реке заветный напиток. Тем временем на приют пришла группа и стала требовать зубриного молока.

– Несмотря ни на что, дедушка был вынужден отправиться на вечернюю «дойку», хотя сам не очень твёрдо стоял на ногах. Он взял с собой ведро, небольшой свёрток и скрылся в прибрежных кустах. Буквально через несколько минут зубриный «дояр» возвратился назад с полным ведром молока. Туристы заглянули в ведро и тайна заведующего приютом, а также афера Айдара оказались раскрытыми.

Резко остановившись в своём повествовании, пара путешественников встала из-за стола. Взгромоздив «абалаковские» рюкзаки на плечи и подмигнув мне, на самом интересном месте повествования они покинули кафе-бар «Бриз».

Любопытству внимательного слушателя не было предела. Весь вечер мне пришлось догадываться о рецепте «зубриного молока» и сути подвоха инструктора Айдара. Размышления были настолько сильны, что приснился редкий по красочности сон. Сверкающую сокровищницу земли, бесценную кладовую из кораллов, изумрудов, агата, хрусталя и жемчуга открыла кавказская река. Её русло буквально пестрило разнообразием окаменелого животного мира древнего океана Тетис. Не знаю, как это было связано с зубрами, но сон отличался сюжетами в стиле Сальвадора Дали.

Утром, придя на работу, в первую очередь я поинтересовался у бывалого повара из нашего заведения о том, не знает ли он, чем закончилась эта история. Про царскую часовню и Александра II повар ничего не ведал. Он был крайне удивлён моей неосведомлённости касательно «зубриного молока». Об этом случае, по его словам, «знала вся страна». Якобы в глазах туристов заведующий приютом выглядел героем-тореадором, укротившим лютую горную зубрицу. Но в тот злосчастный для него и Айдара вечер разочарование прибывших путников было безграничным. В ведре они увидели остатки обыкновенного сгущённого молока и кристаллики нерастворившейся поваренной соли.